Татьяна Воронцова - Время черной звезды

Ознакомительная версия.

Ника уговаривала себя не прислушиваться, чтобы не психовать. То, что ей нужно знать, он расскажет сам, а то, что не нужно… что не нужно, пусть ветер унесет прочь и развеет над рекой Гардон.

Поймав на себе ее взгляд, подошла официантка. Мадам желает десерт? Кофе? Мороженое? Бисквит? Ника попросила холодный чай. Большую кружку, как пьют в России.

– Мои наилучшие пожелания, сэр, – говорил в трубку Деметриос. Пальцы другой его руки небрежно вращали зажигалку. Взгляд был по-прежнему устремлен за окно. – Не думаю, что вы этого действительно хотите. В любом случае советую вам крепко подумать, прежде чем… Ха! Я сказал бы иначе. Если бога нет, то ничто не позволено.

Официантка в платье вишневого цвета и белом накрахмаленном переднике поставила перед Никой кружку с холодным чаем. Большая кружка. Лед, лимон. Поблагодарив, Ника повернула кружку, чтобы взяться за ручку… и замерла, не в силах ни поднести ее ко рту, ни отвести от нее глаз.

Тело ей больше не повиновалось, она наблюдала за ним словно бы со стороны. Сердце билось резкими, болезненными толчками, на руках выступили колючие мурашки и даже самые тонкие, почти невидимые волосинки встали дыбом. То же самое она испытала, когда Деметриос сунул ей в руку фонарь, процедил «вперед!» и втолкнул ее в подземный тоннель, начинающийся в погребе дома Отшельника.

– Мадам! – ворвался ей в уши голос официантки. – Мадам, вы хорошо себя чувствуете?

Чудовищным усилием воли она заставила себя моргнуть, перевести взгляд на озабоченное лицо девушки в передничке и улыбнуться через силу:

– Да. Спасибо.

– Ника! – почти шепотом окликнул Деметриос, закончив или, может быть, прервав телефонный разговор. – Что с тобой?

Чем бы это ни было, она уже справилась.

– Голова закружилась. Уже все прошло.

– Точно прошло?

– Точно.

И только когда он, по-прежнему не замечая хихикающих соседок, чиркнул зажигалкой, чтобы закурить новую сигарету, Ника отхлебнула чаю, поставила кружку на стол и еще раз внимательно ее осмотрела.

Простая кружка цилиндрической формы из толстого матового стекла, какие продаются во всех супермаркетах Европы. Кружка с рисунком. На стекле – изображение головы, не то мужской, не то женской, с длинными волосами и венком из плюща. Губы раздвинуты в чувственной и жестокой улыбке. Взгляд больших, удлиненных к вискам глаз устремлен прямо на зрителя.

Когда ты собираешься вернуться в Фокиду?

Имя этого существа было ей известно.

Я не собираюсь возвращаться в Фокиду.

Пять минут назад она была уверена в том, что не собирается и что сидящий напротив воин-жрец не собирается тоже, но теперь…

Прекрасное не-мужское-и-не-женское лицо в обрамлении стеблей и листьев плюща – просто рисунок, синие линии на белом фоне, – призывно улыбающееся ей со стеклянной поверхности кружки.

Кружка. Посуда из бистро.

Когда ты собираешься вернуться в Фокиду?

Здесь и далее внутренняя логика мифа в целом и отдельных его элементов заимствованы из монографии Карла Кереньи «ДИОНИС. Прообраз неиссякаемой жизни»; Научно-издательский центр «Ладомир»; Москва 2007.

Вальтер Ф. Отто «Дионис. Миф и культ». Из сборника «Безумие и его бог»; Изд-во ЭННЕАГОН ПРЕСС; Москва 2007. Пер. с немецкого Е. Головина.

Деяния апостолов 17, 22–23.

Имеется в виду, что упомянутые церемонии были не банальным развлекательным действом по случаю праздника, а носили характер мистерий, то есть включали в себя и публичные церемонии, доступные всем желающим, и тайные ритуалы, доступные лишь посвященным. Тот, кто прошел инициацию (посвящение) и был допущен жрецами к участию в таинствах, вступал в сферу бога и обретал бессмертие. В качестве примера можно привести Гомерический гимн Деметре (здесь речь идет об Элевсинских мистериях, не менее знаменитых, чем Дельфийская триетерида), стихи 480–482: «Благословен среди мужей тот, кто видел эти мистерии; тот же, кто не инициирован и не принимал в них участия, никогда не увидит добра после смерти и погрузится во тьму и мрак». На Элевсинской эпитафии также значится: «Истинно, благословенные боги провозгласили прекраснейшую из тайн: смерть приходит не как проклятье, а как благословение для людей».

Песня Жака Бреля.

Высказывание принадлежит Оскару Уайльду.

Спасибо (греч.).

Пожалуйста (греч.).

Добрый вечер! (греч.)

До скорой встречи, Деметриос.

Мир зияет (лат.).

Ника имеет в виду Теодора Бротигэна, умножителя «светлого разума», из цикла Стивена Кинга «Темная башня».

Понятия из психологии социальных групп.

Адитон – особое помещение, святая святых, в древнегреческих храмах, расположенная позади основного помещения (наоса), где находилась статуя божества. В адитон могли входить только жрецы или высокопоставленные лица, и лишь в строго определенное время. Там находились алтарь и сокровищница. В адитоне Аполлонова храма в Дельфах был также установлен трипод.

Король умер. Да здравствует король! (фр.)

«Привет» или «пока» при обращении к собеседнику на «вы» (греч.).

Ознакомительная версия.