— Дамы… — пытался вставить капитан.
— А это и правда участь хуже смерти? — полюбопытствовала мисс Дебора, перегнувшись через капитана. — Мне всегда было интересно!
— Дамы… — беспомощно повторил капитан, но они уже вытащили его на лужайку и принялись танцевать, описывая причудливые круги; вскоре танец увлек остальных, и все разом задвигались, заплясали, что-то весело выкрикивая. Миссис Отис, учительница танцев, попыталась выполнить сложное па с мистером Аткинсом, в результате чего оба упали на траву, смеясь и барахтаясь, а мисс Огилви, танцующая одинокий вальс, наткнулась на них и тоже рухнула наземь.
В тени навеса с шампанским мистер Штраус встрепенулся, услышав музыку и смех; голова мисс Инвернесс по-прежнему лежала у него на плече.
— Я никогда не п-понимала, как она была п-прекрасна! — икала мисс Инвернесс. — Теперь мне хочется убить себя!
Под цветными фонариками уже водили огромный хоровод; прыгали, завывали, обнимались, швырялись бокалами. Эссекс скользнул в темноту и взял Глорию за руку; они молча повиновались остальным рукам, тянущим их в бесконечный людской водоворот.
— Танцуйте, братья, танцуйте! — кричала миссис Уиллоу, и тетя Фэнни с растрепанными волосами, упавшими на глаза, взяла за руку младшего Уоткинса. Мэри-Джейн с Арабеллой сбежали с террасы, хохоча, и врезались в толпу; Джулия танцевала кекуок с мистером Пибоди.
— Пейте, сестры, пейте! — вопила миссис Уиллоу, и они все кружились и кружились, топча траву и давя бокалы под ногами.
— Покайтесь, дети, покайтесь, — завывала миссис Уиллоу, и танец захватил ее, и она кружилась, вскидывая ноги, держа под мышками бутылки шампанского.
На террасе миссис Хэллоран в большом кресле и Фэнси на ступеньках снисходительно наблюдали за происходящим.
Внезапно мисс Огилви прервала танец и бросилась по ступенькам на террасу.
— Я не хочу, не хочу с ними прощаться! — воскликнула она. — Они такие добрые и милые, они так счастливы, нельзя их отпускать!
Она протянула руки к миссис Хэллоран; та улыбнулась и пожала плечами.
— Прошу вас, позвольте им остаться с нами! — умоляла мисс Огилви, и миссис Хэллоран засмеялась.
— Вы не можете, не можете, не можете! — запротестовала мисс Огилви срывающимся голосом и вдруг резко подняла руки над головой; музыка стихла, и танцующие замерли, оглядываясь; заметив мисс Огилви, выжидательно обернулись в ее сторону.
— Мои дорогие, добрые друзья! — начала мисс Огилви. — Прошу вас, выслушайте меня, умоляю! Сегодня вы уйдете отсюда, и вас постигнет страшная участь: разразится чудовищная катастрофа, и никто из вас не выживет; если вы не останетесь здесь, с нами, то вы умрете, поэтому прошу вас, останьтесь! Поверьте мне, умоляю вас! Как мне заставить вас поверить?! Уже слишком поздно каяться, менять свой образ жизни или прятаться; мы уже все безнадежно запустили… Вы можете мне поверить?
Раздался краткий всплеск аплодисментов.
— Да нет же! — продолжала мисс Огилви чуть тише. — Просто поверьте мне! Я не хочу, чтобы вы умирали, а вы просто не хотите понять! Как мне вам объяснить, если я сама сперва не поверила? Я не знаю, как вам объяснить…
Внизу, на лужайке, гости беспокойно зашевелились, начали переговариваться между собой.
— Да ладно, мы хотим танцевать! — выкрикнула Джулия из толпы.
— Умоляю, выслушайте! — тщетно взывала мисс Огилви, но миссис Хэллоран скомандовала оркестру: «Музыку!» — и те послушно заиграли.
— Но вы должны остаться! — крикнула мисс Огилви.
— Доводилось мне видеть подобных хозяек, — сказала миссис Хэллоран, смеясь, — не могли вынести, когда их званые вечера заканчивались.
— Танцуйте, братья! — призывала миссис Уиллоу. — Завтра протрезвеем!
Хоровод все кружился и кружился; сцеплялись руки, запутывались и поскальзывались ноги, отдельные бессвязные голоса пытались что-то петь; миссис Уиллоу то и дело прихлебывала из обеих бутылок. На террасе миссис Хэллоран сидела молча, не шевелясь.
И вдруг, безо всякого предупреждения, все было кончено. Танцующие остановились, с удивлением глядя друг на друга, отбрасывали волосы со лба, пытались отдышаться. Начали коситься по сторонам, поговаривать о том, что пора бы и домой; по кругу пронесся шепоток про позднее время. Кто-то нашел мисс Инвернесс, спящую в углу тента с шампанским — рядом лежала сумочка, а широкополая шляпа была брошена поверх, — и милосердно отнес в машину. Мисс Дебора хихикала и цеплялась за капитана; еле удалось оторвать ее и засунуть в машину. Джулия и школьная учительница прощались друг с другом со слезами на глазах. Гости разошлись быстро, исчезая за углом террасы в сторону главного входа, где были припаркованы машины, проворно двигаясь в темноте с внезапной ошеломленностью человека, который вдруг понял, где находится. Никто из деревенских не попрощался с миссис Хэллоран.
Глава шестнадцатая
По ночам солнечные часы не показывали время. Благодаря шампанскому миссис Уиллоу спала крепко, без тревожных снов, не считая зарождающееся в глубине организма предвкушение утреннего похмелья. Джулия плакала до изнеможения, сетуя на жестокость мира и загубленную молодую жизнь, пока не уснула. Арабелла с Мэри-Джейн приняли каждая по таблетке снотворного и видели во сне высоких, красивых брюнетов. Фэнси спала безмятежным сном ребенка; мисс Огилви, вознамерившись вступить в новый мир чистой, выстирала нижнее белье и чулки (не слишком качественно в силу обильных возлияний) и наконец свалилась на постель прямо в одежде. Тетя Фэнни долго сидела у окна в бриллиантах матери и смотрела на ночной сад с тоской и печалью. Эссекс с капитаном засиделись допоздна в библиотеке, плетя друг другу разные небылицы и сознаваясь в давно забытых грехах. Миссис Хэллоран, убрав корону в футляр, легла, но никак не могла успокоиться. Она еще раз обошла весь дом, кивнув Эссексу с капитаном в библиотеке, открыла дверь в
