Андрей Константинов - Тульский – Токарев

Между тем Тульский перебрался на диван переваривать торт, а Артем по-свойски начал рыться в его бумагах. Переворачивая листы, он неодобрительно качал головой, обнаружив чудовищный бардак в делопроизводстве. Токарев-младший был аккуратистом, ему отец с «младых ногтей» сумел привить «высокую штабную культуру». Артем умел оформлять бумаги, пожалуй, лучше любого опера – он это дело не только знал, но и любил, ностальгируя по несостоявшейся милицейской карьере.

– А чего ж не подшито-то ничего?

– Где? – отозвался Тульский, устраиваясь на диване поудобнее.

– В рабочих делах агентов.

– А-а… Некогда…

Артем бегло просмотрел несколько агентурных записок и поднял брови:

– А кто такой Варфоломеев – установил?

– Да откуда я знаю? Нужно было срочно дать задание по линии сексуалов – я и придумал некоего Варфоломеева – фамилия звучная, я где-то ее слышал…

– Ты, наверное, про ночь Варфоломеевскую слышал.

– О! Точно! Значит, все верно – сексуалы, они и должны на людей по ночам бросаться!

Артем поджал губы и занудливо продолжил докапываться:

– А если приедут из главка и случайно наткнутся на это… гм… сообщение?

– Ой, ты прям как проверяющий… Есть волшебная формула «установить не представилось возможным». Слышал такое заклинание?

– Все равно – перебор, – не согласился Токарев-младший.

– Слушай! – аж подскочил на диване Тульский. – Кто тебе мешает все привести в порядок? Навербуешь самых агентурных агентов… Второй ключ от сейфа за вешалкой на магните прилеплен!

И он улегся снова с видом оскорбленной добродетели. Через несколько минут Артем снова нашел к чему придраться:

– Артур, чтобы отказать этот материал…

– Что еще?

– …надо еще минимум три объяснения взять…

Тульский засопел, скинул ноги с дивана и картинно шлепнул вытащенным удостоверением о стол:

– Вот тебе ксива – на рожу все равно никто не смотрит, иди, опрашивай. Я только тебе спасибо скажу.

Токарев-младший задумчиво посмотрел на ксиву, потом на Артура, подумал и сказал:

– Ладно. Порядок тут, пожалуй, я у тебя наведу. Будем из тебя образцового оперуполномоченного делать. Чтоб другим в пример ставили…

– Ваше Преподобие! Премного благодарен! Возьмите надо мной шефство, а то меня в пионэры не записывают, и погрязну я тут навеки – в нестираных трусах! Меня и так в пример в УУРе ставили на прошлой неделе – мы с Харламовым квартирников взяли. В бумагах понаписали, что по оперданным. По каким, на хер, данным? Зашли в одну квартиру в гости вечерком, нас выгнали курить на балкон. Глядим, а в доме напротив – лучик фонарика по комнатам в квартирке на втором этаже – а в доме свет есть, между прочим… Мы ка-ак прыгнем! Эти уроды на себя двенадцать эпизодов взяли, жаль, что все по другим районам… А оперданных – нет… Эх, у кого-то жизнь… В главке, вон, специальное управление создают, люди мафию изучать будут. А тут…

Артем прищурился:

– А ты действительно хочешь узнать о преступном мире то, что чуть выше окопов?

– Голуба моя! – наставительно произнес Артур. – Да ты еще только по груше начинал лупить – а я уже прикрывал шпану, что шапки с прохожих сдергивала.

– Это как? – не понял Токарев-младший.

– А так: один толкает клиента в спину, другой – сдергивает кепи, а третий, самый младший, кидается в ноги нахлобученному, ежели тот в погоню метнется, – «ой, дяденька, заши-ибли!» А ты говоришь – преступный мир… Да я…

Артем покачал головой:

– Не всякая рыба – ихтиолог, даже такая… рыбина, как ты. Во, жизнь! И с таким боевым прошлым – ты в розыске!

– Ага, – погладил себя по животу Тульский. – Причем, что радует – так это то, что не во всесоюзном!

Токареву «вновь обретенный родственник» нравился все больше и больше – у него вдруг возникло ощущение, что они общаются уже давным-давно и все прекрасно понимают друг про друга. Артем хмыкнул про себя, а вслух спросил:

– Мне тут сорока на хвосте принесла, что вчерась некий страшный и ужасный полковник Тульский застращал до блевоты всех орлов-мастеров-кидков на Макарова… Не слыхал?

– А-а… Пошла слава по земле Русской!

– Пошла, пошла… А хочешь всю схему узнать?

Настал черед удивляться Тульскому:

– А велики ли секреты?

– Не велики, но любопытны.

Артур озадаченно поскреб в затылке:

– Артем, я не понял, ты что – харчуешься у них?

Токарев-младший сузил глаза:

– Ну, зачем сразу так-то? Там урюк на урюке, все одним миром мазаны… Когда они честных граждан обувают – это, разумеется, без меня… Я и пацаны – мы иногда прикрываем этих уродов, когда к ним картежники заезжают или оптовые скупщики – чтоб чего не вышло. Так, наблюдаем…

– Нормальный расклад, – ухмыльнулся Тульский. – А отец – в курсе?

Токарев нахмурился – видно было, что вопрос Артура задел за больное:

– О чем-то, думаю, догадывается… А о деталях мы не говорим. У него времени нет. Да и я, ты не думай – я в криминал не лезу. Просто пацанов знаю – вот и подворачивается иной раз какая-нибудь халтурка… А что делать? Все веселее, чем в моем НИИ сидеть, тем более что я там и на хрен не нужен – неделями могу не появляться – никто и не хватится. Там народ уже просто одурел от создавания видимости какой-то деятельности.

Тульский вспомнил все, что ему рассказывал о сыне Василий Павлович несколько лет назад, и кивнул без улыбки:

– Понимаю. И велика ли прибыль у мироедов с Макарова?

– А ты действительно хочешь расклад узнать?

– Не повредит?

Артем отмахнулся:

– Мне – нет, я в твою деликатность верю.

– Ну, тогда… – Артур встал и с хрустом потянулся, а потом взялся за куртку – …Тогда давай, кажи свое хозяйство, веди в закрома…

…Ко второй половине дня народу в магазине на Макарова да и вокруг него было более чем достаточно – давали какие-то умопомрачительные женские замшевые сапоги, так что даже в «чековом» образовалась очередь и слякоть на полу. Заходить внутрь Токарев с Тульским не стали, так как обоих могли узнать в лицо. Парни примостились на набережной напротив. Начинало смеркаться, моросил легкий дождик, не по-апрельски холодный. От мокрого гранита парапета брюки быстро промокали.

– Схема следующая, – начал Артем, – видишь вольготно перемещающихся граждан с походкой пеликанов?

– «Не ищите меня в Вашингтоне»?

– Ага. Это они – те самые: Костя Могилев, Саша Лерп, Юра Швед, Ося, Володя Мушка… Они, как правило, «ломают» вчестную, по «один-один». Но, если светит барыш серьезный – из Грузии, там, товарищ приедет или еще какой-нибудь насос – могут кинуть и через «куклу». Но не сами лично. Они только договорятся о встрече, скажут, что денег сейчас нет и сведут с Аликом, есть такой, а сами отойдут в сторонку… Даже если на следующий день терпила с ментами нагрянет – они ни при чем!

– Лихо! – восхитился Артур. – А если таких эпизодов с десяток накопать?

Токарев пожал плечами:

– Тогда, конечно, их дело – табак. Но кто копать-то будет? Часть оперов из «тридцатки» на прикормке, а остальным – в лом документировать, как, кстати, и тебе…

– Есть такое дело, – улыбнулся, соглашаясь, Артур.

В этот момент Токарева окликнули:

– Тема!

От магазина к ним подбежал какой-то спортивного вида парень. Артем оторвался от набережной, шагнул к нему навстречу, подал руку… Они перешушукнулись о чем-то несколько минут, потом Токарев кивнул и вернулся к Тульскому:

– Артур, помнишь «Кавказскую пленницу»? Как там Мкртчян сказал: «Вы даже можете лично участвовать в этом старинном обычае!»

– В смысле? – не понял опер. Артем внимательно посмотрел на него и практически без колебаний пояснил:

– Сейчас Володя Мушка берет крупную партию чеков – тысяч под пятнадцать из расчета рубль семьдесят пять копеек за чек – когда крупные партии, тогда курс ниже. Берет вчестную. Пассажира вроде знает – неделю назад брал у него штуку. Тем не менее попросил моего знакомого – боксера подстраховать. А тот, как на грех, один у магазина – наших никого. В общем, он с ними в машину сядет, на заднее сиденье, а меня попросил просто посмотреть. Я должен метрах в пятидесяти постоять…

Тульский понимающе кивнул:

– Должен – так стой.

Артем немного замялся:

– Артур, я только не хочу, чтобы ты подумал, будто я тебя втемную втягиваю куда-то…

Тульский по-шпански ощерился и цыкнул зубом:

– Брось, никуда ты меня не втягиваешь… Иди, зарабатывай себе на хлеб… Да и про мой бутерброд можешь подумать…

– Тогда смотри: через несколько минут с Малого вырулит белая «пятерка» с Володей за рулем. В машину сядет продавец. Затем к машине подойдет наш боксер и сядет на заднее сиденье. «Жигуль» проедет по набережной за светофор, и там, под первым домом, они все и пересчитают… Как продавец к Мушке сядет, я пойду пешком по набережной и буду их там ждать.