Ознакомительная версия.
Пришлось ввести в курс дела Рушникова, а потом уж он разбудил Николая Ивановича. И наконец вся компания отправилась в милицию. Войдя в отделение, Инна первым делом увидела свою подругу и Смайла сидящими за решеткой в «обезьяннике». При этом Мариша и Смайл выглядели одинаково помятыми и расстроенными. Впрочем, Смайлу досталось побольше. У него уже опухла левая скула и все лицо было в ссадинах. Мариша отделалась порванной курткой и растрепанной прической.
— Инна! — возликовала Мариша, увидев подругу. — Спаси нас! Эти олухи собираются повесить на нас статью за хулиганство! И преступника они отпустили!
— Успокойтесь, гражданка, — сурово обратился к ней молоденький милиционер, кропая какие-то бумажонки. — Никто на вас ничего лишнего вешать не собирается. А вот за нападение на гражданина Оськина вам придется ответить.
— Да он такой же гражданин Оськин, как я Брюс Ли! — возмутилась Мариша. — У него же все документы фальшивые!
У сержанта явно было что ей ответить, но он не успел. Потому что в это время в отделение вошел Николай Иванович, и сержант вскочил со стула, вытянувшись по стойке «смирно».
— Что у вас тут приключилось? — недовольно пыхтя, спросил у него Николай Иванович. — Кого вы тут задержали?
— Хулиганская драка! — бодро отрапортовал сержант. — Вот эти двое задержанных напали на гражданина Оськина, мирно прогуливавшегося с двумя малолетними детьми.
— Да он их похитил! — воскликнула Мариша. — И мать их наверняка убил! И еще кучу людей!
— Вы это уже говорили, — отозвался сержант. — Факт убийства матери малышей мы проверяем. Но уже сейчас могу сказать, что это ложь. Я лично знаю гражданина Оськина и могу сказать, что он убить бабу никак не смог бы. Да и никого не может. Очень мягкий и отзывчивый парень.
— Свои умозаключения ты оставь на потом, — велел ему подполковник. — И позови сюда этого Оськина.
— Так я его.., это" — смутился сержант. — Того…
Отпустил!
— Ты его отпустил?! — побагровел подполковник. — Кто тебе разрешил?
— Так ему детей домой отвести нужно было, — зачастил сержант. — Они же маленькие еще. Им спать нужно вовремя ложиться. Он сказал, что только отведет их и сразу же вернется.
И в наступившей тишине сержант недоуменно уставился на подполковника, который медленно бурел от гнева.
— Ищи теперь ветра в поле! — вздохнул Рушников.
Но стоило ему произнести эти слова, как случилось невероятное. Входная дверь открылась, и в отделение шагнул рослый брюнет с широким простодушным лицом. Правую ногу он немного приволакивал и явно старался ступать на нее поосторожней.
— А вот и Оськин! — обрадовался сержант. — Видите, никуда он не сбежал!
— Чего мне бежать? — удивился брюнет. — Наоборот. Я просто обязан выяснить, чего эти двое на меня взъелись.
И он посмотрел на Маришу и Смайла.
— Лично я их вижу в первый раз, — сказал он.
— Вы кто такой? — спросил у него Рушников.
— Оськин я, — ответил мужчина. — Мустафа Сергеевич.
— А что же вы, Мустафа Сергеевич, делали в столь позднее время на улице с двумя чужими детьми? — спросил у него Рушников.
— И пусть скажет, чего это он с ними удирать вздумал, когда нас со Смайлом заметил?! — выкрикнула из клетки Мариша, вцепившись в прутья и не сводя горящего взгляда с хромого.
— Дети мне не чужие, — недоуменно ответил Мустафа. — А удирать я ни от кого не удирал. Торговка мороженым свою тележку в магазин покатила. Вот я за ней и помчался, потому что Славику мороженое обещал.
Боялся, что она мне его потом не продаст. А Славик мне всю душу вынет своим нытьем. Такой малец настырный получился. Прямо беда.
И Мустафа озабоченно почесал затылок.
— Дети вам не чужие, — повторил за ним Рушников. — А кем же вы им приходитесь? Отцом?
— Нет, — помотал головой Мустафа. — Дядя я им.
— Дядя? — ошеломленно переспросила у него Мариша. — Вы что, муж Виктории?
— Ну да, — кивнул Мустафа. — А вы откуда мою жену знаете?
— Все ясно, — обреченно вздохнула Мариша. — Мы задержали не того хромого. Этот тип и в самом деле детей не крал.
— Ясное дело, чего мне их красть?! — возмутился Мустафа. — Я бы еще приплатил кому, чтобы у меня их на часик забрали. А то домой приду, мне Виктория детей вручает и велит с ними гулять идти. Специально так делает, чтобы я пива не пил. Бабская хитрость.
Подруги растерянно переглянулись. А Мустафа продолжал жаловаться:
— А все ведь Георгинка, какая подлая! Сама к любовнику подалась, а детей нам с Викторией подбросила. — И помолчав, он добавил:
— Хотя, может, оно и лучше, что так получилось. Детям у нас хорошо. Георгина их частенько и обедом покормить забывала. Так, состряпает пару бутербродов для Славика, а Гуленьке молока сухого разведет да и сунет в соске. Разве же это питание для ребенка?
Все задумчиво покивали, соглашаясь с мужиком, что это и в самом деле не питание.
— А дети сейчас дома, выходит? — спросил у Мустафы следователь.
— Где же им быть? — пожал тот плечами. — Хотите, со мной сходим, и сами убедитесь. Вика их спать уже уложила.
— Да, — кивнул Рушников. — Пойдемте. Мне нужно с вами поговорить. И с вашей женой тоже.
Выпускные экзамены парень еще сдал с грехом пополам, но вступительные в институт благополучно завалил. Но он об этом и не жалел. Вернулся в родной город, пошел работать шофером и казался счастливейшим из смертных, потому что любимая девушка наконец-то обратила на него внимание. Затем Георгина забеременела. Мустафа тут же предложил ей расписаться. Но в ответ услышал: «Чтобы я вышла замуж за простого шофера? Да никогда в жизни!»
Георгина скрыла от своих родителей, кто отказалась ребенка. Иначе они бы настояли на том, чтобы она не глупила и вышла замуж за хорошего и работящего парня, к тому же любящего ее без меры. Но Георгина ничего не сказала родителям и Мустафе строго-настрого запретила заикаться о том, что он отец ее сына.
— Если проболтаешься, сдам ребенка в детский дом! — пригрозила она ему. — Ты по закону ему никто.
Так что помешать мне не сможешь!
Впрочем, деньги на содержание ребенка она охотно у Мустафы брала. А он, погрустив немного, смирился с решением подруги и обратил свое внимание на вторую сестру — Викторию. Она казалась парню совсем другой, чем ее взбалмошная сестрица. Сначала Мустафа думал, что он общается с Викторией ради сына, которого Георгина частенько подбрасывала сестре. Георгина вовсе не препятствовала Мустафе видеться с сыном, она лишь требовала, чтобы ее лично он оставил в покое. И даже поздравила Викторию, когда та сказала ей, что Мустафа сделал ей предложение и через месяц у них свадьба.
Разумеется, к этому времени Виктория уже знала, кто на самом деле является отцом Славика. Но по просьбе Мустафы согласилась держать язык за зубами. Так она вела себя до свадьбы, и после свадьбы тоже ничего не изменилось.
— Она и нам с Маришей не проговорилась, что отец Славика — ты, — сказала Инна, обращаясь к Мустафе. — Наплела, что отец ребенка сбежал. И вообще, неизвестно, кто он такой и был.
— Мы так договорились, — кивнул Мустафа. — Георгина настаивала. Пришлось подчиниться.
— А что было после вашей свадьбы с Викторией? — спросила у него Мариша. — Георгина не пожалела о своем решении?
— Самой Георгине к тому времени было уже не до нас, — говорил Мустафа. — У нее к тому времени появился Игорь. И когда этот тип гостил у нее, Славик отправлялся жить к нам с Викторией. А потом и Гуленька стала частой гостьей у нас в доме.
За разговором никто и не заметил, как они дошли до дома Мустафы и Виктории. После небольшого совещания было решено, что наверх поднимется следователь, как представитель закона, и Смайл, которого никто из соседей Виктории еще не видел. Остальным светиться перед ними не следовало. Мало ли, вдруг все же появится Игорь, он не должен знать о внезапном наплыве чужих гостей в квартиру к Виктории.
— Конечно, мало надежды, что после сегодняшнего инцидента, о котором уже наверняка известно всему городу, Георгина или ее любовник все же решатся сунуться за детьми, — сказала Инна. — Но чем черт не шутит. Нужно подстраховаться.
— Викторию обязательно следует предупредить, чтобы она ни за что на свете не отдавала детей сестре или Игорю, — сказал Бритый.
— И еще нужно сказать, что от ее решимости, возможно, зависит жизнь ее сестры, — добавила Мариша. — И ей это нужно внушить хорошенько, а то ведь может и не поверить, что дело обстоит так серьезно.
Но, кажется, внушение прошло благополучно. Потому что Смайл и Рушников вернулись к своим друзьям с самыми радостными лицами.
— Все отлично! — ответил следователь. — Полагаю, что завтра к вечеру мы уже сумеем задержать Георгину и ее любовника.
— Она звонила своей сестре! — возликовала Мариша. — Да? купила для себя и детей купе целиком. Следователь поручил проводнице проверить, действительно ли нет в купе посторонних. Страшно гордая своим поручением женщина отнесла пассажирам отлично заваренный для такого случая чай. И, выйдя из купе, поклялась, что там только Георгина и дети.
Ознакомительная версия.
