Казалось, что где-то повесили часы, что отсчитывали последние дни жизни. Марина Солнцева умрет следующей. И это знание делало обстановку особенно нервной.
========== Глава 20. Помощь ==========
Дикий квиддич – событие знаковое для Колдовстворца. Не считая выпускных экзаменов магистрантов, это был единственный день, когда в школу запускали посторонних. Билеты продавались, но купить их можно было далеко не в каждом ларьке – сначала их покупали родители учащихся, потом приглашались некоторые влиятельные люди, и только оставшиеся билеты выставлялись на продажу. Обычно их было не больше сотни, да и те доставались через третьи руки по сильно завышенным ценам. Бороться с этим даже не пытались. Зачем, если родители получают пропуск в школу без каких-либо проблем?
Катя бы назвала дикий квиддич “мочиловом”. Сложно поверить, что в этом безобразии вообще существуют какие-нибудь правила. Она бывала на квиддичных матчах – в каждом филиале школы существовала как минимум одна своя команда, и всю весну шли матчи между сборными разных регионов. Там были понятные правила, здесь же творилось форменное безобразие.
Не было метел. Летающее средство себе каждый мастерил сам, причем у участников на это было всего пятнадцать минут времени. Некоторые успевали даже зелье сварить для укрепления импровизированной метлы, все остальные предпочитали использовать чары. И создавали их столько, сколько вообще возможно. Потом судьи накладывали еще два своих заклинания – они фиксировали факт применения магии посторонними.
Летал кто на чем горазд. Кто-то приносил с собой кучу веток и палок и мастерил полноценную метлу – такие летали быстрее. Кто-то заколдовывал целые бревна, что делало “метлу” стабильнее. Один парень умудрился из кучи хлама сделать себе велосипедную раму с сидушкой, но без колес. Раньше использовали ковры, табуретки и прочие комфортные для сидения предметы. Но оказалось, что они неудобны для управления. Вариант метлы – самый маневренный. Для квиддича, даже дикого, это являлось важной характеристикой.
Заклинания мелькали так быстро, что вообще было сложно уследить за происходящим на поле. Иногда участники падали с метел, их ловило заклинание в метре от земли. Как правило, эти люди тут же подбирали свои самодельные метлы и снова подключались к творящемуся безобразию. Были и пострадавшие – врезавшиеся в бортики, жертвы мудреных проклятий, упавшие от ушибов бладжерами.
Девушки на трибунах с тревогой следили за хрупкой фигуркой с ярко-малиновыми короткими волосами. По сравнению с мощными, рослыми парнями Амина казалась совсем маленькой. И летала на достаточно тонком бревне, в котором успела заклинанием выдолбить себе импровизированное сидение. Но вот попадали в нее редко – Амина не поскупилась на заклинания скорости и маневренности, да и подготовка боевого клана дала ей хорошую скорость реакции.
Среди девушек было лишь четверо выступающих. Рекордно низкое число. Этот год вообще оказался бедным на количество участников. Обычно матчи идут два дня, а в этот раз все вместились в один. Команда Амины в итоге заняла второе место. Выиграли третьекурсники, которые сформировали команду еще в свой первый год. Кроме слаженной командной работы у них было еще два козыря: трехлетний опыт участия, и парень, который мог бы стать профессиональным квиддичным игроком, но выбрал карьеру аврора. Хороший вратарь с прекрасной реакцией делает случайную группу игроков практически непобедимой.
***
В понедельник утром, сразу после Дикого квиддича, женское общежитие еще больше опустело. Инна Крузе вообще собиралась уезжать почти каждый день, но ее постоянно отговаривали подруги или Николай, ее парень. Девушка осталась в комнате одна, ей снились кошмары и она просто устала бояться. Марина Солнцева, ее бывшая соседка по комнате, умирала. Кому угодно было бы жутко спать в одиночестве. В итоге Мирослава предложила ей переселиться. Все женские комнаты были рассчитаны на трех человек, но не во всех группах училось по три девушки. В группе Мирославы, как и Инны, было две девчонки. Переехать жить к однокурсницам – чем не выход из положения? Этим они занимались уже в среду.
– Мирослава тоже учится на колдомедика? – спросила Катя, когда мимо них девушки левитировали чемодан Инны. – У нее просто даже вид – как у доброго доктора. Ну, без подтекста в виде “внешность обманчива”. Просто… кажется, что ей можно доверять.
Вася хмыкнула:
– Даже удивительно, что ты обратила внимание.
– Ну хватит! – взмолилась Катя. – Перестаньте подкалывать меня из-за моей близорукости. Вот ее я заметила. Значит, не так уж безнадежна.
– Хорошо, постараюсь больше так не делать, – вздохнула Вася.
Ее тоже иногда бесило, когда кто-то зацикливался на какой-то ее черте, пусть даже и отрицательной.
– Я не права? В отношении Мирославы? – продолжила Катя.
Вася пожала плечами:
– Я бы не сказала, что она прям добрая, или что она ангел во плоти. Отзывчивая – да. Заботливая – даже чрезмерно. Но темперамент у нее… у нее и мама такая, что в гневе страшнее взвода авроров, и Мира от нее не слишком отстает.
Катя вздохнула. Оглянулась назад. Девчонки перевозили вещи с третьего этажа на второй. Получилось у них почему-то очень громко. Хотя что уж тут сложного – запихни все в сундук со слабыми чарами расширения пространства, и готово. У Кати тоже был сундук. Довольно большой, с гарантией на десять лет. В него влезал тройной объем. У Эли чемодан небольшой, но старинный и с огромным объемом – внутри целая комната. Большая редкость – срок на тридцать и больше лет дают лишь некоторые артефакторы и они делают по одному чемодану в месяц, так что товар это штучный. И дорогой.
– Надеюсь, что с ними Инне будет проще, – вздохнула Катя. – Хотя лично я в таких обстоятельствах точно бы уехала.
Вася покачала головой:
– Для Инны это место много значит. Да, ее семья имеет имя в магическом мире, но эту славу нужно поддерживать. Ей нужно хорошее образование, причем хорошее – значит престижное. Ее отец научил бы ее всему лучше, чем здесь.
– Но здесь заводят знакомства, обрастают связями, учатся смотреть на привычные вещи под новым углом, – лениво закончила Катя.
Эля часто говорит нечто подобное. Вот уж Никольская сюда поступала точно не для обучения зельеварению. Для ее рода это нетипичный дар, Никольские традиционно сильны в чарах. У Эли всегда были частные учителя. И жениха искать в школе ей тоже не было надобности – она могла быть уверена, что ее точно примут “ко двору”. Высшему обществу непривычно встречать девушку с такой фамилией. Здесь Никольская исключительно ради статуса.
А вот для таких, как Вася с Катей, эта школа – путевка в жизнь. У обычных магов нет денег на частных учителей, что уж говорить о маглорожденной девчонке. Здесь они могут учить что угодно, и в любом случае образование будет на высшем уровне, пусть и не столь узкоспециализированным, как у частного репетитора.
– И все равно, я была уверена, что уедет больше девушек, – убежденно заявила Катя, когда они уже вышли из общежития наружу.
Вася, хоть и промолчала, мысленно с ней согласилась. Атмосфера в общежитии была очень тревожной. Алевтина Новгородцева принадлежит к сильному роду, а ее троюродный брат – будущий глава этого рода. Аристократки считали, что их-то никто проклясть не сможет. А теперь боялись. Но и уезжать боялись. Катя еще не успела понять, что в среде магов страх не в чести. Уехать – признаться в своей трусости и невозможности опознать проклятый предмет. Многие боялись признаться в этом даже больше, чем оказаться проклятыми.
Макс смог убедить Элю, а за ней и Катю, чтобы защиту на комнатах девочек поставили парни. Вася не стала сопротивляться, хотя ее никто и не спрашивал: все считали, что она предвзято отнесется к помощи Макса. Эля и Катя не слишком-то разбирались в защите помещений, сама Вася знала совсем чуть-чуть сверх программы, но это чуть-чуть было знакомо многим. Защита на их комнатах была скорее от воришек и вуайеристов, чем от реальной угрозы. Если кто-то смог наложить столь сложное проклятье на предмет, то и стандартную защиту сможет обойти. Если не сам, то с помощью специального артефакта.
