остановить. Но я буду начеку и может быть сумею защититься в случае
нападения.
"Спасибо", - наконец мне удалось ответить Сандре.
Айс повернулась ко мне, не заботясь о порванном на груди комбинезоне. Я
тут же уставилась "V" - образный вырез, который появился благодаря
Кассандре.
"Прости меня", - сказала она низким голосом, полным безысходности.
"Эй, никаких проблем. Все хорошо. Не мою же одежду она разодрала, в конце
концов"
Айс опустила голову и посмотрела на свою обнаженную грудь, а потом пожала
плечами. Когда она посмотрела на меня, ее взгляд был настороженным и
внимательным.
Я улыбнулась.
"Все хорошо, я сказала. Правда. Ты, Амазонки, охрана... Что еще нужно?"
Айс состроила презабавную рожицу и я рассмеялась не в силах устоять перед
ее магнетизмом. Напряжение спало и я позволила мыслям о Кассандре покинуть
мою голову.
Как только коридор опустел, Сандра отвела нас в наши камеры.
***
Лето...Осень...Зима...
Время бежит и ничего не меняется здесь в Болоте. Банды не нарушали
спокойствия и размеренности той жизни, которую мы все вели не по своей
воле. Амазонки продолжали следить за порядком. После ранения, Сони, о
которой я всегда думала как о ком-то мужского рода, стала ухаживать за
Пони в удивительной старомодной манере. А я, как творческая личность, в
нашей "дружной семье", была вынуждена писать любовные записки за них
обеих. Я чувствовала себя как Сирано де Бержерак, который сует свой
длинный нос в чужие дела, но они сами просили меня, а я получала от этого
удовольствие и это помогало провести время.
Во вторник, в середине дня ко мне в библиотеку пришла Филлис и сказала,
что мне кто-то звонит. Донита, как всегда хладнокровная и бесстрастная,
сказала, что у нее есть для меня новости и попросила встретиться с ней
завтра утром. Думаю, что не сложно предположить мой ответ. Я согласилась.
Ночь была беспокойная, я почти не спала, а утро я провела в комнате
ожидания, превратив мой комбинезон в мятое подобие одежды. Наконец, дверь
открылась и мой адвокат, безупречно одетая и великолепная как всегда,
вошла в комнату. Ее глаза сверкали.
"Ангел", - сказала она , пожимая мне руку, - "Как приятно снова видеть
тебя. Иди сюда, присаживайся. У меня есть новости"
Вскоре мы сидели по разные стороны стола и попивали холодную воду, которую
охрана любезна поставила для нашей встречи (по просьбе Дониты).
Открыв кейс, она достала толстую папку с моим именем на ней.
"Мы сделали это. Они у нас в руках", - сказала она, победно улыбаясь.
Мое дыхание участилось.
"Что именно ты имеешь в виду?"
"В бейсболе есть такое правило - три точных удара и ты вне игры, ты в
курсе?", - я кивнула и она продолжила, - "У нас тут есть возможность
нанести три отличных удара. И когда я говорю отличных, это значит
отличных!"
Открыв папку, она достала несколько листов бумаги и положила их передо
мной так чтобы я могла прочитать текст. На первом был обыкновенный счет за
пребывание в каком-то отеле. Я изумленно посмотрела на Дониту.
"Ангел, помнишь своих соседей, Грейсонов? Те, что так блестяще выступили в
качестве свидетелей на твоем слушании?"
Я снова кивнула, отлично помня, о чем она говорит. Том и Мэгги Грейсон
свидетельствовали о том, что они слышали как я ругалась и угрожала Питеру
в ночь его смерти. Сама я такого не припомнила, но их слова были
достаточно убедительными, чтобы судья к ним прислушался.
"И что с ними?"
"Понимаешь, если бы твой общественный защитник потрудился провести хотя бы
маленькое расследование, а я не думаю, что он пошевелил хотя бы пальцем,
то ты бы знала, что в ту ночь их даже не было дома. Они провели ее в
отеле, участвуя в том, о чем они меньше всего хотели бы распространяться"
"Ничего не понимаю..."
"Они - свингеры"
"Свингеры?", - спросила я, окончательно теряя нить повествования.
Донита ухмыльнулась, заметив, что я понятия не имею о чем она говорит.
"Это такие люди, обычно женатые, которые собираются и обмениваются
партнерами. Я имею в виду секс"
Мои глаза должно быть увеличились до размера небольших блюдец, так как
Донита радостно рассмеялась.
"Именно так. В результате той информации, которую мне удалось собрать, я
считаю, что они были членами некой группы и они предлагали твоему мужу
присоединиться к ним, но Питер сказал, что ты отказалась и они были этим
крайне раздосадованы. Судя по всему, ты очень нравилась Тому, так
сказать", - подмигнула она мне, - "А вот Мэги предпочитала твоего мужа".
"Ты шутишь?"
"Неа. Ты не помнишь такого разговора с Питером?"
"Нет, конечно! Естественно, если бы он спросил, то я бы отказалась от
такого, но он никогда не спрашивал".
"Я так не думаю. Судя по всему, в ночь своей смерти, Питер сказал Тому и
Мэги, что ты наконец-то поддалась уговорам и они могут снять комнату в
отеле, а он поедет домой и привезет тебя. Конечно же, этого так и не
произошло"
"Боже...", - выдохнула я, - "Я не могу в это поверить"
Я покачала головой , пытаясь справиться с приступом ярости.
"То есть...Они свидетельствовали против меня просто потому, что им не
понравилось, когда сорвались их планы?"
"Похоже на то"
"Невероятно"
Она успокаивающе погладила меня по руке. Я думала, что сейчас что-нибудь
сломаю, так сильна была злоба, овладевшая мною от таких новостей.
"Это был удар номер один"
"Что? Есть что-то еще?"
"О, да...", - убрав лист со счетом из отеля, Донита пододвинула ко мне новую
бумагу. Кажется, это была выписка из больницы Скорой Помощи, - "Ты помнишь
это?"
Я посмотрела на дату и кивнула, вспоминая ту историю.
Питер пришел с работы и пытался вытащить меня в бар. Когда я отказалась,
мотивируя это тем, что мне рано вставать и еще надо бы пробежаться по
магазинам перед работой, он довольно сильно избил меня, наставив мне
синяков и одарив внутренними повреждениями. Мне удалось добраться до
такси, чтобы отправиться в больницу. У меня было такое чувство, словно
меня переехал грузовик. Слава богам, у меня не было внутреннего
кровотечения. Я помнила, что рассказала медсестре о том, как упала с
лестницы. По глазам было видно, что она мне не поверила, но... она не стала
давить на меня.
"Я помню", - сказала я, краснея.
"Твой защитник пытался предоставить суду эту бумагу как свидетельство
того, что Питер злоупотреблял своим положением, но обвинитель опротестовал
его и судья согласился"
Я вздохнула и промямлила:
"Я сказала им, что упала с лестницы"
Посмотрев на бумагу повнимательнее, я стала вчитываться в то, что там
написано. Очевидно, я была права. Врач, осматривающий меня, считал, что я
стала жертвой избиения, а конкретнее - я пострадала от рук собственного
мужа. Я взглянула на Дониту.
"Но почему он ничего не сказал мне?"
"Этого я не знаю, но по закону, работник больницы обязан сообщать о
подобных случаях властям независимо от того, что говорит или не говорит
жертва"
"Он сделал это?"
"Да, он сделал это. Он заполнил соответствующие бумаги и отправил в
соответствующие инстанции"
"Но никто никогда не обращался ко мне с вопросами на эту тему"
"О, конечно... Я выяснила, что они никогда не занимались твоим делом. У них
были все факты чтобы открыть расследование. Но они так этого и не сделали"
"Почему же нет?"
"Я боюсь, что не знаю ответа на этот вопрос. Но по закону, подобное
свидетельство нельзя опротестовать. То есть, в любом случае, врача нужно
было вызывать на слушание. Этот документ доказывает, что есть возможность
того, что ты не обманывала, говоря, что муж избивал тебя"
Я ухватилась руками за голову...
"Один к одному... Все так странно..."
"Готова к следующему удару?"
Я приподняла голову и посмотрела ей в глаза.
"Да... Хуже уже не будет"
"Членом жюри, а точнее его председателем, был человек по имени Роберт
Корт"
"Прости, но это имя ничего мне не говорит"
"Я бы удивилась. Проверив те бары, в которых любил бывать твой муж, мы
выяснили, что Роберт был лучшим его приятелем"
"Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь, Донита?"
"Неа. Но это хорошая новость. В ночь после того, как Питер умер, Роберт
снова был в баре и публично клялся, что засадит "суку" за решетку любым
путем"
"Что?"
"Так говорят свидетели. Мы получили заявления от четырех человек. Я еще не
