Поэтому, когда кто-то выдвинул из-за стола стул и опустился на сиденье рядом с ней, она замерла, так и не донеся ложки до рта.
— Привет, Элли… — Она медленно подняла голову и напоролась взглядом на голубые глаза Джу, имевшие сегодня непривычно серьезное выражение. — Полагаю, нам нужно поговорить.
«Вот дьявольщина!»
Утопив ложку в тарелке с недоеденной кашей, Элли взялась за чашку с чаем, с такой силой впившись пальцами в ручку, как если бы держала не чашку, а щит.
— Почему бы и нет? — произнесла она, стараясь по возможности говорить ровным спокойным голосом. — Что-нибудь случилось?
— Почему не сказала мне, кто ты такая?
Элли быстро опустила голову и, коснувшись подбородком груди, подумала: «Ну вот, началось…»
— Ведь это правда, не так ли? — В тоне Джу ясно слышалась обида. Элли согласно кивнула. Джу с шумом втянула в легкие воздух. — Такая важная вещь… А ты мне не сказала… Почему, Элли? Ведь я вроде как считаюсь одной из твоих лучших подруг.
— Я не знала, — сказала Элли, понимая, что в ее слова трудно поверить, и они весьма похожи на ложь. — Родители рассказали мне об этом, только когда я вернулась домой после летнего семестра. А потом я дала слово никому об этом не говорить.
— Ну, кое-кому ты об этом все-таки сказала, — заявила Джу с прокурорскими нотками в голосе. — Рейчел, например, не так ли? Ну и Картеру, разумеется.
— Я сказала только тем, кому должна была сказать. Так что об этом знают всего несколько человек.
— Всего несколько человек… — повторила Джу, и добавила: — Но не я.
— Прошу тебя, Джу, давай не будем распространяться на эту тему, — сказала Элли. — Ничего личного. Просто это от меня не зависело. Я вообще никому не хотела говорить об этом, пока…
Но Джу ее объяснения мало интересовали.
— Ничего личного, говоришь? — Резко отодвинув стул, Джу с пылающим лицом вскочила на ноги. — По крайней мере, хоть это радует и здорово подняло мне настроение…
С этими словами она торопливо вышла из столовой, Элли же прикрыла лицо руками и предалась невеселым размышлениям.
«Хорошее начало, — мрачно подумала она. — Теперь весь день будет такой».
Несколько недель назад она побежала бы к Картеру за помощью и поддержкой. Они нашли бы какое-нибудь уединенное место для общения, и она бы все ему рассказала. А потом он защищал бы ее от нападок со стороны недоброжелателей и чрезмерного внимания со стороны друзей. Но эти дни, увы, давно миновали.
Теперь ей придется позаботиться о себе самой.
Когда шла по главному коридору, ей казалось, что она движется будто сквозь облако из шепотков, приглушенных комментариев, касавшихся ее поведения, и взглядов различного выражения и интенсивности.
Одолев этот страдный путь, Элли поторопилась укрыться в библиотеке, где толстые восточные ковры поглощали шепотки и отзвуки сплетен. Сидевшая за библиотекарским столом Элоиза с ручкой в руке просматривал какой-то документ.
— Здравствуйте. Хотела бы воспользоваться одним из библиотечных кабинетов, если это возможно. — Элли старалась говорить спокойно и даже чуточку небрежно, как если бы пользовалась такого рода услугой каждый день.
— Формально они для учащихся последнего года обучения, — начала было библиотекарша, но, заметив появившееся на лице Элли выражение отчаяния, мгновенно внесла коррективы во вторую часть фразы. — Полагаю тем не менее, что хорошие трудолюбивые ученицы, которые помогали мыть и красить библиотеку после пожара, тоже могут ими воспользоваться.
Выдвинув ящик, она достала из него маленький ключик на серебристом колечке и добавила:
— Свободен третий кабинет для индивидуальных занятий. Можешь сидеть там, сколько захочешь.
— Благодарю вас, — сказала Элли с облегчением, которое сама с легкостью уловила в собственном голосе, не говоря уже о библиотекарше. Возможно, именно по этой причине Элоиза одарила ее озабоченным взглядом и спросила:
— У тебя все в порядке?
— Нет, — сказала Элли, поворачиваясь, чтобы идти. — У меня куча неприятностей.
Провернуть ключ в замке не проблема. Проблема заключалась в том, чтобы этот самый кабинет найти. В свое время эти комнатки предназначались для тайных встреч или использовались как убежища, соответственно, двери имели вид потайных, и замаскированный в деревянных резных панелях дверной проем еще предстояло найти. Элли пошла вдоль закрывавшей стену декоративной панели, высматривая в ней самые ничтожные на первый взгляд царапины или щелочки. Обнаружив одну такую, она пошла вдоль стены дальше, пока не добралась до третьей аналогичной отметины и пришла к выводу, что это и есть дверь в третий кабинет. Оставалось еще найти замочную скважину, на что тоже ушло немало времени.
Когда Элли наконец ее обнаружила — в центре бутона вырезанной из дерева розочки, — ею владело множество разнообразных чувств, которые в своем большинстве имели негативный характер: фрустрация, злость на себя, злость на Картера и Сильвиана, огромная ненависть к Кэти, ну и разумеется, полное неприятие проклятых резных панелей.
Дверь отворилась с едва слышным щелчком, а когда Элли включила электричество, высветилась и крохотная комнатка, расписанная удивительно яркими и динамичными, даже, если так можно выразиться, яростными фресками, очень подходившими ей по настроению.
Изображенные на этих фресках вооруженные мечами и копьями люди стоял друг против друга в полной боевой готовности. Рядом по зеленому полю протекал ручей или протока. Изготовившиеся к бою люди орали друг на друга, о чем свидетельствовали запечатленные художником черные провалы их открытых ртов.
Швырнув портфель на пол, Элли принялась расхаживать по крохотной комнатке, ероша пальцами волосы.
— Что мне делать? — едва слышно бормотала она себе под нос. — Как справиться со всем тем, что на меня навалилось?
Потом плюхнулась на располагавшийся у стола стул и, подперши голову рукой, глубоко задумалась. Вся ее жизнь, казалось, пошла по какому-то иному, не запланированному ею кривому пути. Откуда Кэти узнала о Люсинде? Кто мог ей об этом сказать? Уж во всяком случае, не Изабелла, не Рейчел и не Картер — единственные, как ей казалось, люди, которые были в курсе ее родственных отношений с леди Мелдрам.
Стук в дверь прервал ее невеселые размышления. Скорее всего, стучала Элоиза. Возможно, комната понадобилась кому-то из будущих выпускников. Отправляясь открывать, Элли уже приготовила маленькую защитительную речь.
— Элоиза, я успела пробыть здесь всего несколько минут, в то время как вы сказали…
Когда она увидела в дверном проеме Картера, слова словно примерзли у нее к языку. Она не находилась так близко от него с того вечера, когда они разошлись. Странное дело, увидеть Картера вблизи она хотела больше всего на свете, но одновременно сейчас это ей меньше всего было нужно. На долю секунды она задалась вопросом, уж не простил ли он ее и не пришел ли, чтобы сказать ей об этом, но, увидев стальной отблеск в его глазах, поняла, что выдает желаемое за действительное.
Пока она, прикипев к месту, смотрела на него расширившимися от удивления глазами, Картер указал кивком головы на пространство у нее за спиной.
— Я могу войти? Или предпочитаешь стоять здесь? — Проступавшее в его голосе нетерпение вернуло ее к реальности, и она сделала шаг в сторону от входа.
— Извини. Разумеется, ты можешь войти.
Он прошел мимо нее в комнату, огляделся и поднял с пола брошенную ею сумку, из разверстого зева которой посыпались карандаши и ручки и выпало несколько книг. Затем, устремив взгляд на фреску с изображением готовых к бою людей, пробормотал: «Весьма уместно», — и лишь после этого опустился на один из помещавшихся у стола стульев. При этом темные прямые волосы упали ему на лицо, и он отбросил их к затылку небрежным движением руки, которое так ей нравилось.
Элли показалось, что еще немного, и ее сердце рассыплется на кусочки, как брошенный на каменный пол хрустальный фужер. Но оно по какой-то непонятной причине не рассыпалось и продолжало биться, как прежде.
Хотя он говорил очень спокойно, от его голоса исходил такой леденящий холод, что Элли чуть ли не в прямом смысле промерзла до костей, пока проходила по комнате и усаживалась на второй стул, находившийся в комнате. Она сидела на нем с прямой спиной и смотрела на доску разделявшего их стола.
— Ну… как ты? — Глупый вопрос, если разобраться, но ей действительно хотелось узнать, как он поживает.
— Превосходно. Спасибо, Элли, — ответил он, одарив ее сардонической улыбкой. — Моя девушка бегает по лесам с другими парнями и до такой степени мне не верит, что отказывается говорить правду. Но если не считать этого, я живу нормально. Вот недавно высший бал за историческое эссе получил…
— Картер, мне…
