На первом же светофоре Лейси повернула налево, на следующем – направо. Погони как будто не было. Джо-Хелен открыла на своем смартфоне карту улиц и превратилась в штурмана, подсказывая, как зигзагами выехать из Панама-Сити-Бич и дальше тем же способом двигаться на север. Заторы остались позади, движение стало достаточно свободным. Лейси поднажала, не боясь полиции; более того, встреча с полицией была бы сейчас даже полезной. Ориентируясь по карте, они сворачивали на все местные дороги на своем пути, время от времени возвращаясь на автостраду штата.
Обе наблюдали за происходящим сзади, поэтому им было не до разговоров. Через час они проехали под федеральной автострадой № 10, еще через полчаса увидели щит с надписью: «Добро пожаловать в Джорджию!»
– Куда мы, собственно, едем? – спросила Джо-Хелен.
– В Валдосту.
– Почему туда?
– Я подумала, никто не догадается, что мы выберем это место. Бывали там?
– Как будто нет, а вы?
– И я нет.
– Вы не похожи на свою фотографию на сайте КПДС.
– Тогда я носила длинные волосы, – объяснила Лейси, сбавляя скорость до разрешенной.
В городке Бейнбридж они остановились у придорожного ресторанчика, воспользовались туалетом и решили поесть внутри, не спуская глаз с дороги. Обе были убеждены, что преследования нет, но их не отпускало волнение. Сидя рядом у окна, они утоляли голод бургерами с жареной картошкой и провожали взглядами каждую проезжавшую мимо машину.
– У меня тысяча вопросов, – сказала Лейси с набитым ртом.
– Не уверена, что у меня столько же ответов, но давайте попробуем.
– Имя, звание, личный номер. Ну, вы понимаете: пару слов о себе.
– Сорок три года, родилась в 1968 году в Пенсаколе. У матери была примесь индейской крови – кажется, слишком маленькая. Отец был принципиальным бабником, я его не знала. Дважды я была замужем, теперь этот институт меня не привлекает. А вы, Лейси?
– Я замужем не была. – Обе быстро ели. – Индейская кровь сыграла во всей этой истории какую-то роль?
– Конечно. Меня растила бабка, хорошая женщина, наполовину индианка. Ее муж не имел отношения к индейцам, так что моя мать была уже «четвертинкой». Она утверждала, что мой отец был индейцем наполовину, но подтвердить это было невозможно, его давно след простыл. Я годами его искала – не из эмоциональной привязанности и не из сентиментальности, а сугубо по денежным соображениям. Если он был – или есть – наполовину индеец, тогда я – индианка на одну восьмую.
– Из племени таппаколов, разумеется?
– А как же! Одной восьмой части этой драгоценной крови достаточно для «регистрации». Кошмарная терминология, правда? Одно дело – регистрировать людей с судимостью и совершавших преступление на сексуальной почве, но людей с индейской кровью?.. В общем, я сражалась с племенем, доказывая свое происхождение, но не наскребла достаточно доказательств. Кто-то из предков наградил меня светло-карими глазами и светлыми волосами, а это не совсем то, что им требуется. В общем, те, кто распоряжается расовой классификацией, меня не признали, и в племя меня не впустили.
– Прощайте, дивиденды!
– Да, дивидендов мне не досталось. Некоторые, в ком крови племени еще меньше, чем во мне, прошли сито и присосались к казино, а мне дали от ворот поворот.
– Я встречала мало таппаколов, но все равно скажу, что вы, конечно, на них не похожи.
Джо-Хелен была на дюйм-два выше Лейси, худенькая и стройная, в облегающих джинсах и в тесной блузке, с горящими глазами, совершенно без морщин и вообще без каких-либо признаков возраста. Она не пользовалась косметикой и не нуждалась в ней. Даже тревога ее нисколько не портила.
– Наверное, это комплимент. Но у меня от моей внешности одни неприятности.
Лейси сунула недоеденный бургер в пакет и предложила:
– Давайте уносить отсюда ноги.
Они покатили по шоссе № 84 на восток. Глядя на дорогу сзади и облегченно переводя дух – слабое движение позволяло не напрягаться, – Лейси старалась не превышать скорость. Это были благоприятные условия для того, чтобы внимательно слушать.
Фамилия Коули оказалась вымышленной, что не вызвало у Лейси удивления; настоящее имя партнера Джо-Хелен не раскрыла. Они познакомились двадцать лет назад, после неудачи ее первого брака. У него была скромная практика в Дестине и неплохая репутация адвоката по бракоразводным делам. Ее первый муж пил и распускал руки, и Джо-Хелен прониклась к Коули доверием, когда он защитил ее во время ссоры с мужем в своем кабинете. Она обсуждала с адвокатом план действий, когда вломился пьяный муж. Коули его вышвырнул, пригрозив револьвером. Развод прошел гладко, и бывший супруг испарился. Джо-Хелен и Коули встречались и расставались на протяжении нескольких лет, не испытывая желания строить совместную жизнь. Он женился на другой женщине, сделав неважный выбор, она совершила ошибку того же сорта. Коули снова помог ей развестись, и они возобновили прежнюю игру – встречи без обязательств.
Он был хорошим юристом, а был бы еще лучше, если бы держался в стороне от людей, не ладящих с законом. У него была склонность представлять стороны в грязных бракоразводных процессах, наркоторговцев и байкеров. Были среди его клиентов и более темные личности, заправлявшие барами и стриптизами по всему «отростку». Он был обречен пересечься с Вонном Дьюбозом, это было вопросом времени. Совместных дел у них не имелось, Коули неоднократно убеждал Джо-Хелен, что не знаком с Дьюбозом, но успех его организации вызывал у него зависть. Пятнадцать лет назад до Коули дошел слух, что «береговая мафия» связалась с индейцами и намерена построить в их резервации казино. Ему захотелось нагреть на этом руки, но тут федералы уличили его в уклонении от налогов, и дельце не выгорело. Он лишился лицензии на адвокатскую деятельность и сел в тюрьму, где познакомился с Рэмси Миксом, другим проворовавшимся адвокатом, своим будущим сообщником.
Имя «Грег Майерс» она впервые увидела на исковой жалобе на Клаудию Макдоувер. Коули и Джо-Хелен боялись сами подать жалобу на судью, замешанную в незаконных махинациях. Он предложил найти кого-то третьего, кто сделал бы это вместо них за обещание приличной доли.
Джо-Хелен хотелось узнать о Майерсе побольше. Лейси рассказала об их первой встрече на яхте в Сент-Огастине, о его мексиканской подружке Карлите, об их второй встрече там же, о третьей встрече в Мехико-Бич, о том, как он вдруг заявился к ней домой вскоре после аварии, о его исчезновении в Ки-Ларго и о том, как они с братом спасли Карлиту. Лейси верила информации ФБР о том, что расследование его исчезновения не дало результатов.
Она тоже задавала вопросы: от кого они бегут, кто подстерегал Джо-Хелен в мотеле. Джо-Хелен объяснила, что не знает, как зовут этого человека, но видела его на записи камеры наблюдения. Лейси остановилась возле магазинчика в Кайро и просмотрела на ее смартфоне часть видео со взломщиком, орудовавшим в ее квартире. Джо-Хелен объяснила, что камеры там установил Коули, бывший на ты с электроникой и со всевозможными гаджетами. Он же приладил устройство джи-пи-эс под задним бампером «лексуса» Клаудии и, арендовав кондо напротив, снимал судью и Вонна, наведывавшегося к ней в первую среду каждого месяца.
Что случилось с самим Коули? Джо-Хелен не знала, но это не мешало ее гневу. Все это от начала до конца было его затеей. Он много знал о Вонне Дьюбозе и о казино. Они с Джо-Хелен были близки, их отношения возобновлялись много раз на протяжении долгих лет, и он воспользовался ее обидой на племя. Это он уговорил ее наняться в суд к Макдоувер стенографисткой после увольнения прежней восемь лет назад, чтобы собирать материалы для будущего разоблачения. Он хорошо знал законы и, изучив дела и решения судьи, убедился, что Макдоувер – карманная судья Вонна. Он делал все, чтобы распутать паутину оффшорных компаний и постигнуть систему их действий. Потом он привлек Грега Майерса и спрятался за его спиной. Ему хватило ума скрыть от Майерса, кто он такой. Он оттачивал свой план не один год, и порой его затея выглядела обреченной на успех.
