— Невозможно сказать со стопроцентной точностью. Ваш друг не привлекался к ответственности, поэтому его отпечатков пальцев в полиции нет. Наши работники сняли отпечатки в номере, где была задушена Бармина. И если они совпадут…
— То это будет лишь означать, что Денис был там, — я не дала ему договорить.
Борнштейн поморщился:
— Мы должны найти его, Валерия, — сказал он с нажимом. — Убита гражданка другого государства, человек, который был вместе с ней в последние дни, исчез. Что прикажете делать? Не искать его только на основании вашего заявления, что он не такой, что он хороший и любит маму. Мы все любим маму, но дело каждого, не совершавшего преступления, но знающего что-либо об этом — придти и рассказать полиции все, что он знает, а не позорно бежать.
Я молчала, совершенно оглушенная от свалившегося на меня известия и мне нечего было возразить на совершенно справедливые слова следователя по особо важным делам.
Я поднялась из кресла.
— Спасибо, Михаэль, что согласились принять меня. Я пойду. Мне нужно многое обдумать.
— Держите меня в курсе, Валерия, — он проводил меня до дверей.
Выйдя от него я сразу же позвонила Элеоноре, но ее не было дома. Решив перезвонить ей при первой же возможности, я вернулась домой и взяв Дарью на пляж, долго ходила вдоль кромки воды, пытаясь понять ситуацию. Но так ничего и не поняла.
* * *
Маркиза Помпадур говаривала: «Я должна переспать это решение.» Когда мы с Дашкой наконец-то вернулись домой, было около одиннадцати часов. Я хотела немедленно звонить Элеоноре, но остановила себя — ничем это Денису не поможет, а она не будет спать всю ночь.
А пока не спала только я. Ворочаясь в постели, я обдумывала разные способы решения проблемы, свалившуюся на Дениса, на его мать и косвенно на меня.
Прежде всего нужно понять, куда он мог деться с места преступления. Если, конечно, его не забрали сами преступники. Только бы он остался жив! А если Денис сбежал, увидев труп, что, конечно, не делает ему чести, но сейчас не время судить, то где он может спрятаться? Израиль — это не бескрайние просторы матушки России. Значит — друзья. С кем я знакома из его друзей? Практически ни с кем. Когда я была с Денисом, то считала всех его знакомых досадной помехой. Нам никогда не было скучно вдвоем, всегда находились темы для разговоров, а если уставали говорить, то… Все было замечательно, только вот кому сейчас звонить и где его искать?
Под утро мне все же удалось заснуть. Я бы еще спала и спала, но резкий телефонный звонок заставил меня разлепить веки.
— Алло, — толком не проснувшись, пробормотала я.
— Вы еще спите, Валерия? — в голосе Элеоноры сквозило еле скрываемое осуждение.
— Я вчера поздно вернулась и заснула на рассвете.
— Вы что-нибудь узнали? — она решительно не принимала моих оправданий.
Я разозлилась, но представив себе, как она волнуется, с трудом заставила себя сдержаться.
— Да, узнала, и боюсь, эти сведения будут неутешительными для вас.
— Что случилось? — спросила она со страхом.
— Это не телефонный разговор, скоро буду у вас.
— Я жду.
Я стала собираться, попутно ругая себя — ну не стерва ли я? Заставляю ее проводить минуты до моего приезда в лихорадочном ожидании. За что я ей мщу? Ведь все это мелко по сравнению с той бедой, с которой приходится бороться.
Даши дома не было. Она обычно встает без меня и идет в школу самостоятельно. Чай я не пила, умылась и, надев просторное платье, выбежала на улицу.
Через несколько минут я была у дома Дениса. Элеонора открыла дверь, не дожидаясь звонка; видимо, слышала мои шаги на лестнице. Я с опозданием пожалела, что не накрасилась и она видит меня в натуральном виде, да еще после бессонной ночи. Словно угадав мои мысли, она сказала:
— Какой вы кофе предпочитаете, Валерия, растворимый или по-турецки? Я вижу, вы еще не проснулись, так быстро приехали.
— Спасибо, лучше чаю.
Она подала мне большую фаянсовую чашку. От чашки исходил нежный аромат жасмина. Я с наслаждением сделала несколько глотков и отставила чашку в сторону. Нужно было начинать разговор, но как — я никак не могла решить. Она помогла мне.
— Вам удалось что-то выяснить? — голос ее ничем не выдавал волнения, Элеонора даже попыталась улыбнуться уголками губ. — Не стесняйтесь, я вижу: вы что-то знаете. Не надо скрывать. Надеюсь, — тут ее хорошо поставленный голос все-таки чуть дрогнул, — надеюсь, самого страшного не произошло?
— По-видимому, нет, — я отвела взгляд в сторону. — Пока что впадать в отчаяние не стоит.
Она выдохнула с невыразимым облегчением:
— Он жив.
— Жив, — ответила я. — А вот о его спутнице этого уже не скажешь.
— Что? — не поняла она.
— Татьяну нашли задушенной в отеле, где она жила с последние два дня с вашим сыном. Его на месте не оказалось. Полиция предполагает, что он скрывается от следствия.
— Его подозревают? — Элеонора прижала руки к груди, ее породистое лицо помертвело.
— Его хотят найти, чтобы расспросить о случившемся. Как по-вашему, где он может находиться? У кого?
Она долго молчала.
— Откуда вы все это знаете? — спросила она. Я услышала в ее голосе неприязнь. — Вы что, ходили в полицию?
— Вы же сами просили меня помочь, говорили про связи. Вот я ими и воспользовалась, — возмутилась я.
— Ну хорошо, хорошо, — сказала она примирительно. — Что вам удалось узнать?
— Больше ничего. Если бы вы смогли позвонить его друзьям… Может, он где-нибудь у них?
Элеонора поднялась из кресла и направилась к буфету. Несколько минут она сосредоточенно рылась в ящиках. Наконец, повернувшись, она протянула мне старую записную книжку.
— Когда Денис завел себе новую, он хотел эту выбросить, но я решила сохранить на всякий случай, — сказала Элеонора. — Конечно, здесь нет новых номеров вроде телефона Татьяны…
— Не думаю, что, если он захотел спрятаться, то обратился к новым знакомым. А вот к старым друзьям — скорей всего.
— Погодите, Валерия, кажется у меня есть координаты Татьяны. Как это я выпустила из головы? — Элеонора достала из сумки визитку.
На маленькой картонке на двух языках сообщалось:
«Татьяна Бармина, ответственный секретарь, референт „Интеллект-сервис“. Тел/факс…»
На обороте от руки было написано: «Отель „Дан-Панорама“, тел. 03-567-516».
— Начинать надо отсюда, — иногда собственное глубокомыслие меня поражает. — Я уверена, что 516 — это номер комнаты на пятом этаже. Если Денис не найдется, буду обзванивать по записной книжке.
— Да, милая, пожалуйста Я просто не способна сама этим заниматься…
Оказывается, для того, чтобы тебя назвала милой мама твоего любовника, необходима самая малость — она должна находиться в смятении чувств.
«Не злорадствуй, Валерия!» — оборвала я себя. Взяв книжку, я попрощалась с Элеонорой и поехала на работу. Все-таки славно, что я сама себе хозяйка. Хороша бы я была, объясняя своему гипотетическому начальнику, по какой причине я отсутствую в рабочее время. Да и звонить лучше из своей конторы — за рабочий телефон я не плачу налог на добавочную стоимость.
Я раскрыла записную книжку и задумалась. Видно было, что эту книжку Денис завел еще в России. Листки выпадали, многие номера были российские, некоторые зачеркнуты. Я взяла чистый лист бумаги и выписала на него номера, которые были явно израильскими. Выписанные номера я разделила на две части те, рядом с которыми были записаны имена и фамилии, и те, около которых были только имена. Я рассудила так, что телефоны из второго списка принадлежали друзьям Дениса, и именно с них надо было начинать опрос.
Теперь передо мной стояла задача: как объяснять людям, зачем я звоню? Будто упав с обрыва в холодную воду, я набрала первый номер из списка.
— Добрый день! Я могу поговорить с Романом?
— Это я. Кто говорит?
— Я подруга Дениса. Он пропал, и я обзваниваю всех его друзей по телефонной книжке.
— Что значит пропал, ушел из дома и не вернулся?
— Вроде этого.
— В полицию обращались?
— Да, но параллельно я ищу сама.
— Ничем не могу вам помочь, я не видел его около трех лет.
— Очень жаль, извините, всего хорошего.
Я положила трубку и начала набирать новый номер.
Мне не везло. Многих не было дома, кто-то не помнил Дениса вообще, а одна из девиц по имени Клара поинтересовалась, кто послал меня, не его ли мать. Я поняла, что наткнулась на сестру по несчастью, и быстренько положила трубку. «Сукин сын, — подумала я без особого, впрочем, раздражения. Сколько же нас у тебя было одновременно?» Похоже, чтобы узнать о мужчине побольше, надо, чтобы с ним что-нибудь случилось. Например, чтобы его заподозрили в убийстве.
* * *
По почте пришло письмо. В нем было приглашение на лекцию. Тема: «Международный рынок и экономика в Интернете». Несколько месяцев назад я записалась на цикл лекций по международной экономике. Дело в том, что мне стало тесно в рамках моего маленького бизнеса. Что такое переводы? Я знаю языки. Если еще наберусь ума-разума в экономике и менеджменте, то смогу расширить свое дело и давать практические советы, например, российским бизнесменам, желающим вести в Израиле дела. Или репатриантам, собирающимся торговать с бывшей родиной.
