Смущенно кашлянув, Гай поспешил пропустить Рут вперед.
Та вдруг вспомнила, что ее ждет в библиотеке Энди, который так неожиданно признался ей в любви. Наконец заметив их, Брюль с Элис тоже направились в библиотеку.
Сообщения Гая вызвало всеобщее недоумение.
– Позеленели руки? – переспросил Брюль. – Удивительно.
– Так сказал полицейский.
– Но ведь я ее осматривал и ничего такого не видел.
Брюль повернулся к Энди.
– Ты заметил ее руки?
– Не видел я никакой зелени. Да разве яд оставляет такие следы?
– Тогда прежде всего было бы поражено лицо – ведь яд мог действовать на кровеносные сосуды. И причем только пока девушка была жива. Нет, там явно что-нибудь напутали.
Все привыкли, что заключения Брюля не подлежат обсуждению.
– Долго еще будут нас держать? – спросила Элис. – Я обещала миссис Сидней...
– Позвони, скажи, что приболела, но не вдавайся в подробности.
– Мог бы и не предупреждать, – холодно бросила Элис и набрала нужный номер.
Принесли кофе и сэндвичи. Прислуга с любопытством разглядывала собравшихся.
– Поужинать нам сегодня явно не удастся, – сказал Брюль, – давайте хоть перекусим.
Он налил кофе, Энди передал чашку Рут.
– Нужно поговорить наедине, – шепнул он и добавил: – Помни, Рут, я тебя люблю...
Похоже, этих слов никто не слышал, правда, Рут перехватила враждебный и настороженный взгляд Мэгги и сразу ощутила тревогу.
Извинившись перед приятелями, Элис наконец положила трубку.
– Все равно они не поверят! Уходя от них, я чувствовала себя прекрасно.
Энди спросил:
– Вы были у Сиднеев перед тем, как прийти сюда?
– Я хотела повидать Мэгги. Та еще не пришла из школы и я решила немного подождать. И тут крики... Я встревожилась, пошла узнать, что случилось. Вхожу в комнату Рут и вижу – она склонилась над Джил. Поначалу я решила, что девушка упала в обморок.
Энди перевел взгляд на Рут. Та смущенно ответила:
– Наверно, я испугалась и закричала... Я не знала, что Элис здесь.
Та презрительно процедила:
– Надеюсь, меня-то никто не осмелится заподозрить в убийстве бедной девушки. Я ее вообще не видела, пока не вошла в комнату Рут.
Тут не выдержал Стивен.
– Ты не могла ее не знать, она ухаживала за Кристел, которую ты часто навещала.
– Может быть... Но я не подсыпала яда в чай. Брюль, передай мне кофе.
– Я и не собирался утверждать, что ты это сделала.
– Синтетический яд... – задумчиво протянул Брюль.
– Но как они докажут, что произошло убийство? – воскликнул Энди.
– Анонимки, – ответил Брюль. – Вначале анонимки про смерть Кристел, теперь это...
Энди заметил:
– Похоже, ты уверен, что произошло убийство.
– Не знаю... Но хотел бы я знать, кто писал эти письма, и почему именно сейчас?
Говорил он задумчиво и мягко. Рут поняла, почему он так осторожен. Речь шла о ком-то из них. Может быть, убийца и сейчас среди них. У человека, совершившего преступление, должны быть серьезные причины. Но зачем понадобилось убивать Кристел? И Джил? Что она знала? И почему считала, что это знает Рут? Но как отличить убийцу – ведь он ничем не отличается от окружающих... И только он знает, как и почему все совершил.
Потом она вспомнила про руки Джил. Ей стало страшно, но в памяти мелькнуло какое-то воспоминание и тут же исчезло. Что-то очень важное, но что?
Брюль продолжал говорить о письмах и не скрывал, что поверил в убийство Кристел.
Появился детектив, которого они видели впервые. Он сообщил, что у всех возьмут предварительные показания, потом мисс Пильхем и мистер Кретенден могут ехать домой.
Все были немногословны. Рут словно плыла в тумане. Сказывалось перенапряжение последних часов.
Первым говорил Стивен. Он провел весь день в студии и даже не знал, что приходила Джил. Ее он увидел, только когда за ним примчался Гросс. В комнате, где находились Рут и мисс Пильхем, та лежала на полу. На столе стояли чашки с чаем. Джил он видел раньше, когда та приходила к Кристел Гетрик, но толком ее не знал. О причинах убийства или самоубийства понятия не имеет.
Элис была еще более лаконична. Она вошла в комнату, увидела, что Рут склонилась над подругой. Услышав, как кашлянул Гай, Элис не стала вдаваться в подробности, но судя по тону, готова была при случае многое охотно уточнить.
Очередь дошла до Энди. Тот пришел вместе с Брюлем, когда им позвонил Гросс. Джил к тому времени уже умерла.
– На теле вы ничего странного не заметили?
– Смерть явно была насильственной – девушка казалась совершенно здоровой.
– Мисс Мэгги Гетрик?
Судя по тому, как Мэгги вскочила с кресла, та с нетерпением ждала этого момента. Весь вид ее говорил о решительности и непреклонности. Заметив это, Брюль шагнул к детективу.
– Дочке всего пятнадцать, – заметил он. – И она ничего не знает и не видела. Вряд ли ее показания что-то дадут.
– Ладно, доктор, – отмахнулся детектив. – Пусть девочка выскажется, раз хочет...
Брюль посмотрел на Гая.
– Только без истерики, – велел адвокат девочке.
Мэгги решительно и торопливо заговорила:
– Я все должна сказать! Пусть я маленькая, но глаза у меня есть. И я вижу все, что творится у нас в доме.
Брюль положил ей руку на плечо, но это не подействовало.
– Ты так влюбился в Рут, что даже не видишь, какая она хитрая и коварная... Ты должен рассказать полиции, кто убил нашу маму!
– Мэгги!
– Я не хочу тебя слушать! Я расскажу, кто был с мамой, когда она болела. Все расскажу, что знаю...
Гай попытался угомонить девочку.
– Подумай, что ты говоришь, Мэгги! Разве я тебя когда обманывал? Если ты кого-то обвиняешь, то приведи факты. Нельзя заявлять, что человек – преступник, если ты просто его не любишь...
– Ладно, мистер Кул, но я должен получить ее показания. Что вам известно, мисс Гетрик, о смерти мисс Гарднер?
– Они с Рут ухаживали за моей мамой...
– Когда вы вернулись домой?
– Около половины шестого. После репетиции.
– Полиция уже была здесь?
– Да.
– Как видите, дочь ничего не знает, – вмешался Брюль.
Гай тут же добавил:
– Мэгги честная девочка и говорит только правду.
Потом повернулся к инспектору:
– Вы еще не допросили меня. Я ведь я пришел раньше полиции, сразу после звонка мистера Гетрика. Прошел боковой дверью.
– Боковой дверью?
– Это вход в студию Стивена. Я прошел из дома через двор.
– И она не была заперта?
– Нет. Теперь я думаю, что это весьма странно.
– Дверь запирают только на ночь, – пояснил Стивен. – Как было сегодня – не знаю.
– Где были вы, когда девушка пила чай?
– Весь день я провел в студии.
– Видели, как пришел мистер Кул?
– Видимо, я уже был наверху. За мной пришел Гросс.
– Значит таким путем в дом мог проникнуть кто угодно, – подытожил полицейский. И тут же сделал вывод: – Выходит, есть еще одна дверь, которая не была заперта. А где были вы, мистер Генри, когда погибла девушка?
– Видимо, в студии. В дом через ту дверь попасть никто не мог!
– Но мистер Кул сумел!
– Это потом, когда меня позвали наверх.
– Но в это время кто-то мог и уйти отсюда!
Стивен не только согласился, но даже обрадовался такой возможности.
– Я могу идти? – вмешалась Элис.
Детектив внимательно посмотрел на нее. Чувствовалось, то ни ее внешность, ни изысканный наряд не производили на него особого впечатления.
– Да, но оставьте адрес и не выезжайте из города, не известив полицию. Это же касается и всех.
И детектив ушел.
Немного помолчав, Стивен спросил Гая:
– Как я понял, они однозначно считают это убийством?
– Несомненно. Но хорошо, что никого не арестовали: можно продумать наше положение и линию защиты. Вели они себя вполне пристойно, разве что перерыли комнату Рут, особенно аптечку.
Рут была поражена и попыталась вспомнить, что именно там хранилось. Скорее всего, средства первой помощи. Потом вдруг вспомнила про свою медицинскую сумку. Та явно была где-то в комнате. Что там могло быть? Наверняка набор всяких снотворных...
Увидев, как напряглось ее лицо, Гай поспешил сказать:
– Зайду завтра, Рут, и все обсудим. И не волнуйтесь! Не раз мне приходилось наблюдать, как неожиданно развиваются события.
Потом спросил у Брюля:
– Ты хочешь поручить дело мне?
– Для того я тебя и пригласил.
Увидев, что Элис собралась уходить, Мэгги воскликнула:
– Не уезжай! Останься со мной!
Рут с трудом сдержалась.
Глядя Мэгги в лицо, Элис ответила:
– Не бойся, с тобой отец и дядя Стивен.
– Я не боюсь. Просто мне хочется, чтобы ты была с нами. Можешь занять мою комнату, а я посплю в гостиной на диване. Папа, ну попроси Элис, чтобы она осталась!
Брюль посмотрел на Элис.
– Надеюсь, Мэгги, она останется, раз ты так хочешь.
Судя по виду Элис, она готова была пожертвовать собой ради спокойствия семьи Гетриков.
