Ознакомительная версия.
– Вареники с картошкой вас устроят?
– Да-а-а! – закричали дети и майор, перманентно измученные голодом.
– Вообще-то не рекомендуется употреблять в пищу замороженные продукты. Особенно детям.
– Наши дети едят и не такое, – вздохнула Маша. – Этой осенью они съели полпесочницы и три тонны жухлой листвы.
– Да? Ну, тогда я ставлю воду.
Через десять минут изысканный ужин был готов.
Глава 4
Все на баррикады! (Вернее, на работу)
Атмосфера чужой квартиры усугубляла Настины мучения. Требовалось чем-то заняться, чтобы избавиться от тоски. Но на работу она не ходила, попросив у Жоры Бердягина отпуск без содержания: не хотелось демонстрировать коллегам свою тотальную растерзанность.
Оставался один выход – заглянуть к Марии. Настя практически переселилась к Здоровякиным. Маша не протестовала. Она тоже испытывала нехватку общения. Если Стасик и планировал стать великим оратором, он пока держал замысел в тайне. Сейчас Мария общалась с ребенком в одностороннем порядке – в лучшем случае он произносил загадочное слово «пррркххх».
А у Насти обнаружилось замечательное свойство. Она не долго просидела на кухне, оповещая мир о жестокости Михаила Платонова. Вскоре она ощутила потребность занять чем-то руки. И с тех пор постоянно что-то делала. Даже если это было проявлением нервного тика – Маша только радовалась. Немного корыстно, разумеется.
Квартира Здоровякиных еще не оправилась от переезда. Настя постепенно разобрала коробки, составила в шкаф книги, рассортировала одежду, разложила игрушки. Она три раза варила борщ. К кастрюле всегда выстраивалась очередь за добавкой. Ее картофельное пюре было исключительно воздушным. А как ловко она управлялась с шваброй! Чудо-девушка.
В принципе Анастасии следовало заняться собственным жильем. Но по какому-то недоразумению там не было Машиных ушей. А Насте просто необходимо было выговориться.
Увидев Машин эквилибр с утюгом, Настя решительно забрала у неумелой подруги опасный электроприбор.
– Кто же так гладит! – возмутилась она. – Да ты убьешься! И смотри, здесь складку оставила, и здесь. А Илюшины рубашки? Почему ты их отложила в сторону?
– Сам погладит. Нельзя развращать мужика, – объяснила Маша. – Мне пеленок хватает.
А Настя гладила мужские рубашки с благоговением.
– Он идиот и подлец, – сделала вывод Мария. – Как он посмел от тебя отказаться?
– Встретил настоящую любовь, – с горечью усмехнулась Настя. – Я вот подумала… Даже если эта рыжая девица обманывает Мишу, его-то чувства искренни. Он испытывает страсть, он любит. Сейчас и ее. А я – пройденный этап. И осталась ни с чем. Ни мужа, ни ребенка, ни мечты, ни социального статуса.
– А что там с социальным статусом?
– Как – что? Совсем недавно я была роскошной подругой успешного предпринимателя. А теперь? Одинокая и нищая старая дева.
– Ну, молодец. Особенно мне нравится термин «старая дева» в приложении к твоей персоне. Ты себе не польстила, а? И почему «нищая»?
– Почему? У меня однокомнатная в дальнем районе и бэушный автомобиль. А раньше я жила в центре, в двухсотметровых апартаментах.
– Ну и что? Посмотри на ситуацию с другой стороны. Ты не одинокая и нищая старая дева, а молодая, свободная девушка, с собственным жильем и автомобилем, с перспективной работой и классной зарплатой. Кстати, о работе. Ты уверена, что в «Люкс-Консалтинге» по тебе не соскучились?
– Думаешь, пора на работу?
– А как же! – возмутилась Мария. – Тебя, наверное, хотят уволить. Ты злостно игнорируешь службу.
– Да брось! Меня не уволят. Меня там ценят.
– Но зарплату все равно урежут. На что ты будешь жить? Ты теперь самостоятельная девочка и должна рассчитывать только на собственные силы…
Не представляя жизни без напряженной трудовой деятельности, Мария думала, что все вокруг так же беззаветно преданы любимому делу. Сама она до последнего часа перед отправкой в роддом цеплялась за компьютер, заканчивая программу для авиалиний «Трансвэйз». Она попыталась контрабандой протащить ноутбук и в палату, но суровая нянечка позволила пронести только тапочки и зубную щетку.
– Ты права, – согласилась Настя. – Хватит сидеть дома. Завтра отправлюсь в офис. По крайней мере, приведу себя в порядок. Прическа, макияж, костюм. Да, да, ты права!
– Мне будет тебя не хватать, – честно призналась Мария. – Давай сегодня опять сварим борщ?
Итак, опытный кардиохирург Мария Здоровякина в меру способностей подлатала раны на сердце подруги. Она использовала высококлассный шовный материал – искреннее сочувствие и несокрушимый оптимизм. Она внушала бедняжке мысль, что и без Платонова ее ждет прекрасное будущее…
Но если разобраться, Марии прежде всего следовало бы упорядочить собственную жизнь. И в первый же день, свободный от ковыряния в ранах подруги, Мария занялась этим.
В последнее время ее не покидало ощущение недовольства собой. Вот уже целый месяц она бездействовала. Да, конечно, ее сутки были расписаны по минутам в соответствии с семейными заботами. Малыш обеспечивал плацдарм действий: Маша кормила, пеленала, купала, чистила ушки и носик, обрабатывала пупок. Конечно, все эти манипуляции безумно упоительны. Но у Маши была и другая страсть – программирование.
А она даже не включала компьютер. У нее не было ни одного заказа. В последние месяцы беременности она занималась только программой «Трансвэйза», отказав трем выгодным клиентам. Ввиду кардинальных изменений в ее организме она уже не могла сидеть у компьютера ночи напролет.
Вынужденное пренебрежение клиентами не прошло даром. Телефон молчал, новых заказов не поступало. Необходимо было напомнить о себе, встретиться с друзьями, узнать, какие фирмы нуждаются в усовершенствовании программного обеспечения. Но, запертая в четырех стенах, Мария выпала из деловой жизни города.
Отсутствие клиентов прочило в скором будущем жестокое безденежье. Этот вопрос сильно волновал Машу. Пока они славно проедали гонорар, заплаченный авиалиниями. Но недавний переезд и ремонт выжали из семейных накоплений все денежные соки.
Да, твердо решила Мария, хватит лодырничать. Пора действовать. Ей стало известно, что крупный коммерсант Залесов, владелец супермаркетов и пивоварни, мечтает о такой компьютерной программе, которая позволила бы ему в любое время дня и ночи одним нажатием клавиши на лэптопе узнать о состоянии дел в вотчине, будь то склад супермаркета, цех пивоварни или бухгалтерия центрального офиса.
Масштабность замысла наполняла трепетом Машино сердце. Она предвкушала интересную работу. Она уже видела подводные рифы и возможные трудности. Она предполагала, что потребуется клиенту, – наверняка он ждет от программы простоты в обращении, наглядности и максимальной защищенности. Марию начинала бить восторженная дрожь, когда она думала об этом глобальном проекте. Но для начала требовалось убедить господина Залесова, что она лучше кого бы то ни было способна реализовать его планы.
Свекровь вызвалась посидеть с малышом. Поскрипев педалькой молокоотсоса Avent, Мария сформировала молочный фонд, а затем наивно попыталась втиснуть в джинсы сорок четвертого размера свою попу, незаметно растолстевшую до очертаний африканского континента.
Да, всего семь-восемь месяцев назад на Маше спокойно застегивались эти голубые «вранглеры». Мария с недоумением дергала пояс, удивляясь, почему джинсы отказываются подниматься выше колен. Она почему-то не сомневалась, что после родов ее вес плавно начнет снижаться и вновь достигнет привычной отметки сорока восьми килограммов. «Гормоны и все такое», – думала Мария. Но этого не произошло. Набранные килограммы цепко держались за Машу, как коала за секвойю. Они ни за что не хотели расставаться с кормилицей…
Итак, путь в приемную бизнесмена Залесова лежал через магазин одежды – Маше совершенно нечего было надеть. С наступлением холодов она влезла в теплую юбку, позаимствованную у свекрови, и это было ее спецодеждой.
– Раньше я носила сорок четвертый, – сказала Мария продавщице джинсового салона. – Сейчас немного поправилась. Ну, наверное, где-то сорок шестой, да? Что, сорок восьмой?!!
Юная продавщица смерила скептическим взглядом бедра Марии, облепленные бесформенной трикотажной юбкой.
– У вас пятидесятый. Померьте вот эту модель. Отлично утягивает.
– Пятидесятый?! – раздраженно засмеялась Маша. – Что за глупости! Я никогда в жизни… никогда в жизни…
Джинсы пятидесятого размера, треща по швам, приняли в себя солидную часть Машиной плоти, но о том, чтобы застегнуть «молнию», речи не шло.
– Значит, я ошиблась, – констатировала продавщица. Она просунула голову в примерочную. – Снимайте. Вот пятьдесят второй. Вам точно подойдет…
…Напрасно проторчав в офисе Залесова битых два часа, Мария в конце концов оставила секретарше демодиск и отправилась домой. Она по привычке круто свернула в сторону кофейни «Флибустьер», и даже вошла внутрь, и даже припала бюстом к витрине с эксклюзивными тортами и фруктовыми корзинками, но в последний момент одумалась.
Ознакомительная версия.
