навсегда.
– Если вы полагаете, что любите этот город, писатель, то вы ошибаетесь. Вы любите свои здешние воспоминания, это называется «ностальгия». А ностальгия – это способность убедить себя, что наше прошлое было в основном счастливым, а значит, мы все делали как надо. Всякий раз, когда мы что-нибудь вспоминаем и говорим себе: “Как было хорошо”, на самом деле наш больной мозг источает ностальгию и убеждает нас, что мы жили не напрасно и не теряли время даром. Потому что терять время – значит терять жизнь.
Выслушав эту тираду, я подумал, что Гэхаловуд, всегда готовый взбаламутить всех и вся, рассуждает абстрактно; мне и в голову не пришло, что он говорит о себе. Я решил, что это камень в мой огород:
– И все-таки в Гусиной бухте было хорошо.
– Кому хорошо, вам? Не уверен. Вы писатель десятилетия, а таскаетесь в нью-гэмпширское захолустье. Последний раз я вас тут видел в октябре, помните?
– Помню.
– Думал, вы тогда приехали попрощаться с этим домом. Мы пили пиво примерно на этом же месте, и вы мне наплели с три короба, что якобы пускаетесь на поиски любви. Погорели, судя по всему! Вы все еще со своей летчицей?
Перри Гэхаловуд был лучше, чем кто-либо, осведомлен о моей личной жизни: я звонил ему после каждого свидания. Когда мы познакомились с Реган, я рассказал ему об этом первому.
– По-моему, у нас с Реган все более или менее серьезно.
– Ну наконец-то хорошая новость, писатель. Если не хотите, чтобы все кончилось, не привозите ее в сюда в отпуск.
– Представьте себе, я везу ее на Багамы.
– Пфф, как вы меня бесите, писатель.
– Частный остров, просто невероятное место. Хотите посмотреть фото?
– Сказал бы «нет», но, чувствую, вы меня все равно заставите.
Сидя вдвоем на камне, не обращая внимания на сыпавшуюся морось, мы болтали о пустяках – обычный дружеский разговор. Я упоминаю его лишь по одной причине: я не спросил, как дела у Гэхаловуда. Расспрашивал про его жену Хелен, про дочерей, Малию и Лизу, но не поинтересовался, как он сам. Не дал ему возможности выговориться. И к концу беседы не имел ни малейшего понятия о том, что творилось в его жизни.
Мы допили кофе, и Гэхаловуд встал.
– Пора возвращаться к уголовным делам? – спросил я.
– Нет, пора встречаться с Хелен. Сегодня день рождения Лизы, надо пройтись по магазинам. Ей сегодня одиннадцать.
– Уже одиннадцать! И каково это вам, папа-сержант? Старость не радость?
Гэхаловуд вдруг помрачнел.
– Все в порядке, сержант? Не вижу особой радости.
– К несчастью, эта дата связана с одним тяжелым воспоминанием. Ровно одиннадцать лет назад, 6 апреля 1999 года, моя жизнь пошла под откос.
– Что случилось?
Но Гэхаловуд сменил тему: он отлично умел это делать, когда речь шла о нем самом.
– Неважно, писатель. Вечером у нас домашний ужин в честь Лизы, собираемся всей семьей. Присоединяйтесь. В шесть часов.
– С удовольствием. Могу даже пораньше прийти, если хотите.
– Только не это! Появляться раньше шести часов строго воспрещается!
– Есть, сержант!
Он отошел на пару шагов, обернулся и произнес обычным своим издевательским тоном:
– Только не думайте, писатель, что я вас считаю членом семьи. Просто Хелен меня убьет, если я вас не приглашу.
– Ничего я не думаю, – улыбнулся я.
Он ушел. Я еще немного посидел на пляже, размышляя, что же могло приключиться в жизни Перри одиннадцать лет назад. Мне и в голову не могло прийти, какая драма годами не давала ему покоя – пока не случилось то, о чем я собираюсь здесь рассказать.
3 апреля 1999 года
Городок Маунт-Плезант бурлил как никогда. Все расспрашивали друг друга, хотели хоть что-нибудь узнать. Во всех торговых точках говорили только об одном. Что в “Сизон”, кафе, славящемся своими завтраками, что в книжной лавке Чинции Локкарт, что в магазине охотничьих и рыболовных товаров семейства Кэрри покупатели допытывались:
– Вам что-нибудь известно?
– Нет. А вам? Вы ездили посмотреть, что делается на Грей Бич?
– Жена ездила, но там все перекрыто полицией.
В Маунт-Плезант знали только одно: на Грей Бич нашли мертвую женщину. Тело ее обнаружила на пробежке Лорен Донован, дочь Джанет и Марка Донованов, владельцев продуктового магазина. По мере того, как распространялась новость, люди стекались в “Продукты Донованов” якобы за покупками, но в основном чтобы что-нибудь выяснить. В магазине было полно народу, доходило чуть ли не до толчеи. Покупатели останавливали Марка или Джанет Донован и без обиняков спрашивали:
– А Лорен здесь?
– Нет.
– Вам что-то известно о том, что случилось на Грей Бич?
– Мне известно не больше вашего. Лорен все еще с полицией. Извините, но у меня много покупателей.
– Если что-то узнаете, сразу скажите нам!
Пока любопытные в Маунт-Плезант довольствовались вопросами, следователи на Грей Бич искали первые ответы. Полсотни сотрудников местной полиции и полиции штата прочесывали вдоль и поперек окрестный лес и берега озера. На пляже вокруг тела, по-прежнему лежавшего лицом вниз, суетились судмедэксперты. А на парковке криминалисты обследовали синий автомобиль с откидным верхом. Судя по номерам, машина принадлежала молодой женщине двадцати двух лет, Аляске Сандерс. На пассажирском сиденье лежала сумка, в которой, помимо прочего, нашлись водительские права.
Имя это взволновало местных полицейских: Аляска Сандерс была из Маунт-Плезант.
– Надо бы взглянуть на ее лицо, убедиться, что это и вправду она, – сказал Митчелл Гэхаловуду и Вэнсу, пока коронер возился с безжизненным телом.
– Что вы можете про нее сказать? – спросил Вэнс.
– Совершенно обычная девушка. Поселилась здесь со своим дружком несколько месяцев назад. Работала на соседней автозаправке.
– Откуда вы ее знаете?
– В Маунт-Плезант все всех знают.
Получив первые образцы, коронер пошевелил труп и перевернул жертву лицом вверх. Взглянув на него, шеф Митчелл выругался сквозь зубы. Сбежались местные полицейские, поднялся ропот.
– Она? – спросил у Митчелла Гэхаловуд.
– Да.
Гэхаловуд с Вэнсом подошли к телу.
– Ну что, док? – обратился Вэнс к коронеру.
– Сержант, вы меня знаете, я не люблю высказываться до вскрытия. На этом этапе могу сказать, что смерть наступила где-то в середине ночи. В час или в два. Причина, судя по всему, – удар по затылку. У жертвы глубокая рана в задней части черепа. Медведь здесь ни при чем.
– Значит, в самом деле убийство.
– Да, в этом сомнений нет. Ей нанесли удар тупым предметом. Остальное я вам доложу после вскрытия.
– И когда это будет?
– Постараюсь как можно скорее.
– Это не ответ, – заметил Вэнс.
– Для меня – ответ, – хохотнул коронер.
Гэхаловуд и Вэнс секунду постояли молча, глядя на труп. Внезапно послышался чей-то голос:
– Ненавижу убийства в маленьких городках. Вечно какая-нибудь грязная история.
Это был капитан Моррис Лэнсдейн, глава уголовного отдела полиции
