Бонни» украшает стену позади официантки. Судя по разводам на стенах и вспоротым сиденьям, откуда вылезает старая вата, можно подумать, что кафе работает с пятидесятых. На самом деле эти фотографии – постановка: «У Бонни» работает только с девяностых годов. Моя мама выросла в Грейлинг-Пассе, и она говорит, что раньше на этом месте было другое кафе, которое закрылось. А «Бонни» появилась много лет спустя.
Бонни – такая же врунья, как и я.
Я выхожу из туалета и украдкой бросаю взгляд на Джейси. Та потягивает напиток, смеется вместе с Ноем. Они и не думают о Пайпер.
Джейси Притчард что-то знает.
Иду по проходу, прохожу мимо Гранта. Дойдя до Джейси, останавливаюсь.
Она бросает на меня взгляд.
– Тебе что-то нужно, Саванна? Может, хочешь украсть еще одного парня?
– Ты угрожала моей сестре?! – рявкаю я.
Она снова на меня смотрит:
– Ты о чем?
Ной поднимает руку – подобие успокаивающего жеста.
– Можно потише и…
– Я говорю об угрозе, которую обнаружила сегодня на рюкзаке Пайпер, – говорю я тише, – «Уходи из Школы выживания или ПОЖАЛЕЕШЬ».
Джейси хмурится и качает головой.
– Нет, конечно, нет.
– Не ври мне, Притчард. Грант сказал, что из-за того, что Пайпер пришла в Школу выживания, вы поругались.
– О, ты имеешь в виду вот этого? – большим пальцем она указывает на Гранта (он сидит у нее за спиной и наблюдает за представлением). – Супернадежного Гранта Косту?
– Ты не ответила на мой вопрос.
Она вздыхает и начинает отрывать край салфетки.
– На рюкзаке Пайпер я ничего не писала. Я не стала бы это делать.
Она отрывает полоску салфетки, потом связывает узлом.
Не знаю, верить ли ей.
– Все в курсе, что последние два года у вас двоих было не все в порядке.
– И все из-за тебя.
Джейси легонько щелкает по бумажному шарику, и он катится по столу.
Внутри меня все сжимается. Она имеет в виду прошлую весну, когда Грант все еще считался парнем Джейси, но уже тайно начал встречаться со мной. Он пошел вместе с Джейси на Весенний бал, а пока три амигос отплясывали на танцплощадке, он целовался со мной в темном углу. Он собирался с ней расстаться – ни один из нас не хотел ранить Джейси. Но возможности никак не представлялось. И вот она все узнала сама.
Темный угол, очевидно, оказался не таким темным, как мы думали, потому что в школьной газете опубликовали статью под заголовком: «Весенний бал в средней школе “Грейлинг” прошел успешно!» – и вместе с ней напечатали фотографию, где мы с Грантом целуемся.
Боже, вот успех, так успех!
Джейси, ясное дело, обозлилась и на Гранта, и на меня. Но она точно так же обозлилась и на Пайпер, которая была младшим редактором этой газеты. Джейси обвинила ее в том, что она знала про фотографию до того, как ее опубликовали. Они не разговаривали несколько месяцев. Из-за этого стали натянутыми и мои отношения с Пайпер. К фотографии она не имела никакого отношения, но про нас с Грантом она знала. Она не думала, как быть, до той самой минуты, пока информационная бомба не взорвалась прямо у нее под носом. Я чуть не разрушила старую дружбу. Они с Джейси помирились только на вечере, проводившемся в честь возвращения с летних каникул, Ной тогда убедил их зарыть топор войны.
Но может, окончательно топор так и не зарыли?
Пропускаю слова Джейси мимо ушей и поворачиваюсь к Ною:
– Джейси ругалась с Пайпер по поводу вступления в Школу выживания?
Ной моргает и поправляет очки.
– Ну… Я… Я не…
– Ну же, Ной! – шлепаю я ладонью по липкому столу, а Ной в это время хватает свой молочный коктейль, чтобы стакан не опрокинулся.
Пожилая дама у стойки делает мне замечание.
– Простите, мэм, – извиняется перед ней Ной и бросает на меня гневный взгляд, держа двумя руками стаканчик.
– Просто скажи мне правду: ругалась ли Джейси с моей сестрой из-за вступления в ваш идиотский кружок?
– Она удивилась, что Пайпер захотела вступить, – признал Ной. – Мы все удивились. Но она никогда не угрожала Пайпер. Она не стала бы этого делать.
Снова перевожу взгляд на Джейси. Сжимаю зубы, впервые мне удается удержать рот на замке.
Я ей не верю. Кто-то угрожал Пайпер. Кто-то дал ей совершенно четкие указания отправиться на Точку – как мы называем эту смотровую площадку, – туда, где они будут одни.
И моя сестра оттуда не вернулась. Вместо этого она оказалась у подножия горы без сознания.
Если Пайпер не прыгала специально, то я ни в чем не виновата.
И если Джейси имеет к этому какое-то отношение, я собираюсь найти доказательства.
Родители чуть не убили персонал больницы, когда не обнаружили телефон Пайпер в пластиковом пакете с остальными ее вещами.
Они не знали, что к исчезновению персонал больницы не имеет никакого отношения.
Это я забрала телефон Пайпер. Я не могла допустить, чтобы родители увидели последнее сообщение, которое я ей отправила. Я не могла допустить, чтобы они поняли, что я могу быть виновата в случившемся.
Но прямо сейчас я хочу посмотреть, что еще есть у нее в телефоне. Может, Джейси – или кто бы то ни был – не остановился на простых угрозах, оставленных на рюкзаке? Может, в телефоне я найду доказательства, что кто-то ее запугивал?
Как только родители отправляются в больницу после ужина, я иду к своему шкафу и вытаскиваю телефон со дня ящика, куда его запрятала, где хранится моя старая футбольная форма.
Достаю его и чувствую, что у меня в животе появляются неприятные ощущения. Экран треснул, он все еще покрыт тонким слоем земли. Я подключаю зарядное устройство и в надежде, что он все еще работает, закрываю глаза.
Открываю их и вижу, что экран светится. Выдыхаю с облегчением, но потом мне в голову приходит мысль: у Пайпер стоял пароль, а паролями мы не делились уже много лет.
Зная сестру, с точностью могу сказать, что ее пароль такой сложный, что и ЦРУ его не взломает. И сейчас одно раздражающее правило, что установили мои родители, внезапно перестает раздражать. Мы должны делиться своими паролями с ними.
Иду в комнату родителей и роюсь в верхнем ящике маминого комода, натыкаюсь на бумажку со всеми паролями нашей семьи за последние десять лет.
Возвращаюсь в комнату и ввожу набор букв и цифр. Думаю, это какая-то химическая формула. Дрожащими пальцами пролистываю сообщения. Мое было последним, удаляю его, перехожу к звонкам,
