бессовестным человеком. В уплату за мое спасение он получил фунт моего мяса. Через год после того, как я устроился в Лабурнум-хаус, я узнал, что жена Дулипа в Бомбее переживает не самые лучшие времена. Долг чести обязывал меня помочь ей – в память о Дулипе. Я сделал все, что мог, для нее и для ее ребенка и не жалею об этом. То, что случилось потом между мной и Лалитой, было неожиданностью для нас обоих.
– Вы злились на сэра Джеймса. К тому времени вы уже полностью в нем разочаровались. А он к тому же начал угрожать вашей любимой женщине.
– Я не убивал его.
– Хотя по натуре вы прирожденный убийца, не так ли? Вы были в долгу у сэра Джеймса. Но вас тошнило от этого. Тошнило от всего, что он заставлял вас делать. Однако ваш послужной список связывал вам руки, поскольку, в случае чего, подозрение немедленно пало бы на вас. Вы ведь именно поэтому позвали Маана Сингха в Бомбей?
– О чем вы говорите?
– Жена Маана Сингха сказала, что вы позвонили ему и пригласили на работу. Но почему сейчас? Зачем понадобилось ждать столько лет? Вы знали, что он ненавидит англичан. Знали все про его отца. Правда раскрылась, как раз когда вы служили в армии: до вас дошли слухи об участии его отца в Амритсарской бойне и о том, что он сделал по приказу Дайера. Сингху была невыносима мысль о том, что его товарищи усомнятся в его чести. Поэтому он ушел. Вы же использовали ситуацию в свою пользу. Уволили якобы за кражу водителя сэра Джеймса, взяли на его место Сингха и велели втереться к сэру Джеймсу в доверие. Думаю, вы хотели в какой-то момент заложить бомбу, а затем отойти и подождать, пока она не взорвется. Тогда вы наконец могли освободиться.
– Нет! – возразила Гупта. – Он бы ни за что этого не сделал. Он… Он вызвал Маана в Бомбей из-за меня.
– Молчи! – вмешался Лал.
Гупта бросила на него печальный взгляд.
– Пора сказать правду, Мадан, – она сделала глубокий вдох. – Сэр Джеймс меня домогался. Все началось месяц назад. В тот день он был слишком пьян, и мне удалось отбиться. После этого он сделал вид, что ничего не произошло и все идет как раньше, но я чувствовала, что он следит за мной. И я знала, что однажды он попробует еще раз. Его жизнь много лет была у меня перед глазами. Я видела, как он обходится с женщинами. Конечно, пока что он оставил меня в покое… но мне все равно было страшно. Я рассказала все Мадану и сразу об этом пожалела. Он пришел в такую ярость, что готов был немедленно броситься на сэра Джеймса. Однако мне удалось его успокоить. Я знала, что сэр Джеймс, если бы захотел, мог вышвырнуть нас обоих на улицу и сделать нашу жизнь невыносимой. Мне уже довелось познать нужду после смерти мужа, и я не хотела столкнуться с ней снова. Но, что важнее всего, вместе со мной пострадал бы и мой сын. Его бы исключили из школы, обрекли на страшную участь, а ведь он ни в чем не виноват. Такого я никак не могла допустить.
– Какое-то время я думала, что вы и есть та самая таинственная женщина, которая была с ним в кабинете в ночь его смерти, – призналась Персис. – Я думала, что, возможно, когда раскрылся обман Лала, сэр Джеймс попытался вас шантажировать. Вы могли подчиниться ему, чтобы защитить своего сына.
– Нет! Никогда!
– Это вы его убили?
– Нет!
– Вы планировали, чтобы Маан Сингх в ту ночь убил сэра Джеймса? – обратилась Персис к Лалу.
– Я уверяю вас, что не собирался причинять сэру Джеймсу никакого вреда, – в глазах Лала появилось отчаяние. – Вы должны мне поверить.
– Тогда чего же вы хотели?
– Я… Я хотел, чтобы Маан защищал Лалиту. Я ведь не мог все время быть рядом. Помещая Маана ближе к сэру Джеймсу, я получал гарантии, что тот находится под постоянным присмотром. Поймите, я должен был что-то сделать! Это был шакал, а не человек. Он погубил больше десятка женщин, а его богатство и репутация обеспечивали ему неприкосновенность. Когда какая-нибудь женщина пыталась поднять шум, именно мне поручали разобраться с этой проблемой, – и он содрогнулся от воспоминаний о той жизни мелкого бандита, которую навязал ему сэр Джеймс.
Наверняка он ждал совсем не этого, когда соглашался работать на англичанина. Но, когда в ловушку попал сначала он, а затем и Гупта с сыном, он уже не мог уйти. Персис не сомневалась, что сэр Джеймс так старался спасти Лала тогда в Импхале, именно чтобы привязать его к себе покрепче.
– Когда вы поссорились в тот вечер, вы решили, что сэр Джеймс намерен уволить Гупту, а может, и вас вместе с ней. Он бы вас уничтожил – так он сказал своему бухгалтеру. Он потребовал вернуть деньги, которые вы украли. Вы впали в отчаяние. Поэтому я спрошу еще раз: вы посылали Маана Сингха в офис сэра Джеймса, чтобы он убил его?
– Нет.
– Тогда почему он повесил на себя это убийство?
– Я… Я не знаю.
– А вы верите, что он убил сэра Джеймса?
Лал моргнул.
– Это возможно.
Гупта за его спиной разрыдалась.
Персис продолжала смотреть Лалу в глаза, но он выдержал ее взгляд, не дрогнув.
– Это еще не конец. Я пришла к мысли, что деятельность сэра Джеймса за последние месяцы его жизни напрямую связана с его смертью. Индийское правительство решило показать, что тем, кто в свое время воспользовался суматохой в своих целях, не удастся скрыться за завесой истории. Поэтому оно поручило сэру Джеймсу расследовать преступления, совершенные во время Раздела. Одно из них привело его в Пенджаб, в деревню под названием Джаланпер. Тамошний землевладелец, некий наваб Сикандар Али-Мумтаз, и все его домашние – мужчины, женщины и дети – погибли в пожаре, их родовое гнездо сгорело дотла. Местная полиция назвала это несчастным случаем, однако в Нью-Дели поступило сообщение очевидца, утверждавшего, что за этим кроется нечто иное. Я отправилась по следам сэра Джеймса в Джаланпер и поговорила со свидетелем произошедшего. Он подтвердил, что наваб и его семья были убиты, и рассказал почему. Наваб собирался продать свою землю и переехать в Пакистан. Таким образом он обездоливал многих своих давних арендаторов. Сам он был мусульманином, а его арендаторы – в основном сикхами и индусами. А учитывая, что все это происходило на фоне Раздела, столкновение было неизбежно. Очевидец опознал в главаре убийц Сурата Бакши, сына местного арендатора. У Бакши, как решил свидетель,
