Ознакомительная версия.
Ольга Евгеньевна Гончарова – счастливая. Саша Гончаров выглядел так, словно его гнетет что-то. Настя Куликова, заметно посвежевшая, с ровным загаром.
Настороженная Лиза Татаренко, словно ожидающая подвоха. Грустный Денис Куликов, смотрящий в пол. Беспечный Дима Реутов, который живо поглощает ресторанную снедь. Марина Пояркина с темными кругами под глазами.
– О чем мы будем говорить? – спросил Игорь Никольский. – У меня через час важная деловая встреча.
– А я вообще отменила визит в салон красоты, – раскапризничалась Вика. Пусть Игорь знает, что она без него не пропадет.
– И тем не менее все вы здесь, – сказала Катя. – Почему вы приехали, Ольга Евгеньевна?
Гончарова растерялась:
– Я… Когда вы попросили… Я…
– А вы? – Вопрос Кати был адресован полковнику Енусидзе.
Тот браво ответил:
– Когда меня просит такая очаровательная девушка, я не могу ей отказать.
– Дима, почему ты здесь?
Реутов кашлянул:
– Катя, нам есть о чем с тобой поговорить, вот я и решил, что… Что мне надо вернуться и все обсудить…
Лидия Ивановна прервала его:
– Позволю себе предположить, что каждый из вас заинтригован. Вы хотите знать, что на самом деле случилось в «Серебряной поляне». Ведь это так?
– А разве это не задача следствия? – спросил Енусидзе. – Лидия Ивановна, нечего изображать из себя мисс Марпл, доверьте расследование профессионалам.
– Мы только предложим вашему вниманию несколько вариантов, – ответила Катя. – И вы сами выберете тот, который вам по душе. А следствие… Пока результатов нет.
– Почему нет? – слишком быстро сказала Марина Пояркина. – Установлено, что виновник всего – Сколышев. Это он, сойдя с ума, устроил этот дикий кошмар.
– И вы в это верите? – скривил губы Никольский. – А что вы скажете о них? – он указал на Настю и Дениса. – По-моему, всем ясно – они виновники.
Денис подскочил:
– Что ты сказал?
– Прошу вас, – успокоила мужчин Лидия Ивановна. – Не будете же вы устраивать драку.
– Именно поэтому мы и собрались, – продолжила Катя. – Каждый из нас подозревает кого-то. Никто не верит, что убийца – погибший Сколышев. Его ведь, в конце концов, тоже убили.
– У нее обнаружили снотворное, – протянула Вика. – Именно у нашей Лизы…
– Ну и что? – вставила Лидия Ивановна. – У того, кто убивал, были ключи от всех комнат. Он знал планировку кемпинга.
– Давайте выкладывайте свою версию, – сказал Енусидзе. – Что вы там придумали?
Катя вышла в центр зала.
– Убийца, который действовал в кемпинге, отнюдь не сумасшедший, хотя желал казаться таким изо всех сил. Он внимательно изучил нас до того, как прислать приглашения. Он знал, что кто-то из присутствующих замешан в убийствах.
Катя говорила медленно, каждое ее слово звучало как приговор.
– Для этого он попытался представить все как месть поборника правосудия тем, кто избежал кары закона. Но так ли это? Скажите, кто из вас совершил убийство?
Присутствующие молчали.
– Я никого не убивала, – произнесла Лиза. – И Денис тоже.
– Я всю жизнь сажал тех, кто убивал, – произнес Николай Кириллович. Он лгал, но кто знает об этом? Один человек, всего один случай… Нет, об этом никто не знает…
Словно вторя его мыслям, Катя произнесла:
– Никто не знает, что происходит в душе у другого. Каждый способен убить, это бесспорно. Но убийство всегда имеет цель. Спросите себя – как мог убийца узнать, что совершила, например, Лидия Ивановна?
– А что она совершила? – спросила Настя.
– Бабка кого-то кокнула, а теперь пытается вывести нас на чистую воду, – недовольно произнесла Вика Богатырева, постучав по столу длинными ногтями.
– А ты, деточка, – ласково спросила Лидия Ивановна. – Ты не убивала?
Вика дернулась:
– О чем вы, отстаньте от меня, и вообще, я сейчас уйду.
Однако осталась на месте.
– Преступление совершает тот, кому оно приносит выгоду. Кто получил выгоду от смерти Василия Пояркина? Ответ – в большей степени его жена.
Марина горестно вздохнула:
– Да, и в результате я осталась без кемпинга и денег. Не проще ли было развестись?
– Погибшая Галина Егоровна Найденова вообще никому не причинила вреда, хотя точно мы никогда уже не узнаем. Никто из нас не получил выгоды от ее смерти, она-то была всего-навсего учителем физкультуры. Затем убили Татьяну Живаго и Генриха Кузнецова. Бессмысленные смерти, вы не находите?
– Это подтверждает лишний раз то, что действовал Сколышев, – сказал Денис. – Я, доведись мне убивать, не стал бы заниматься этим в кемпинге, отрезанном от всего мира.
– Ты прав, – поддержала его Катя. – Зачем убийца выбрал такое странное место? Зачем нагнетал страх, похитив тело Василия и появляясь в его маске? Зачем?
– Страх парализует и лишает разума, пробуждает инстинкты, делает уязвимым, – сказала Лидия Ивановна. – Вы правы, я совершила убийство и не раскаиваюсь в этом. Но я убила того, кто это заслужил, и понесу за это ответ на Страшном суде.
– Страх… – произнесла задумчиво Катя. – Стоит вступить в игру потустороннему, как люди немедленно теряют способность рассуждать трезво. Кто-то очень умело использовал эту человеческую особенность. Окружающие скорее готовы поверить в то, что убивает оживший мертвец, чем в то, что это – один из гостей.
Подал голос Дима:
– Катюша, я об этом написал в статье.
– Но в твоей статье не было одного, – ответила Катя. – Ответа на вопрос: кто убил.
– Если знаешь зачем, то понятно – кто, – Лидия Ивановна, скрестив руки, походила на милую сельскую старушку.
Или ведьму?
– Итак, убийца хотел создать панику и лишить нас возможности логически мыслить, поэтому и устроил чехарду с трупом и маской. Кемпинг, замкнутое пространство, трупы… И сразу думаешь о «Десяти негритятах», сразу ищешь сумасшедшего.
Катя умолкла.
– Скажите, где лучше всего спрятать иголку? – спросила вдруг Лидия Ивановна.
– В стоге сена, – не задумываясь, ответил Дима.
– А я бы предпочел коробку с такими же иголками, – ответил Енусидзе.
– Великолепный ответ, – похвалила Лидия Ивановна. – Тогда скажите, Николай Кириллович, как лучше замаскировать убийство?
– Выдать его за несчастный случай, – предположил полковник.
Катя покачала головой:
– Разве? По-моему, лучше применить тот же принцип, что и с иголкой, – спрятать убийство среди других.
– Что вы хотите сказать? – заинтересованно проговорила Ирэн Костандилли. Ее тонкие пальцы теребили бахрейнский жемчуг. – Что кто-то пойдет на то, чтобы убить нескольких человек ради одной нужной смерти? Но это… Это чудовищно!
– Убийство вообще чудовищно, – отрезал Енусидзе. – Что за чушь вы городите, кому нужно умерщвлять невинных людей ради одной нужной жертвы? Проще нанять киллера…
– Вы говорите как профессионал, – усмехнулся Игорь. – Проще все сделать самому.
– Одна смерть возбудит подозрения, начнется следствие. А вот если смерть произошла от руки маньяка и имеется еще несколько жертв?.. – спросила Катя.
Енусидзе потер подбородок:
– Слишком изощренно, такое встречается только в романах.
– И все же, ради чего убили четверых? Вряд ли Марина убила Василия – она могла бы сделать это и по-другому. Кто выгадал от смерти астролога Кузнецова? Разве что конкуренты. Безобидная Найденова, которая обливалась холодной водой и ела брюкву…
– И Татьяна Живаго, – сказала Лидия Ивановна. – Я всегда с удовольствием смотрела новости, которые она вела. Такая была умница…
– У нее муж олигарх, – сказал Енусидзе.
– Был муж, он умер, – проинформировал Никольский.
– Его тоже убили? – спросила Гончарова с ужасом.
– Его убил рак, – сказала Лидия Ивановна. – Но вы правы, Игорь Александрович, муж Татьяны был ужасно богат. Как я убедилась, в этой жизни ради денег, БОЛЬШИХ денег, люди готовы на многое. А ради КОЛОССАЛЬНЫХ денег – на все.
– Игорь Александрович, вам на руку смерть Юрия Нестерова и его жены? – спросила Катя.
Никольский посмотрел на нее холодным взглядом:
– Мне что, пригласить адвоката? Я еще не спятил, чтобы рассылать анонимные письма с приглашениями в кемпинг, где кормят цианидом и стреляют из ружья. Мне проще уничтожить Нестерова финансово.
– Оказывается, Татьяна Живаго была наследницей почти миллиарда долларов. Согласитесь, такие деньги затмят разум любого. Дима, ты не знаешь, что известно в журналистских кругах о том, кому теперь отойдет все состояние Нестерова? Ведь Татьяна умерла, не оставив завещания.
Дима медленно проговорил:
– У него, кажется, есть дочь от первого брака, единственная наследница. Она учится в США и уже заявила права на состояние отца, об этом писал «Ньюйоркер». Но к чему все это, Катя?
– А что бы ты сказал, если бы узнал, что дочь Нестерова оказалась в кемпинге? Та самая дочь, между которой и миллиардом долларов стояла Татьяна Живаго, ее мачеха. Однако Татьяну убил маньяк-безумец… Дочка теперь получит все деньги.
Ознакомительная версия.
