— Значит, если кривая проходит между двумя пунктирными линиями — система устойчива?
— Абсолютно верно.
Игорь поставил свой палец на начало графика с стал двигать его по кривой.
— Кривая находилась очень низко в отрицательной зоне, — комментировал он, — но потом резко пошла вверх.
— Посмотрите на ось абсцисс.
— Это произошло, когда был убит шеф, — сказал Игорь.
— Правильно. Теперь кривая достигла максимума в положительной зоне и вновь стремиться уйти в отрицательную.
— А если она пойдёт в том коридоре, который вы ограничили пунктирными линиями?
— Это был бы идеальный вариант, но она не остановится. График снова уйдёт в отрицательную зону.
— Почему?
— Потому, что количество акционеров, то есть собственников очень велико, а доля каждого из них в уставном фонде очень мала.
— И что из того?
— А то, что эти акционеры мешают развитию предприятия.
— Каким образом?
— Они владеют тем предприятием, где работают, и их зарплата гораздо выше дивидендов. Отсюда вывод — эти акционеры любыми способами будут выступать за увеличение заработной платы. Им до прибыли предприятия нет никакого дела, а это прямой путь к банкротству.
— И когда же система окажется в равновесии?
— Когда акционеров не останется вовсе.
— То есть как?
— Очень просто. Основная часть акционеров находится в Москве, а здесь должны работать только наёмные работники.
— И что же должно произойти?
— Удар должен быть нанесён против того, у кого самый большой процент акций, то есть против того, кто имеет наибольший вес при голосовании.
— Вы хотите сказать, что против меня опять будет предпринято покушение.
— Не думаю. Случай, который произошёл с вашим шефом, отобьёт охоту к силовым методам. Вас просто постараются купить.
— А если я откажусь?
— Ну, тогда… — Марлен виновато пожал плечами. — Система не может быть разбалансированной. Она всегда будет стремиться к равновесному состоянию.
— Вы так считаете?
— Так считает наука.
— И когда же это может произойти?
— А вы мысленно продлите график.
Игорь провёл пальцем до того места, где график должен будет пересечь ось абсцисс.
— Через два месяца?
— Через два месяца и три дня. Вы строили график приблизительно, а я его вычертил точно.
Марлен выдвинул ящик стола и вытащил оттуда листок бумаги, на котором был распечатан график.
— Мне можно его забрать?
— Он и сделан для вас. Просто я хотел отдать его вам немного позже.
Вернувшись домой, Игорь обратил внимание, что шторы на окнах задёрнуты. Люба, увидев мужа, перекрестилась и облегчённо вздохнула.
— Ну, слава богу, жив и здоров!
— Любаша, нельзя же так! Ты просто сойдёшь с ума, если будешь так близко принимать всё к сердцу.
— А как прикажешь мне принимать всё это? Кругом стреляют, как на войне!
— Идёт передел собственности. Тут уж ничего не поделаешь. Надо просто перетерпеть этот период.
— Пока ты терпишь, нас всех поубивают!
— Можешь не беспокоиться, именно нас никто не убьёт. Меня купят.
— То есть как купят?
— Не знаю как. Может быть, предложат большие деньги, может быть, сделают какое-то другое предложение — не знаю. Во всяком случае, убивать не станут.
— Тебе легко говорить, ты мужчина, а у меня дети!
— Кстати, а почему детей нет дома? Не загостились ли они у бабушки?
— Там заборы высокие и школа на территории посёлка.
— Хорошо, пусть поживут пока у мамы, тем более, что недолго осталось.
— Что значит недолго!? — забеспокоилась Люба.
— Да не дёргайся ты! Я же говорю — всё будет хорошо.
— Откуда ты можешь знать?
— Марлен рассчитал.
Игорь достал график и показал жене. После полуторачасовой лекции по математическому моделированию, Люба немного успокоилась.
Глава 23
Тук, тук, тук, тук, тук, тук, ритмичный стук колёс успокаивает. Ворошить прошлое становится лень, и глаза начинают слипаться.
— Может быть по рюмочке? — вырывает Игоря из полудрёмы голос соседа.
— Что?
— Я говорю, что скоро подъезжать будем, а мы даже не познакомились.
Сосед, который начал свою трапезу в самом начале пути и прекращал её только на время сна, поставил на столик перед Игорем стопарик и заполнил его мутной жидкостью.
— Настоящий самогон. Никакой гадости не намешано.
Сосед посмотрел на недоверчивый взгляд попутчика и достал из пол-литровой банки дольку маринованного чеснока.
— Меня встречают, — сказал Игорь.
— Тогда вот этим можно закусить.
Попутчик достал из сумки душистого сала, отрезал кусок и положил на такой же душистый хлеб.
— Не сумлевайся, всё своё.
После трёх стопариков и обильной закуски, разговор пошёл непринуждённей.
— …Так ты погостить в Москву или как?
— Думаю, что насовсем. А ты в столицу зачем?
— Я ведь сам фермер. Мою ферму бандиты сожгли за то, что я им платить отказался.
— Что ж ты думаешь, тебя Москва от бандитов защитит?
— Вы городские видно считаете, что если человек сельский, то обязательно дурак.
Игорь понял, что нечаянно обидел попутчика и решил выправить ситуацию старым проверенным способом. Он взял со столика бутыль с мутной жидкостью и наполнил рюмки.
— Вот это по-нашему! — сразу забыл про обиду сосед. — Хочу в Москве оружием разжиться. Сам понимаешь — сейчас на милицию надеяться нельзя. Сам себя не защитишь — никто не защитит.
— Оружие нынче дорого стоит. А что так далеко ехать? Неужели у вас не купить?
— В том то и дело, что дорого. У меня ведь с фермой и деньги все сгорели. Да и посёлок у нас маленький, сегодня куплю, а завтра все знать будут. Москва город огромный, никто никого не знает.
— Как же ты купишь, у тебя же денег нет?
— А банки на что? Возьму кредит, и оружие куплю и ферму отстрою.
— А у вас разве банков нет?
— Есть, да всего один. К управляющему и не подходи, он под местными бандитами ходит.
— А ты думаешь, московские банки под правительством ходят?
— Так ведь это же Москва! — удивился сосед. — Здесь и банков больше.
— Да, банков здесь больше, но и бандитов тоже больше.
Поезд приближался к станции назначения. Игорю почему-то понравился этот смешной человек, который считал, что столица будет решать его проблемы. Он вырвал из записной книжки листок и записал номер телефона.
— Держи. Если сильно прижмёт — звони.
— Ты работаешь по этому номеру?
— Нет, это труба.
— Какая труба?
Игорь достал из кармана мобильный телефон и показал соседу.
— Вот это да! Так ты, выходит, крутой!
Игорь забрал трубку и рассмеялся.
— Выходит, крутой.
Поезд плавно затормозил и остановился. Сосед по купе засуетился, собрал свои вещи и, попрощавшись, встал с ними в длинную очередь, которая образовалась в коридоре. Игорь притворил дверь и закрыл глаза.
"Чем ты встретишь меня, Москва?" — подумал он.
Шум пассажиров затих. Игорь открыл глаза и стал собираться. Неожиданно дверь купе открылась и на пороге показался Мужчина крепкого телосложения средних лет.
— Вы Игорь Александрович? — спросил вошедший.
— Он самый.
— А я ваш водитель Пётр. Разрешите, я возьму ваши вещи.
Игорь взглядом показал на чемодан, подождал пока водитель взял его вещи и пошёл за Петром. Водитель довёл Игоря до автомобиля, сложил вещи в багажник и услужливо раскрыл заднюю дверцу.
— Куда прикажете, в офис?
Игорь понимал, что посиделки с соседом по купе оставили неизгладимый след в виде запаха, как минимум до утра. Он сам терпеть не мог, когда на работе от подчинённого пахло спиртным, пусть даже это было пиво. Подчинённые знали это и старались не попадаться шефу на глаза, ибо лишение премии было гарантировано. Если сотрудник во второй раз был замечен в распространение спиртных паров, он увольнялся в этот же день.
— Нет, после дороги не стоит.
— Тогда в гостиницу?
— Я хочу посмотреть на Москву.
— Никаких проблем.
Шофёр нажал на педаль газа, и машина отъехала от вокзала. Игорь не раз бывал в Москве, и каждый раз скрашивая часовые ожидания на вокзале, брал билет на экскурсионный автобус. Однако, то, что он услышал сегодня, выходило за рамки обыкновенной экскурсии.
— И это мне рассказываете вы, обыкновенный водитель? — удивлялся он.
— Да, обыкновенный водитель, искусствовед, кандидат наук.
Игорь внимательно посмотрел на своего шофёра.
— Остановите, а то я кроме вашего затылка ничего не вижу.
Машина остановилась, и Игорь пересел на переднее сидение.
— Да, разбросала перестройка людей!
— Что об этом говорить? Слава богу, что я нашёл работу водителя.
