Ознакомительная версия.
– Телефон оставь.
Лена записала ей телефон и ушла, повторяя про себя, что со всем этим надо кончать, и либо искать другую работу, либо возвращаться в Питер. Но возвращение домой она откладывала на крайний момент. Это была бы капитуляция. Она не хотела снова оказаться под чьим-то гнетом.
На другой день, утром, когда она еще спала, в коридоре зазвонил телефон. Старуха-хозяйка постучала к ней в дверь, крикнула, чтобы Лена вышла. В трубке звучал незнакомый мужской голос, спросонья Лена долго не могла понять, чего от нее хотят, а когда поняла – удивилась. К ней обращался менеджер из «Черной стрелы».
– Вы искали место, – сказал он. – Мы могли бы посмотреть. Можете показать номер?
– Конечно!
– Сегодня в два – устроит? Вы работаете?
– Только с восьми вечера. Мне приехать?
Она не верила своему счастью. Было ясно – девушки о ней похлопотали. Лена больше не ложилась. Погуляла с Сашкой, потом сделала более энергичную, чем всегда, гимнастику, приняла душ, растерлась суровым полотенцем, накрасилась, принарядилась. С трудом уговорила Сашку посидеть в одиночестве – днем он привык быть с матерью. Расцеловала его и уехала.
Просмотр проходил в пустом зале, под фонограмму. Присутствовал менеджер, еще какой-то мужчина, заглянула пожилая, хорошо одетая дама и тоже присела за один из столиков. Лену спросили, что ей поставить из музыки.
– То, под что танцевала Инна.
– Она была вашей подругой? – поинтересовалась дама. – Вы видели ее выступления?
– Только одно.
– И как?
– Мне очень запомнилось. Я могу сделать то же самое.
– Ну, лучше придумайте свое. А где вы теперь работаете?
Лена назвала ресторан, дама скривила губы:
– Понятно. Вы себя дороже оценили? Захотелось больших денег?
– А разве это удивительно? – спокойно ответила Лена. – Можно начинать?
Она была одета в многострадальный костюм Инны. Черные шортики, черный лифчик, белая шубка… Все эти вещи уже не пахли Инной, они приняли запах той, другой девушки – запах пота и сладких духов. Лене пришлось преодолеть брезгливость, чтобы натянуть на себя эти тряпки. Когда зазвучала музыка, ей показалось, что произошла ошибка – поставили не ту мелодию. Она не могла сосредоточиться, поймать настроение, свет слепил ей глаза. Переждала первые такты, почти не двигаясь, но надо было как-то начинать. Она помнила движения, которые делала Инна, и ей казалось, что она сейчас делает то же самое, но музыка уходила от нее, оставался только беспощадный свет, слепящий глаза, вышибающий слезы, запах пота, духов, и чей-то взгляд на ее обнаженной груди. Когда музыка умолкла, она осталась стоять в странной позе, словно ожидая продолжения. Было ясно, что ничего не получилось, но ей неожиданно предложили:
– Попробуйте еще.
Говорил менеджер, тот самый, который направил ее в ресторан. Она неуверенно посмотрела на него и предложила:
– Что-нибудь другое?
– Вот именно. И веселее, агрессивней.
– Боюсь, что с лирической героиней будет трудно, – отозвалась дама. – Вот Инна это делала, не спорю. Вас как звать?
– Лена.
– Вы в самом деле дружили? Не знаете, чем дело кончилось? Кто убил Инну?
– Какой-то араб.
– Засудили?
– Я не знаю. – Лена принялась подбирать с пола разбросанные во время стриптиза вещи, снова натянула их на себя. Провела ладонями по бедрам, подняла повыше подбородок. Приказала себе расслабиться, ни о чем не думать. Некстати они заговорили об Инне.
– Ну, послушайте мелодию.
Лена обрадовалась, услышав начало. Она сразу узнала «Фальшивую музыку» Патрисии Каас. Подняла руку, громко сказала:
– Можно запустить сначала? Я сразу буду танцевать. – И когда снова раздались первые такты, она встала, широко раздвинув ноги, слегка согнув их в коленях, руки сцепила замком на затылке, локтями закрыла лицо… Отмахнула в сторону правый локоть, отбросила руку, потом левый локоть – и другая рука отлетела в сторону, как чужая. Она улыбалась, не думая об этом – многозначительно, знающе, слегка. Ее спину холодил металлический шест, шубка из страусовых перьев задиралась, опадала вниз… Эту музыку она хорошо знала, и знала, что нужно делать, и знала еще – все нужно делать хорошо. Когда музыка умолкла, Лена, не глядя в зал, снова стала собирать разбросанные вещи, взяла их в охапку и, прикрыв вздымающуюся грудь, тяжело дыша, услышала:
– Контракт с тем рестораном подписывали?
– Нет, я без контракта… – слегка растерялась она.
– Тем хуже для них, – это говорила дама. – Костюм подберем другой.
– Да, пожалуйста, – хрипловато ответила Лена. Охрипла она и от волнения, и от того, что в зале было прохладно. – Мне все кажется, что он пахнет чужим потом.
– А чем ему пахнуть? Работа тяжелая. – Дама внимательно гляделась в пудреницу, держа ее на уровне лба, запрокинув лицо. – Надеюсь, что свой новый костюмчик ты износишь сама. Плохо, когда слишком часто меняются девушки.
– Так вы меня берете?
– Одевайся, милая, – дама сунула пудреницу в большую сумку из глянцевой кожи и встала. – Простудишься.
И по тому, что ее вдруг стали звать на «ты», Лена все поняла.
На старом месте она проработала до конца недели, потом с нею рассчитались, и Лена перешла в «Черную стрелу». Ее ждал новый костюм – черная блестящая сеть из пластика и кружев.
– Стоит ли вообще раздеваться? – рассуждала она вслух, вертясь перед зеркалом. – Не будет того эффекта.
Шахерезада негромко рассмеялась:
– А ты поменьше думай об эффекте. Эти сволочи в зале не стоят того, чтобы на них нервы тратили.
– Если не секрет… – Лена повернулась к ней. При этом движении кружева плотно охватили ее грудь. Расстегивалась вся эта система хитро и постепенно. Лену предупредили, что костюм стоит больших денег – заказано у хорошего мастера. – Как вы убрали эту блондинку?
– Эту? – легко переспросила Ира, подводя карандашом губы. – Просто убрали. Она же у меня помаду стибрила. Вот я и пожаловалась.
– Ничего не доказали, – подала голос Наташа. Она только что пришла и еще была в городской одежде – серый длинный плащ, брючный костюм, туфли без каблуков. – Но та была новенькая, а Ирка давно работает. Потому поверили Ирке. Все на свете так и делается. Наказывают не того, кто виноват, а того, кто слабее.
– Так она не крала помаду?!
– Крала, – улыбнулась Наташа. – Я просто так говорю. Меня знаешь что бесит? Было следствие. Этого Сергея допрашивали, конечно. А про кошелек – ни слова, хотя мы следователю сказали, что Инка его потеряла. Конечно, это бы ничего не изменило, ее бы так и так убили, с деньгами или без денег. Но все равно – почему того араба взяли, а Сергея не тронули? Он что же – не виноват?
Наташа сняла плащ, повесила его в шкаф, потом принялась переодеваться. Остановилась, держа в руках снятый пиджак, и задумчиво сказала:
– Может, устроим поминки по Инне?
Эта мысль как-то никому до сих пор не приходила в голову. Девушки переглянулись и пришли к соглашению – устроить поминки в хорошем, дорогом ресторане. Выбор ресторана взяла на себя Наташа. Она что-то мудрила, перенося сроки со дня на день, но Лене это было на руку – она к тому времени уже успела получить деньги за первые две недели работы в «Черной стреле». Теперь она могла, как равная, заплатить за ужин, и уже позвонила в несколько квартирных агентств, чтобы ей подыскали однокомнатную квартиру. Подумывала она уже и о няньке, но этот вопрос пугал – Александра не выходила из головы.
Наконец, придя как-то на работу, Наташа сказала:
– Завтра.
– Завтра? – Ира прижала к груди свой золотой тюрбанчик. – А как же работа? Мы чего-то не додумали… Кто нас отпустит на вечер?
– Тот ресторан работает с пяти, – разбила ее сомнения Наташа. – Мы приедем в шесть. В это время там начинается танцевальная программа. Только чур – не напиваться. Мы сюда должны вернуться свеженькие и красивые.
Они подъехали на такси к мексиканскому ресторану в шесть часов вечера следующего дня. Молоденький швейцар, по виду – настоящий мексиканец – с лучезарной улыбкой распахнул двери перед тремя расфранченными красавицами. В зале их встретил другой лучезарный мальчик и провел к заказанному столику – перед самой эстрадой. Они уселись, Наташа повелительным жестом указала на строчки в меню:
– Текила, салаты, говядина с пряностями. Когда начнется программа?
– Через пять минут. Еще что-нибудь закажете?
– Потом.
Наташа махнула рукой, отсылая официанта, и тот немедленно исчез. Лена с улыбкой спросила:
– Где ты научилась этим штучкам?
– Где? – Изящные собольи бровки Наташи поползли наверх, и она громко расхохоталась: – Ну, в отличие от тебя я, когда танцую, не закрываю глаза и вижу зал!
Под зажигательную мексиканскую музыку на сцену выбежал кордебалет в национальных костюмах. Однако актеры уж точно были не мексиканцы – лица родные, только раскрашенные под ацтеков. Ира, уже чуточку захмелевшая от текилы, ритмично кивала, глядя на сцену, и улыбалась. И вдруг вскрикнула:
Ознакомительная версия.
