— Да. На самом деле он Юрий Путилин, родом отсюда, из Томилина. Он накосячил в Москве, связался с компьютерными ворами, потом решил соскочить и прятался от них в усадьбе.
На лице Федулова отразилось изумление. Ну конечно, никому ведь не приходило в голову проверять личность компьютерщика, он даже в качестве свидетеля нигде не проходил, а уж подозреваемым и вовсе не казался.
Она говорила совсем тихо, чтобы ни работники кафе, ни сидящие за соседними столами гости не могли ее услышать. Официант несколько раз порывался подойти к ней и принять заказ, но видел в ее руках телефон и вежливо отходил.
— Вот я и подумала, что, возможно, убить хотели как раз его, а Алла просто оказалась рядом, в той же машине.
— Но мы же точно знаем, что это сделал Ярцев, — возразил Дмитрий.
— Ну и что? Юрия Путилина могли заказать, и заказать как раз Ярцеву. Почему нет?
— Вы думаете? — с сомнением произнес майор.
— А почему нет? — повторила Настя. — Давайте я приеду и поговорю с Ярцевым. Скажу, что я из Москвы, с Петровки, что занимаюсь группой компьютерных мошенников, которые разыскивали Путилина. Нагоню на него страху. А вдруг получится?
— Ну ладно, — согласился Федулов. — Приезжайте. Не сердитесь на меня, я на вас так наехал… Но вы и нас поймите, мы же тоже не пальцем деланные.
— Забыли, — Настя решила быть великодушной, тем более что с себя вины она не снимала.
Она пообедала, не очень понимая, что именно ей подали, и даже почти не ощущая вкуса. Ей нужно было сосредоточиться и собраться перед разговором с Романом Ярцевым.
* * *
Имя Юрия Путилина произвело на Ярцева такое же впечатление, как и имя Константина Еремеева, то есть никакого. Он клялся, что слышит это имя впервые, и похоже было, что не лгал. Зато о Полине Солодко и Аиде Борисовне рассказывал подробно. Казалось, он сейчас готов рассказывать вообще все подряд, только бы его перестали обвинять в двойном убийстве.
Алла заметила девочку, когда та гуляла по городу с Аидой Борисовной. Заметила — и обомлела от сходства Полины с погибшей дочерью Алисой. Она подошла, заговорила с Аидой, познакомилась с девочкой, потом, на следующий день, нашла Павлову в усадьбе и расспросила про Полину поподробнее. Узнав, что Полина сирота и живет с опекуншей, очень обрадовалась и пошла прямиком к Надежде Ушаковой. Надежда согласилась отказаться от опекунства, но предупредила, что усыновление должны разрешить органы опеки. Алла заверила ее, что с органами опеки проблем не будет, а самой Ушаковой пообещала денег, если девочка в конце концов войдет в семью Ярцевых.
Но все уперлось в Полину, которая при одном только упоминании о возможности переезда в другой город с новыми родителями встала на дыбы и заявила, что не нужна ей никакая другая семья, что она любит тетю Надю и бабушку Аиду и, когда вырастет, станет жить с бабушкой Аидой и помогать ей. Она обязательно станет юристом и следователем, как Аида Борисовна. Алла Ивановна пыталась встретиться с девочкой и поговорить с ней, но Полина встречаться не желала, а когда Алла Ивановна приходила к Ушаковым, убегала в комнату, пряталась и на глаза Ярцевой даже не показывалась. Если Надежда Андреевна начинала ее уговаривать выйти и «хотя бы просто поздороваться с тетей», девочка грубила и дерзила, а потом начинала рыдать. В конце концов Ушакова попросила Аллу больше не приходить, сжалилась она над Полинкой, сердце-то не камень.
Тогда Алла решила воздействовать на девочку через Аиду, которая была для Полины непререкаемым авторитетом. Она попросила Аиду Борисовну зайти в медкабинет и рассказала ей об утонувшей Алисе и о том, что Полина Солодко как две капли воды похожа на ее покойную дочь. Алла хотела, чтобы при разговоре присутствовал муж, и он приехал в усадьбу к назначенному часу. Алла не скрывала от Павловой, что хочет сделать из Полины вторую Алису, она прямо говорила:
— У меня сохранились все Алисины вещи, они будут Полинке как раз впору. Полина будет жить в комнате Алисы, спать на ее кровати, читать ее книги, пользоваться ее компьютером. Я дам ей такое же образование, какое хотела дать Алисе. А потом мы увезем Полину в Москву, чтобы ничто не напоминало ей о ее прошлой жизни, чтобы с нами она начала жить заново и стала Алисой. Тогда я смогу быть счастливой. И вы, Аида Борисовна, должны нам в этом помочь, потому что вы же хотите добра Полинке, правда?
Павлову эти разговоры возмутили до глубины души, и она стала говорить Алле, что нельзя делать из одного человека копию другого, что это порочный замысел, который не приведет ни к чему хорошему, у Полины своя жизнь, своя судьба, свой характер, и ни в коем случае нельзя пытаться слепить из нее подобие Алисы, это неуважение к личности девочки рано или поздно приведет к катастрофе. Разговор закончился на повышенных тонах, Аида Борисовна резко поднялась и сказала на прощание:
— Вы не дождетесь от меня помощи, более того, я честно вас предупреждаю: я сделаю все для того, чтобы Полина не согласилась на усыновление и чтобы органы опеки не дали вам разрешения. Можете быть уверены, я смогу это сделать. Вы идете по порочному пути и загубите жизнь ребенка, вы делаете все это не ради Полины, не для того, чтобы она была счастлива, а исключительно ради самих себя. Это неправильно, так нельзя.
Алла после этого разговора страшно разозлилась и расстроилась, ушла в себя, несколько дней не разговаривала с Романом, потом неожиданно предложила расслабиться, развеяться и поехать в областной центр навестить друзей. Как раз пока они гостили у друзей, Аиду Борисовну и убили. Алла сказала, что бог все видит и прибрал зловредную старуху, чтобы она им не мешала. О том, что Алла могла быть причастна к убийству Павловой, Роман даже и не думал, и подозрений таких у него не было.
— А дальше что было? — спросила Настя.
— Алла снова пыталась сблизиться с Полинкой, она надеялась, что уж теперь-то девочку ничто в Томилине удерживать не будет, но ничего не вышло. Полина сказала Надежде Андреевне, что никакие тетя с дядей ей не нужны, она будет жить здесь и приходить к Аиде Борисовне на могилу. В общем, довольно скоро Алла поняла, что ничего у нее не получается, и сказала, что видеть больше не может этот город. Она хотела уехать в Москву, но такой переезд нужно долго и тщательно готовить, а вот в наш областной центр мне переехать было проще, я к тому времени уже перевел туда часть бизнеса. Вот мы и уехали.
Чем дольше Настя смотрела на Романа Ярцева и слушала его, тем больше убеждалась: не мог он «взять заказ», да ему никто бы этот заказ и не дал, слишком слаб, слишком ненадежен. А вот приревновать жену и убить спонтанно мог вполне.
Было уже совсем поздно, когда Илья Вторушин подъезжал на своей машине к Томилину. Он ездил в областной центр собирать информацию о Романе Ярцеве. Первым делом Илья побывал у него на фирме, поговорил с секретаршей, некрасивой, средних лет женщиной, очень деловой с виду, но на самом деле очень болтливой и любящей посплетничать. Та почти сразу решила вывалить капитану всю правду-матку: да, Роман Валерьевич злоупотреблял алкоголем, и по вечерам в кабинете попивал, и по утрам, бывало, опохмелялся. Ему не нужна была компания, но уж если компания подворачивалась, то напивался вообще до бесчувствия. И еще она посоветовала поговорить с водителем Ярцева Витей.
— Я у Романа Валерьевича только с осени работаю, а вот Витя с ним давно, Роман Валерьевич его из Томилина с собой привез. Уж если кто и знает что-то такое, то только Витя.
Водителя Витю Илья нашел дома, тот в отсутствие хозяина сидел без работы и упоенно предавался мелким ремонтным работам, необходимость в которых накапливалась еще с момента переезда из Томилина, да все времени было не найти. Зато теперь времени хоть отбавляй. Витя, так же, как и секретарша, не особенно удивился появлению оперативника, о том, что Ярцев задержан по подозрению в совершении преступления, на фирме уже знали. Он поведал капитану, что пить его шеф начал после гибели дочери, сначала понемногу, потом все больше и больше.
— Он из-за жены очень переживал, — говорил Витя, сидя на табуретке перед Вторушиным и машинально крутя в руках молоток, — из-за того, что она не может смириться со смертью Алисы. Оттого и пил, что ее очень жалел, а помочь ничем не мог. Ну и вообще, Алла Ивановна давала поводы для беспокойства, это еще до смерти Алисы было, она ведь женщина красивая, яркая, мужчинам нравилась и пользовалась этим. Роман Валерьевич что-то подозревал, нервничал, но очень жену любил и все ей прощал. Но ведь и из-за этого тоже можно спиться, правда же?
Да, Алла Ивановна была той еще штучкой. И поводы для ревности она давала. Так что сильно, как выяснилось, пьющий Роман Ярцев вполне мог приревновать жену и в один прекрасный момент не выдержать и убить ее вместе с любовником. И в тот день, когда они приехали в Томилин и сходили на кладбище, он заподозрил что-то в поведении Аллы, которая первой предложила выпить и подливала мужу, а сама только пригубила чуть-чуть. Он понял, что она собирается на свидание и ждет, когда Роман уснет, вот он и притворился спящим, а как только она вышла из квартиры, отправился следом за ней. Так он и нашел любовников на дамбе. И на полной скорости столкнул их в реку, благо на этой части реки лед не стоял, вода круглый год не замерзает, поскольку рядом расположен сбрасывающий отходы химкомбинат. Роман был так пьян и так напуган собственным поступком, что плохо соображал, даже ключи в машине оставил, спасибо еще, что не угнал никто.
