на полуслове, зевнула, опустила взлохмаченную голову на руки и через минуту уже сопела. Бабкин осторожно перенес ее в кресло. Кресло раскладывалось в полноценное спальное место, но Даша уместилась в его мягкой утробе целиком, словно птенец в гнезде. Сергей укрыл ее пледом, проверил, чтобы не дуло из окна, и плотно затворил дверь.
Он поразился тому, как много успел сделать Макар. Склонившись над рисунком, Сергей рассматривал подводное царство. Оно отличалось от всего, что выходило из-под грифеля Илюшина прежде.
Первой он опознал мать Аслановой. Илюшин пересылал ему свои записи разговоров со свидетелями.
– Морской конек – это потому, что лошадь загнанная? – негромко спросил он.
– Наверное, – рассеянно сказал Макар. – Не знаю.
В верхнем углу листа грифельный карандаш начал выстукивать точки. Илюшин словно пытался передать кому-то сообщение азбукой Морзе. Бабкин замер: это что-то новое. Острие било по бумаге. Теперь оно напомнило ему птичий клюв. Под клювом бумага морщилась, грифель пробивал в ней дыры. Карандаш двигался по бумаге, и постепенно перед Сергеем сложился из проколов и точек силуэт человека: женщина, раскинувшая руки. Вместо лица – сплошная дыра. Сквозь нее видна обложка альбома, которую Макар подложил под лист: голубое щупальце осьминога с присосками – иллюстрация Хокусая, одного из любимых художников Илюшина.
– Вера Загребина, – вслух сказал Сергей, не скрывая удивления.
Вера плыла над обитателями подводного мира. Присоски вместо глаз. Руки ее под карандашом Макара удлинялись, истончались… То ли водоросли, то ли веревки опутали и ската, и червя, и джинна, протянулись к кораблю. Одно из щупалец обвило горло совы, сидящей на волке.
– Зачем Асланова хотела убить Дашу? – негромко спросил Макар.
– Потому что из-за нее сбежала Овчинникова, – не задумываясь, ответил Бабкин. – Девчонка осложнила ей задачу. Предстоит снова выманивать Нику из дома, планировать похищение…
– Левой рукой, – сказал Илюшин.
– Что, извини? – Бабкин решил, что ослышался.
Макар поднял на него глаза и ухмыльнулся.
Эта злорадная ухмылка сказала Бабкину больше, чем любое объяснение.
– Ты знаешь, где Асланова? – изумленно спросил Сергей.
Обычно Макар сидел над своим рисунком часами. Но с той минуты, как Илюшин взял карандаш, прошло не больше сорока минут.
Макар вскочил и потянулся. Смятый лист полетел в сторону.
– Где Даша? Она нам нужна!
– Это зачем?
– Потому что на этот раз, – начал Илюшин, и ухмылка его стала шире, – план есть у меня.
Макару пришлось дважды повторить, что в действительности происходило в последние несколько месяцев. Сначала Бабкин отказался в это верить.
– Я видел ее, – твердо сказал он. – Своими глазами. Не может такого быть!
Илюшин не стал его высмеивать.
– Может, – ответил он.
И еще раз объяснил, что случилось. В изложении Илюшина эта чертова карточная игра казалась очень естественной. Джокер незаметно выскакивал из его рукава и скалился в лицо Сергею: карта, способная заменить любую другую в колоде.
Бабкин сопротивлялся до последнего.
– Как она это провернула?! Никто на такое в своем уме не пойдет!
Но Макар покачал головой и сказал, что она в своем уме. А провернула – вот так, смотри…
И продемонстрировал еще раз. С самого начала.
Бабкину казалось, что вся постройка, возведенная на его глазах, рассыпается, точно карточный домик. Их уже обманули один раз – когда они разыскивали Дашу Белоусову для своих заказчиков. Но этот обман скрывался в другом, огромном, словно маленькая рыбка в теле проглотившего ее кита.
Макар собирался вспороть брюхо киту.
– Ты с ума сошел? – спросил Сергей. – Ревякин ее застрелит!
– Не застрелит. На этот раз он должен будет убедиться, что это действительно она.
– А если ты ошибаешься? Ты понимаешь, как подставляешь девчонку?
Макар пожал плечами:
– У нас нет другого способа вытащить ее.
– Да катись ты к чертовой матери с такими идеями! – не выдержал Бабкин. – Я тебе не позволю ставить Дашу под пули! Нашел подсадную утку! Богом клянусь, Макар…
Он хотел добавить, что в этот раз его друг зашел слишком далеко, и что если они сядут и хорошенько подумают, то изобретут другой способ. Не может быть, чтобы не изобрели… Надо привлечь полицию, в два рыла им этот ворох чертовых карт не разгрести.
Дверь приоткрылась. За ней стояла Даша, закутавшаяся в плед, и глаза у нее были круглые, как плошки. Голубые эмалированные плошки, на дне которых плескался ужас.
Бабкин бросил взгляд на ее лицо – и все понял.
Девчонка слышала их разговор.
Все. Теперь ее не остановить. Эти двое, она и Макар, нашли друг друга. И тот, и другая пойдут к своей цели напролом. Один, не моргнув глазом, рискнет чужой жизнью, другая – своей собственной.
Однако он все-таки должен был попробовать. И Бабкин произнес, обращаясь к девушке, экспрессивную речь, смысл которой сводился к тому, что они торопятся с решением, бессмысленно идти на эту непродуманную и со всех сторон крайне опасную операцию без малейшей гарантии успеха, в которой он сходу может назвать три слабых места, да что там, практически прорехи, любая из которых поставит крест на всем предприятии, разойдется же все по швам. Товарищи, ей-богу, ну вы задумайтесь хоть на минуту, прежде чем переть под пули и ножи, вы же не только собой рискуете!..
Даша посмотрела на него, потом на Илюшина. Лицо у нее было очень бледное, но не из-за грозящей ей гибели, как подозревал Бабкин, а потому что ей только что стало ясно, что подвал никуда не исчез.
– Когда выходим? – спросила она.
Лес был все тот же, и в то же время неуловимо отличался. Как будто с того момента, когда Даша отпрыгнула от мчащейся на нее машины, прошел год, а она и не заметила. Сосны чуть выше, трава чуть гуще. Чуть больше мусора на обочине.
Это она заставила сыщиков заехать сюда, прежде чем высадиться «на точке», как выразился Сергей. Дошла до сосны, потрогала шрам от пули в теле дерева.
Сосну не убило, и ее не убьет.
Даша вернулась в машину, захлопнула дверь:
– Поехали!
– Звонить сейчас будешь или когда до места доберемся? – спросил Сергей.
Поняв, что ее не переубедить, он перестал кидаться на них с Макаром и стал молчалив и сосредоточен. Когда Даша бросала взгляд на его хмурую небритую рожу, ей почему-то хотелось смеяться. Она давила смешок, а он все равно рвался наружу. Господи, не заржать бы во время телефонного разговора.
– До места, – решила Даша, подумав.
– Почему не сейчас?
– Звуки не те. Может что-то заподозрить.
Он подумал и одобрительно кивнул.
Машина мягко тронулась.
На автозаправке, которую они выбрали, Сергей быстро обошел все вокруг, изучил камеры и заключил, что уличные туалеты под них
