Управляющий несколько секунд молчал, собираясь с мыслями, и Войцех Казимирович опять увидел, как профессионализм и привычка доводить,все начатое до конца борются в нем с желанием прихлопнуть его тут же, на месте. Взяв себя в руки, он открыл рот, чтобы ответить, и тут раздалось треньканье телефона.
Так и не сказав ничего, Управляющий вынул из кармана "эриксон" Профессора с перетянутым тонкой алюминиевой проволокой корпусом и нажал кнопку приема.
- Слушаю, - сказал он, напыщенный, как кипящий самовар.
На том конце что-то сказали, и Управляющий протянул аппарат Войцеху Казимировичу.
- Прошу, - сказал он, глядя в сторону, - это вас.
Профессор взял трубку. Звонил, конечно же, Сергей. У него все было в порядке, слежки, по его словам, он не замечал. Но это еще ничего не значило. Профессор уже слишком хорошо познакомился со стилем работы людей, часть которых сидела сейчас рядом с ним. Поэтому Войцех Казимирович приказал Сергею немедленно прекратить разговор и уходить подальше от того места, с которого он звонил. Затем без лишних слов Профессор отключился и бросил аппарат на стол Управляющего.
- Ну что? - холодно спросил тот. - Все в порядке? Мы свою половину обещаний выполнили. Теперь дело за вами.
Профессор развел ладони в стороны.
- Не беспокойтесь. За мной не пропадет.
В этот момент снова затренькал телефон. Войцех Казимирович удивленно посмотрел на "эриксон". Для следующего звонка было еще слишком рано. Но оказалось, что это трубка Управляющего, просто зуммер у их аппаратов очень похож.
Управляющий вынул телефон и произнес свое всегдашнее: "Слушаю вас". В его лице почти ничего не изменилось, лишь слегка напряглись и затвердели мускулы, а глаза, наоборот, задвигались быстрее. На миг они задержались на Войцехе Казимировиче. Управляющий сделал движение рукой, как бы приказывая вывести его отсюда, но затем решил, что не стоит, и махнул вскочившим было ребятам.
- Да... - говорил он, - ...да... Нашли... Конечно, я же говорил... Нет, еще нет, но это вопрос одного-двух часов... Да, я уверен в результате, как был уверен с самого начала... На то были объективные причины, а профессионализм и заключается в умении справляться с непредвиденно возникшими трудностями... Ну, конечно... Я ведь сказал, все в наших руках. Можете быть спокойны... Обязательно, Юрий Константинович... Всего хорошего.
- Что, Сам беспокоит? - спросил Профессор, когда Управляющий спрятал свой телефон. - Держит все под своим контролем? Или дает ценные указания, как это любит делать большое начальство?
- По-моему, подобный вопрос вас занимать не должен, - ровным голосом произнес Управляющий, стараясь не показывать, как он недоволен тем, что инициатива в разговоре все время ускользает от него. - У вас сейчас другие проблемы, пан Рушинский, не так ли?
- Конечно, - согласился Войцех Казимирович. - Но все-таки интересно, как же вы такого неудачного фюрера себе подыскали? Ведь ваш Саранов, оказывается, довольно грязная личность. Даже для политика. Неужели на роль вождя не нашлось никого поприличнее? Или все остальные у вас еще хуже?
- А чем, собственно, вам не нравится Юрий Константинович? Он намного честнее и порядочнее многих, которые окружают нынешнего. Да если его сравнивать с другими, то Юрий Владимирович - просто-таки ангел в белых одеяниях. А что до той грязи, которую накопал Пазур, так вспомните, как там, в Библии, говорится: "Кто сам без греха, пусть первым бросит камень". Так, кажется? Это все ерунда, мелочи.
- Интересно, что для вас мелочи? Торговля оружием, помощь террористам или убийство мирных жителей?
- А-а, так вот вы о чем. Небось наслушались своего Крутина. Знаем, знаем. Выслушали и мы эту леденящую душу историю. Вот только должен огорчить вас, Рушинский. Бред все это. Галиматья. Искаженная действительность, наложенная на параноидальные галлюцинации. Боже мой, неужели вы не видели, что этот парень, мягко говоря, не в себе? У него же была тяжелейшая че-эм-тэ, черепно-мозговая травма. Он больше суток провел в состоянии клинической смерти. Его и не подобрали-то сразу потому, что решили, будто он мертв, а в той сумятице возиться с трупами времени не было. Да и врачи в госпитале считали, что он не выживет. Но организм у вашего Крутина оказался крепкий, а вот голова, увы, пострадала. Он завис в состоянии, которое врачи называют "пограничным", то есть это когда пациент балансирует на грани между нормой и сумасшествием. Его мозг как бы разделился на две части, одна воспринимает и фиксирует объективную реальность,
а вторая - искажает ее, уродуя до неузнаваемости. Как говорят специалисты, подобное состояние может длиться неопределенное время, пока не произойдет толчок, который вернет человека к норме или, наоборот, лишит его остатков разума. Иногда такого перелома не происходит до самой смерти. Но это уже совсем редкие случаи. Да и смерть тогда наступает очень быстро.
- Хорошо. Психическими отклонениями можно объяснить многое. Но не все. Если, предположим, нападение на машину телевизионщиков можно представить как случайное, то последующую гибель двух человек, единственных, которые остались в живых, не считая Сергея, случайностью уже не назовешь.
- Это вы про Гуровенко и Ермакова? Нас тоже заинтересовало это совпадение. Настолько, что мы даже перепроверили факты. И знаете, что оказалось? Опять реальные события Крутин перемешал со своими галлюцинациями и домыслами. Действительно, Гуровенко Александр Иванович был сбит 9 октября около 6 часов вечера на углу улиц Молодежной и Седова автомобилем марки "Фольксваген Гольф" светлого оттенка, на номерном знаке которого были цифры 5 и 4. Автомобиль с места происшествия скрылся. Пострадавшего доставили в Третью городскую больницу, где он и скончался от полученных повреждений. Кстати, в крови у покойного была обнаружена изрядная доза алкоголя. По показаниям того же Ермакова, по прибытии в ваш город они с Гуровенко немедленно отправились в ресторан "Привокзальный", чтобы, по его словам, "помянуть друзей". В общей сложности, это уже по показаниям официанта, они выпили 1250 граммов водки. Так что не исключено, что этот Гуровенко сам свалился под колеса. А еще, между прочим, оперативникам, которые вели дело, не так давно удалось установить - я уверен, чисто случайно, - автомобиль, совершивший наезд, и в настоящее время его хозяин находится под следствием. Так-то вот, уважаемый Войцех Казимирович.
- А второй человек? Илья?
- A-a, Ермаков Илья Олегович. Это еще интереснее. Он жив. Да, представьте себе, жив и совершенно здоров.
- Куда же он пропал по дороге в Калугу?
- La femme, как говорят французы. Что может сбить с пути настоящего мужчину, как не представительница слабого пола? Очаровательная незнакомка, встреченная Ильей Олеговичем в купе поезда, явилась причиной того, что он, не добравшись до Калуги, застрял в городе Батайске Ростовской области. Видимо, Ермаков был настолько увлечен этим знакомством, что дал знать о своем местонахождении лишь неделю назад. Кстати, вот уже три дня, как он вернулся в ваш город, сейчас оформляет расчет и собирается переезжать в Батайск.
В общем-то, чего-нибудь похожего Войцех Казимирович и ожидал. Машина, в которой ехал Сергей, вполне могла нарваться на случайную засаду боевиков, а уже потом, после контузии, все события начали укладываться для него только в одну сложившуюся в сознании схему. Здесь и убийство Гуровенко с Ермаковым, и всемогущая Контора, ведущая за ним круглосуточное наблюдение, плюс ко всему шпионы и соглядатаи, окружающие его на каждом шагу. Ирония же происходившего в том, что каким-то непостижимым образом преступник, вымышленный Сергеем, превратился в преступника настоящего. Саранов из мифического злодея, ответственного за выдуманные преступления, оказался повинным в других, еще более страшных.
Все это, конечно, так, если поверить типу с холодными глазами, который сидел сейчас перед Профессором и излагал свою версию событий. И пусть его слова звучали более разумно и убедительно, чем доводы Сергея, но Войцех Ка-зимирович уже давно отучился полностью доверять таким людям. И вполне возможно, что настоящая истина лежит где-то посередине.
И тут опять подал свой голос телефон. На этот раз "эриксон" Профессора. Итак, звонок номер два.
Управляющий взял этот несчастный разбитый аппарат и поднес его к уху.
- Слушаю.
Затем он, снова ничего не говоря, передал его Войцеху Казимировичу.
- Да, - сказал старик, осторожно держа искалеченную трубку.
- Здорово, Профессор, - раздался голос Мамонта. - Как ты там?
- Пока довольно сносно, - ответил Войцех Казимирович. - Как у вас?
- Порядок. Но учти, парня они пытались замочить. Так что ты не расслабляйся.
- Не буду, - пообещал Профессор. - Да и не дадут. Ладно, можете говорить.
- Восемнадцатое, на Руставели. Ящик сто семьдесят два.
- Понятно.
- Дальше. Тротуар там отделяется от дороги железными поручнями. Они трубчатые. Конец поручня забит комком бумаги. Ключ за ним. Все ясно?
