– Отпечатки пальцев, – сказала она. – Кто был тот третий, находившийся в гараже, когда убили Манфреда?
– Парень, который приходил к Теа подстригать газон. Однако мы сочли, что это не представляет интереса для следствия. Он мог оставить отпечатки в любой момент и без всякого отношения к этому делу.
Фредрика перелистала бумаги:
– Каким образом вы пришли к выводу, что отпечатки пальцев принадлежали парню-садовнику?
Молчание Росса сказало ей все, что она желала узнать.
– Вы вообще это не проверили?
– В этом не было нужды. – Турбьерн перешел в наступление. – У нас имелись все необходимые доказательства.
– Однако вы нашли еще и несколько волосков, которые не принадлежали ни Теа, ни Манфреду.
– С ними то же самое: они принадлежали парню, подстригавшему газон. Она призналась, помни об этом, – произнес Турбьерн, словно прочтя ее мысли. – У нас не было никаких оснований прорабатывать другие версии.
Фредрика закончила разговор. Ей вспомнились цветы, которые Теа получала каждую субботу – от своего сына, который благодарил мать за то, что приняла его обратно в свою жизнь. После того, как зарезала ножом его отца.
Фредрика сделала еще один звонок, на этот раз в цветочный магазин, из которого доставлялись букеты.
– У меня один вопрос, – сказала она, представившись. – Кто-то еще, помимо меня, интересовался тем, кто заказывал эти цветы?
– В последнее время – нет.
– А раньше? Вообще когда-либо?
В трубке воцарилась тишина.
– Собственно говоря, еще какая-то девушка пару лет назад очень хотела узнать, кто отправитель, но я, конечно, не мог дать ей таких сведений.
Потом владелец магазина рассмеялся.
– Простите, но что в этом такого смешного? – спросила Фредрика.
– Я просто вспомнил, какую настойчивость она выказывала. Являлась сюда несколько раз, упорствовала. В конце концов я сообщил, в какое время приходит представитель заказчика, чтобы расплатиться. И тогда она пришла сюда, стояла и ждала. Однако она не стала разговаривать с той женщиной.
– Не стала?
– Нет, но потом пошла следом за ней.
Стало быть, Ребекка решила поиграть в частного детектива и выследить секретаршу Юхана Альдрина. Вероятнее всего, она следовала за той всю дорогу до офиса и там поняла, на кого она работает. Возможно, она даже узнала секретаршу – ведь Ребекка приходила в офис к куратору.
Как далеко зашла Ребекка в своих исследованиях? Поняла ли, кто на самом деле ее любовник? Вызвала ли она его на откровенный разговор, потребовав объяснений?
Фредрика рылась в памяти в поисках деталей, которые помогли бы ей продвинуться в решении этих вопросов.
«Помоги мне, Ребекка, – мысленно просила она. – Помоги увидеть то, что увидела ты».
Кажется, в сотый раз Фредрика располагала события в хронологическом порядке, но результат всегда выходил один и тот же. Ребекка погибла, поскольку слишком близко подобралась к правде о книгах и снафф-фильме. Но тот факт, что Ребекка подошла к этому так близко, Морган Аксбергер не мог вычислить сам. Стало быть, кто-то снабдил его этой информацией – кто знал больше и тоже был заинтересован в устранении Ребекки.
По мнению Фредрики, это мог быть только один человек – Юхан Альдрин.
– Этого недостаточно, – заявил Алекс, когда она пришла к нему в кабинет.
– Что, прости?
Вид у Алекса был обреченный.
– У тебя ничего нет. Никаких доказательств. Только косвенные улики, и довольно слабые. С какой стати Юхан Альдрин стал бы рассказывать Моргану Аксбергеру о работе Ребекки в надежде, что тот убьет ее? Это полный бред.
– Алекс, вся эта история – полный бред, от начала до конца. – Фредрика подавила вздох. – Мы должны не бояться оспорить наши собственные версии. Ребекка считала, что Теа невиновна, потому что на месте убийства Манфреда были обнаружены следы еще одного человека. Турбьерн Росс признался, что они толком не проверили эти следы. Мне кажется, Ребекка поняла, кто посылал Теа цветы каждую неделю и почему этот человек писал на открытке слово «спасибо».
– Нам это тоже известно.
– Нам известно только то, что пожелал нам сообщить Юхан Альдрин. Но мне кажется, что он благодарит ее за то, что она взяла на себя вину за убийство Манфреда, хотя на самом деле его убил Юхан.
– Но ведь он тогда находился в Норвегии, разве нет?
– Откуда нам это известно? Он сам рассказал, что посещал Швецию, прежде чем перебраться сюда насовсем. Почему он не мог находиться здесь в тот день, когда был убит его отец? Думаю, Ребекка рассуждала так же. И именно поэтому Юхан Альдрин ввел в игру такую мощную фигуру, как Морган Аксбергер. Человека, который не раз убивал ранее и привык легко разрешать такого рода проблемы. Юхан Альдрин выиграл на исчезновении Ребекки не меньше, чем сам Морган. Однако у него не хватило духу лишить ее жизни, хотя однажды в припадке ярости он и убил собственного отца.
Алекс опустил глаза и стал рассматривать свои изуродованные шрамами руки. Он знал, как дорого обходится ошибка следствия.
– Докажи. Того, что Турбьерн Росс и его коллеги халтурно поработали, еще недостаточно.
– Если ты вызовешь Юхана на новый допрос и позаботишься взять у него отпечатки пальцев и анализ ДНК, я немедленно отправлюсь к Теа и снова переговорю с ней.
– Боже мой, да ты тоже сошла с ума, как и Петер! – Алекс был ошеломлен. – Она не разговаривает. Что же касается отпечатков пальцев и ДНК… Боюсь, прокурора будет трудно уговорить.
– Я смогу уговорить любого прокурора, потому что я уверена – я права! Судя по всему, Теа разговаривает с теми, кто угрожает разоблачить ее сына. А именно это я и намереваюсь сделать.
65В доме престарелых «Монгорден» царила та же тишина, что и в прошлый ее визит туда. И Теа была столь же молчалива. Переступая порог ее комнаты, Фредрика почувствовала, как ей стало не по себе. В голове снова закружились мысли о Джимми и его ужасном конце, пронеслись воспоминания о похоронах, бездонная скорбь на лицах его родителей.
К черту! Не думать об этом сейчас!
Фредрика ощутила ком в горле. Проклятье! Как мало на свете сказок с хорошим концом.
Теа сидела в своем кресле и смотрела в окно – как и в прошлый раз. С той единственной разницей, что теперь на лице ее читалось облегчение.
Разумеется! Теперь, когда Морган Аксбергер умер, ей казалось, что все ее проблемы позади.
Фредрика взяла стул и уселась напротив.
– В детстве я читала ваши книги про ангелочков, – начала она после некоторого размышления. – И все остальные их читали. – Она улыбнулась. – Наверное, потрясающее чувство – быть одной из великих.
Теа и бровью не повела, однако Фредрика заметила, что выражение ее лица изменилось. Свет смешался с тенью. Теа – человек, когда-то имевший все, а потом всего лишившийся. Единственное, что у нее осталось, – это ее сын. А он вел скрытный образ жизни.
– Я знаю, что вы можете говорить, – продолжала Фредрика. – Некоторое время назад вы разговаривали с моим коллегой Петером. Этот разговор вы наверняка помните.
Теа не отвечала.
– Как бы то ни было, у меня есть несколько дополнительных вопросов. В материалах следствия обнаружились пробелы.
Отлично, Теа забеспокоилась, и это было видно невооруженным глазом.
– Мы пришли к выводу, что в убийстве Ребекки Тролле Моргану Аксбергеру помогал Вальтер Лунд. Он же Юхан Альдрин, ваш сын.
Словно весь воздух вышел из Теа; она открыла рот, как будто все слова, столпившиеся в горле, грозили задушить ее.
– Мы только что забрали его для допроса. Думаю, он сядет на приличный срок. Мне подумалось, что вам важно это знать.
Все это была ложь от начала до конца. Алекс отказался вызывать Юхана, пока Фредрика не представит весомые доказательства его причастности. К тому же он не мог быть осужден за убийство своего отца, даже если невиновность Теа задним числом будет доказана, – на это преступление уже вышел срок давности.
Фредрика поднялась. Теа тоже вскочила на ноги с поразительной быстротой:
– Послушайте! Все совсем не так, как вы думаете!
Звук голоса Теа заставил Фредрику замереть. Петер говорил правду, утверждая, что Теа не страдает немотой.
– Не так?
В полном отчаянии Теа схватила Фредрику за руки:
– Вы не можете так поступить.
– Можем и должны. Подумайте о матери Ребекки Тролле. Она имеет право знать, что произошло с ее дочерью.
Теа снова тяжело опустилась в кресло.
Она что-то пробормотала себе под нос, чего Фредрика не расслышала.
– Манфред, – тихо сказала Теа. – Это он во всем виноват. Если бы не он…
– У вас не было бы Юхана. Не так ли?
Внезапно Фредрика почувствовала, что готова заплакать. Не то чтобы она не понимала Теа – напротив, она ее прекрасно понимала. Разве она сама не сделала бы ради Саги все что угодно? Что может быть важнее, чем благополучие собственного ребенка?
Фредрика собралась, приготовилась выпустить последний залп.
