Пот заливал мне глаза и струился по щекам. Мысль о том, что я могу оказаться не прав, вызвала у меня яростное бешенство, такое сильное, что я изо всех сил ударил кулаком по металлическому стеллажу, и звук удара гулко раскатился под сводами подвала, а костяшки моих пальцев заныли от боли: с них клочьями свисала содранная кожа.
Я опустился на стул и подождал, пока ярость остыла и осталось только сомнение. И тогда я проклял себя, и Линкасл, и вообще всю эту историю. Затем я вновь вытащил пару номеров газеты и развернул одну из них на той странице, где была помещена статья некоего Алана Логана. Я постарался хорошенько запомнить это имя и сунул газеты обратно.
Из всех тех, кто хоть что-то писал о Минноу и обо мне, он был единственным, кто не признал меня виновным без суда. Все остальные осудили меня заочно. Я поднялся наверх по ступенькам и вышел на улицу. Задержавшись у входа, я закурил сигарету и постоял несколько минут, погруженный в глубокое раздумье. Оно оказалось и впрямь глубоким, потому что странный звук, раздавшийся у самого моего уха, не произвел на меня никакого впечатления. Совершенно случайно мой взгляд упал на двух мальчиков, которые внимательно разглядывали стену позади меня. Я повернулся, чтобы выяснить, что там такое, увидел, куда они смотрели, и тут же упал лицом на тротуар, на долю секунды опередив следующий выстрел.
На стене прямо за моей спиной осталась вмятина величиной с четвертак, оставленная тупорылой свинцовой пулей, и если бы я не упал на асфальт, вторая пуля была бы уже у меня в голове.
Если бы я покатился по тротуару, ребятишки наверняка бы последовали моему примеру, поэтому я вскочил и бросился наутек на бешеной скорости.
Вот теперь началась настоящая забава.
Эти ребята выслеживают свою добычу куда ловчее полицейских. Крепкие ребята, вооруженные винтовками с глушителями, которым наплевать, что около их мишени стоят ребятишки. Теперь у меня больше не было сомнений.
Я обежал вокруг квартала и остановился на углу, откуда мне было видно здание библиотеки. На противоположной стороне улицы располагались частные коттеджи. Стреляли, конечно, не оттуда - с такого близкого расстояния они бы не промахнулись. Но за этими коттеджами, на другом конце квартала, вплотную стояли несколько многоквартирных государственных домов с очень удобными плоскими крышами. Отличное место для снайпера, и забраться туда не слишком трудно. Сейчас там конечно же никого не найти. И винтовка наверняка уже разобрана и сложена в какой-нибудь самый безобидный на вид чемоданчик. Из чистого любопытства я пересек улицу и направился к одному из домов. Поднявшись на лифте на последний этаж, я по короткой лестнице поднялся на чердак и выбрался на крышу. Проще некуда.
Я приблизился к парапету и перегнулся через него. Библиотека отлично просматривалась с любой из крыш, но лишь с той, где я стоял, и еще с соседней можно было с достаточной уверенностью целиться в мишень, стоящую на ступеньках. Тот, кого я искал, стоял здесь. То есть сейчас его там не было, да и следов он никаких не оставил: ни стреляных гильз, ни царапин на парапете, куда он наверняка ставил дуло винтовки, - абсолютно ничего. Да, это был ловкач, знаток своего дела, не удивлюсь, если он даже одежду свою выкинул, чтобы ненароком не сохранилось улик, вроде пыли или грязи с этой крыши. И только об одном он забыл: о следах, которые оставили на гравии крыши его локти и большие пальцы ног, когда он встал на цыпочки, - вон они, четыре симпатичные вмятины, и, судя по расстоянию между ними, парнишка должен быть невысок, что-то около шести с половиной футов. Что ж, когда я его поймаю, он станет значительно короче.
Я спустился с крыши и вышел так же, как и вошел, не встретив ни единой живой души.
Было десять десять. Следующие полчаса я потратил на приобретение нового пиджака. Рядом с магазином одежды я наткнулся на магазин, где продавалось оружие. Я с удовольствием купил бы себе пистолет, если бы не увидел в витрине объявление, что для приобретения оружия необходимо предъявить разрешение на его ношение.
Итак, если вы захотите кого-нибудь убить, необходимо получить на это разрешение.
Через две двери от оружейного магазина был вход в табачную лавочку, около которой стояла телефонная будка. Старушка за прилавком разменяла мне доллар мелочью, и я набрал номер "Линкаслских новостей", указанный в справочнике.
- Попросите к телефону Алана Логана, - проговорил я в трубку, и через минуту послышался спокойный голос:
- Хэлло, Логан у телефона.
- Скажите, Логан, вы сейчас заняты? - спросил я.
- Кто говорит?
- Не важно. Я хотел бы побеседовать с вами.
- В чем дело, приятель?
- Кое-что, из чего может получиться неплохая статейка. Покушение на убийство.
Мои слова возымели немедленное действие.
- Я свободен, - тут же отозвался Логан.
- В таком случае назовите мне какое-нибудь спокойное место, где мы могли бы встретиться, и чтобы там не было лишних глаз и ушей.
- Вы имеете в виду копов?
- В том числе.
- На набережной есть бар под названием "Скиото трейл". Хозяин - мой друг, мы сможем побеседовать там в задней комнате.
- О'кей. Через полчаса, идет?
- Годится.
Я повесил трубку и, войдя в лавочку, поинтересовался у пожилой продавщицы, как мне добраться до набережной. Идти пешком три мили мне не захотелось, и я взял такси - Куда вам? - поинтересовался водитель.
- "Скиото трейл", на набережной.
- Он сейчас закрыт.
- Я подожду.
Водитель удивленно пожал плечами и дал газ.
"Скиото трейл" размещался в большом белом здании, которое строилось, видимо, как частный дом, но потом, когда река подступила ближе, было продано и превращено в бар.
Я отпустил такси и направился к застекленной веранде. Позади здания стоял новый "шевроле" и рядом с ним "бьюик". Я постучался, и через некоторое время дверь отворилась. На пороге стоял высокий худой мужчина с крючковатым носом.
- В чем дело?
- Логан здесь?
- Да. Вы тот самый человек, которого он ждет?
- Точно.
- Входите. Он в задней комнате.
Захлопнув дверь, он указал мне на другую дверь в самом дальнем углу бара и принялся за прерванное занятие - мытье пола.
Я миновал узкий коридор, по обе стороны которого находились туалеты, и очутился в квадратном зале с возвышением для оркестра и кругом для танцев. Столики располагались тут довольно свободно, а для тех посетителей, кто предпочитал уединиться, имелось несколько отдельных кабинок.
Здесь-то я и нашел Логана. Он совсем не походил на газетного репортера. Одно ухо у него было скручено в трубочку, нос расплющен, лоб пересекал шрам. Пиджак чуть не трескался на его широких плечах. Он погрузился в разгадывание кроссворда и поэтому не слышал, как я подошел к его кабинке и остановился у него за спиной. Парень этот, похоже, был крут, но теперь-то уж он никак не успеет вскочить со стула, прежде чем я приму меры.
- Логан?
Он вздрогнул, лицо его сморщилось так, что под узкой полоской губ обнажились желтые зубы.
- Чтоб мне пропасть! - воскликнул он.
- Это ваше дело. У вас имеется какое-нибудь удостоверение личности?
Было видно, что мой вопрос не слишком ему понравился, но он все-таки молча выложил на стол водительские права и карточку, удостоверявшую, что он является членом Союза журналистов.
Только тогда я опустился на стул.
Он уставился на меня и несколько секунд не отводил от меня взгляда. Потом, когда его удивление немного улеглось, он проговорил:
- Джонни Макбрайд! Чтоб мне пропасть!
- Вы это уже говорили.
- В первый момент, когда я об этом услышал, я ушам своим не поверил. Я подумал, что Линдсей просто спятил. Но потом, когда я узнал, что случилось в управлении, мне стало ясно, что это правда. - Его пальцы судорожно вцепились в край стола, словно он собирался отломить кусок дерева.
- Как я заметил, никто тут не радуется моему появлению.
Логан ощерился в усмешке:
- С какой стати кто-то должен вам радоваться? Я тоже могу строить гримасы и поспешил продемонстрировать Логану свое умение.
- Меня пытались пристрелить только что, у входа в библиотеку.
- Это вы и хотели мне сообщить? Я пожал плечами:
- Да нет, это был всего лишь предлог, чтобы вытащить вас сюда. Сначала вам придется рассказать мне кое-что, а уж потом и я выложу свою историю, если захочу, разумеется.
Можно было подумать, что я треснул его в лоб.
- Падаль! Жаль, что они промазали! - прошипел он.
Я ухмыльнулся:
- Я вам не нравлюсь?
- Совершенно верно!
- Для человека, которому я не нравлюсь, вы отнеслись ко мне слишком мягко в своей статье. Ведь все остальные распяли меня без малейших колебаний.
- Вам прекрасно известно, почему я это сделал. И сейчас я бы предпочел видеть вас на виселице, чем за этим столиком. При нашей следующей встрече я разорву вас на кусочки! - Он приподнялся на стуле и ухмыльнулся прямо мне в лицо.
