Он улавливает скептические нотки и неожиданно подмигивает:
- Пенсионер, да? Склочник?.. Юноша! Мне шестьдесят три, но я по-прежнему режу людей. И говорят - неплохо получается. На пенсию, во всяком случае, не отпускают... Не пугайтесь, дама. Не хватайте кавалера за пиджак. Помнете... Я хирург.
Старикан - язва! Про пиджак - точно. После мордобоя с Цеппелином пиджак, конечно, не того...
Но лучше язва, чем зануда... Ивяшин переходит к делу и рассказывает. Собственно, пересказывает свое письмо. А я думаю, что Гатаев, значит, был в тот вечер в "Нептуне". Там его и мог увидеть Садиев...
А Ивяшин рассказывает:
- У нас была сложная операция. Шесть раз - клиническая смерть. Мальчонка лет двенадцати. Химик, опыты производил на кухне... Словом, вытащили мы его оттуда. Но тревога осталась. Знаете, шок... Все еще могло быть. А устали. Вспомнили, что даже перекусить не удалось. Все закрыто. И мы с Зиновьевым - это мой ассистент - решили в ресторан. Просто поесть. Да-а... Сели прямо у оркестра. Там шумно было, но нам все равно... Поели... Кухня, знаете, неплохая у них... Снова официант подошел относительно молод, худ чрезвычайно, бледноват, мешки под глазами. Почки, вероятно... А у нас в глазах туман. Не от спиртного - просто реакция наступила. От усталости после операции. Официант на наших глазах ставит на стол пустую бутылку и записывает в счет. Мы, знаете, указали ему. Но он сказал, что у него все записано. Разговор тогда пошел на повышенных тонах. Он пригрозил милицией, пьяный дебош - ни больше ни меньше. Скандал налицо. Шантаж, знаете...
- И вы заплатили? - уточняет Светлана.
- Милая моя! А что нам оставалось делать?! Доказывать милиции, что мы заслуженные врачи?! Что у нас была операция?! Что мы трезвы?! Вы считаете - они стали бы разбираться?!. Конец месяца, знаете, у них там свой план. Забрали бы!
- Ну спасибо! - не выдерживаю я.
- Э-э-э... что?
- Я слышал, одному больному у вас в больнице недавно во время операции зашили ножницы... - Искоса смотрю на Светлану, замолкаю.
Евгений Петрович Ивяшин веселится:
- Юноша! Вы верите слухам?!
- А вы?..
- Хм!.. Короче говоря, на следующий день мы с Зиновьевым снова пришли. Вы поймите, не денег жалко. Хотя они тоже не растут на деревьях. Но почему всех считать и выставлять дурнями?.. Знаете, нам сказали, что сегодня Артур Александрович Король не работает. А вообще он один из лучших работников - точен, вежлив, никаких нареканий. Знаете, нам сказали, что мы, вероятно, сами ошиблись... и чуть не добавили "спьяну"... Вот так. И я написал в редакцию. Ваш коллега созвонился со мной днем двадцать шестого. Ему очень понравилось: Король Артур! Это, знаете ли, не часто... А вечером он должен был в "Нептуне" знакомиться с Королем. И двадцать седьмого снова мне позвонить. Должно было весьма изящно получиться...
Я думаю, что получилось действительно изящно. И тогда у меня все концы увязываются. Значит, Гатаев приходит в "Нептун" на "провокацию". Там его видит Садиев, принимает для храбрости внутрь. И еще принимает. И еще. А Гатаева уже нет. Тогда Садиев ему звонит. И дальше продолжает принимать внутрь вместе с "жэнщин с белий волос". И так до состояния маловменяемого... Я невольно хрюкаю в ладонь, представив, что Король мог с пьяным Садиевым провернуть ту же махинацию с пустой бутылкой. Хотя вряд ли. Если Король в этот же вечер поймался, если его поймал Гатаев на бутылочном фокусе... А вот мы проверим!
- Хорошо! Евгений Петрович, вы Гатаева инструктировали перед "Нептуном"?.. А теперь проинструктируйте меня.
- И меня! - заявляет Светлана.
- А вы при чем?
- А вы при чем?
Ивяшин разглядывает нас, конкурентов, и удивляется бровями:
- Вы в таком виде собрались в ресторан. Пиджак, знаете... Или так модно теперь? Некая небрежность...
- Я поглажу, я быстренько! - оживает Светлана. - Утюг у вас есть? Снимайте пиджак, Михаил! - Тут она в своей стихии.
Спасибо, конечно, за пиджак. Но по ресторанам мотаться ей еще рановато. Тем более с Федоровым Михаилом Сергеевичем, который по делу идет, а не выпить-закусить. Тем более на заре служебного нагоняя. И нагоняй будет еще суровей, если Федоров Михаил Сергеевич втравит в это дело совершенно постороннего человека.
- А кто вам сказал, что я посторонняя?! У меня, между прочим, сигнал читателя на руках!
- А вот согласуйте с Ю. А. Дробышевым поход в ресторан, и посмотрим, как он отнесется!
- А вы со своим начальством каждый шаг согласовываете?! - Опять луп-луп.
- Это мое дело!
- А это мое дело!..
- Словом, возвращайтесь, девочка, в редакцию. А я...
Швейцар, как обычно, прикидывается глухонемым. Но спиной к двери не поворачивается. Значит, не все еще потеряно. Пошиковать, что ли? Почему нет? И для дела!
Достаю трешку, прихлопываю к стеклянной двери.
Швейцар оживает, приоткрывает дверь, мгновенно смазывает трешку со стекла.
И я внутри...
"Дар морей, веселья шум предлагает вам "Нептун".
Поглядим, какой здесь сегодня "веселья шум" будет. Одно знаю: если эта кованая штука с талантливыми стишатами грохнется когда-нибудь на головы пьющих-едящих, то веселья не оберешься.
Детина в серебристом пиджаке ревет:
- Слушай, теща, друг родной! Па-ма-ги!
Мы ж с тобой... тирьям-пам-пам... не враги!
Думаю я, что удивительные образчики выдает иногда наша эстрада. И ресторанные ансамблики безошибочно их подхватывают. Помню, раньше была кошмарная "Мясоедовская". Потом "Ах, Одесса, жемчужина у моря". Теперь вот "Теща"... Но мне, впрочем, как раз поближе к этой "теще" надо. Столиков, замечаю, свободных много, а швейцар - глухонемой. У-у-у, шкуродер!.. Но Король обслуживает как раз столик у эстрадки, как Ивяшин проинструктировал. И как раз столик у эстрадки занят. Дамой.
- Вы позволите?
Дама говорит:
- Не позволю! Мест свободных много, занимайте любое. А у меня при виде вас аппетит пропадает... - Снова луп-луп глазками.
И когда только она успела проскочить?!
- Ладно уж, присаживайтесь! Только не приставайте! - царственно дозволяет Светлана.
Серебристопиджачный все надрывается про тещу. И раз уж мы таки сели вдвоем, то "теща" эта рождает легенду.
- Мы с вами, Света, несчастные влюбленные. Родители против. Мы переживаем и ничего не замечаем вокруг.
Она поднимает на меня скорбные глаза и с трудом проговаривает:
- Д-да...
- Что с вами, девочка?
- Мы с вами бедные... и так далее... Разве нет? - Опять луп-луп.
- А-а-а...
Тут он и появился. Действительно: относительно молод, худ, бледен, мешки. Он!
- Водки! - говорю. - И накормите нас.
Артур Александрович игнорирует брюзгливый тон и деликатно осведомляется:
- Даме вина, шампанского, минеральной?
- Даме водки! - говорит дама. И еще говорит: - Мишенька, ты бы еще раз побеседовал с мамой. Должна же она понять...
- Котлета по-киевски, бифштекс, палтус? Палтус надо будет немного подождать...
- Все равно! Бифштекс. Света, ты же знаешь мою маму...
Король кивает и растворяется.
- Я чуть не расхохоталась, - признается Светлана. - Он смешной такой. Шея тонюсенькая. Тоньше, чем у Дмитрия Викторовича. У Бурилова... И бабочка еще! Вы видели?
- Почти нет. Я на пепельницу смотрел. Тяжело смотрел... Как вам, кстати, Бурилов?
- А вы ему не скажете?
- Ни в коем случае!
- У меня был один такой... знакомый. Выходит на улицу и закуривает большую сигару. Какую-то очень редкую. Когда приближается особа с красивыми ногами, он сигару красивым жестом отбрасывает. Если особа мимо проходит, то он возвращается, подбирает сигару и дальше... до следующей... с красивыми ногами. Вот и Дмитрий Викторович тоже... Житья мне твоя мама все равно не даст... - Молодец, среагировала.
Официант поставил на стол бифштекс, графинчик водки и от щедрот бутылку "Полюстрово", минералки. Снова растворился.
- И он безобидный, - невозмутимо продолжает Светлана. - А вот Дробышев...
- Что - Дробышев?
- Ничего. Только... Вот он сейчас и. о. Когда старый редактор еще работал, газета интересней была. И фельетонов не боялись, и оценок своих. Лицо было. И редактор - он ведь фронтовик, военным корреспондентом был. Так он не оглядывался - как бы чего не... А теперь, когда Дробышев...
- Света, - воспитываю, - вы юны и категоричны. Откуда вам знать. Вы ведь на практике день? Второй?
- Это же редакция! В первый день узнаешь, что сто лет назад было! Ну, не сто, но... Наш "старик" в секретариате полосы макетирует и бурчит, и бурчит...
М-мда. Я в первый день пребывания в редакции не узнал, что было сто лет назад. С другой стороны, я же не на практику пришел и глазами луп-луп не умею...
- Официант - он что? - возвращает меня в ресторан Светлана.
- Поглядим...
- Вдруг он не "купится"?
Сам знаю, сам опасаюсь... Гатаев, который уже был здесь, вероятно, "расколол" Короля. Король, который был, вероятно, в ту ночь у Гатаева... Мог из предосторожности "завязать". Хотя жадность - губительный порок. И неделя целая почти прошла. И все тихо...
- Сейчас водку будем хлестать, как газировку, - говорю Светлане, разливаю "Полюстрово" по фужерам, оставляю стопочки нетронутыми и аккуратно переправляю всю водку в опустевшую бутылку. Хвала минералке "Полюстрово"! Пузырьков почти никаких, и те исчезают в момент. Кого-то это может и не устраивать, но не меня в данной ситуации.
