- Глупый осел! - вслух пробормотал он, сметая карты на пол и вскакивая на ноги.
Он опять улегся на раскладушку, глаза его то закрывались, то открывались. Так он пролежал до самого утра, встал, оделся и отправился в ресторан позавтракать.
Первые известия из вражеского стана пришли около девяти в виде телефонного звонка от мистера Генри Блада Нельсона, который хотел знать, сможет ли он увидеться с мистером Варнером в его офисе в четверть десятого.
- Мы их прищучили, - сказал мистер Варнер, кладя телефонную трубку и поворачиваясь к вошедшему мэру Слоссону.
- Это точно, - согласился тот. - Так я пойду?
- Нет. Я хотел бы, чтобы вы побыли здесь.
Мэр сел и закурил сигару.
За следующие три часа маленький офис в доме номер 417 на Мэйн-стрит увидел больше суматохи и возбуждения, чем за все пятнадцать лет своего безрадостного существования.
Первым прибыл мистер Генри Блад Нельсон, чтобы затем уйти, брызгая слюной от возмущения и ярости.
Потом там побывал его сын, Джон Генри Нельсон, который удалился точно в таком же состоянии. Затем офис посетили служащие Грантонской железнодорожной компании самых разных рангов, по одиночке и группами - они размахивали какими-то документами, приводя доказательства и выражая протест. После них заглянул мистер Артур Хамптон, один из владельцев нотариальной конторы "Хамптон и Осгуд", которая представляла в суде Грантонскую железнодорожную компанию до появления миссис Варнер. А под конец снова заявился мистер Генри Блад Нельсон с раной в сердце и чеком на тридцать одну тысячу двести пятьдесят четыре доллара и шестьдесят пять центов в руке. Это была полная капитуляция.
- Мистер Варнер, - сказал мэр, когда они остались с адвокатом наедине, - я хочу поздравить и поблагодарить вас от лица всех жителей Грантона. Вы использовали против нашего врага довольно коварное оружие, но только таким и можно было пронять его грязную толстую шкуру. Впрочем, мне кажется, что я оказал вам хорошую услугу, позволив вести это дело!
Позже, тем же вечером, мистер Варнер, поужинав в одном из ресторанов на Мэйн-стрит, с некоторым трудом преодолел два лестничных пролета, ведущих к его офису. В руке он держал две вечерние газеты, на первой полосе каждой из них была фотография его персоны шириной в три колонки. Он не читал сопровождавшие снимки статьи, но догадывался, о чем в них говорилось.
Ужиная, мистер Варнер не переставал изумляться, откуда взялись эти фотографии - ведь у него не было снимков, кроме одного, который он подарил жене лет пятнадцать назад, и был уверен, что тот давным-давно уничтожен. Но нет! Его лицо смотрело на него с газетных полос!
Мистеру Варнеру крайне любопытно было узнать, каким образом газетчикам удалось раздобыть его фотографию. Теперь он вспомнил, что, когда вернулся с долгой прогулки после разговора с Лорой и мистером Нельсоном, человек из соседнего офиса сказал, что у его дверей примерно около часа дня топтались несколько репортеров и, не дождавшись, ушли.
Он уселся за стол, зажег свет - было уже почти восемь вечера - и развернул одну из газет. Так вот как он выглядел пятнадцать лет назад! Не так уж плохо, действительно - совсем не плохо! Вот только дурацкие усы придавали ему какой-то забавный вид. Может, со временем что-нибудь улучшилось? Он встал и подошел к зеркалу, висевшему над каминной полкой, а когда вернулся к столу, раздался телефонный звонок.
Адвокат взял трубку:
- Здравствуйте.
- Здравствуйте. Это мистер Варнер?
Он узнал голос звонившего сразу же.
- Да. Что такое, Хиггинс?
После небольшой паузы, во время которой мистеру Варнеру было слышно приглушенное бормотание двух голосов на том конце провода, Хиггинс ответил:
- Миссис Варнер хочет знать, приедете ли вы домой к ужину?
- Нет, не приеду... - автоматически брякнул мистер Варнер и осекся. Он подумал, что такое сообщение вряд ли целесообразно передавать через слугу. Хотя почему бы и нет? Ну, посудачат об этом в городе денек-Другой. И он спокойно продолжил: - Скажите миссис Варнер, что я вообще не приеду домой, - и положил трубку.
Снова усевшись в кресло, он взял газету и попробовал сосредоточиться на чтении. Но буквы расплывались у него перед глазами. Так мистер Варнер промаялся минут пять.
- Что за черт! - вслух выругался он. - Я что, стал плохо видеть?
Он раздраженно бросил газету на пол и взялся за свод законов, но с тем же успехом. Каким-то непостижимым образом на странице возникло видение пышной копны каштановых волос.
- Если уж я собираюсь сделать это, надо вести себя как настоящий мужчина, - недовольно проворчал он, а для того чтобы проиллюстрировать сказанное, выскочил из-за стола и принялся энергично расхаживать туда-сюда по комнате. Так он провел полчаса, потом подошел к окну и стал смотреть на тускло освещенную Мэйнстрит.
Из окна открывался вид на витрины модного ателье, которое располагалось прямо напротив, - сквозь стекло прохожим глупо улыбались восковые манекены, застывшие в жеманных позах. Этажом выше светились красные и голубые огоньки аптеки. В этот час улица была почти пустынна, изредка торопливо пробегали пешеходы, иногда проезжал экипаж или машина.
С северной стороны послышался рев автомобильного мотора, и вскоре из-за угла, с Вашингтон-авеню, вырулила машина. Она остановилась прямо напротив дома номер 417 по Мэйн-стрит.
Мистер Варнер внезапно почувствовал странное волнение.
- Этого не может быть, - пробормотал он, прекрасно зная, что именно так оно и есть, и уже не удивился, увидев знакомую фигуру, выбравшуюся из автомобиля и остановившуюся перед входом. Его охватило какое-то необычное чувство. Что это с ним происходит? Его словно парализовало, да так, что он не мог напрячь ни один мускул. Так он и стоял, тупо уставившись в открытое окно, на грани обморока.
Минута показалось ему длиннее целого часа, потом он услышал, как открылась и закрылась дверь, и знакомый голос позвал:
- Тимми!
Он медленно повернулся. Прислонившись спиной к двери, с пылавшим лицом и лихорадочно блестевшими глазами перед ним стояла Лора.
- Добрый вечер, дорогая, - выдавил мистер Варнер, и ему захотелось откусить собственный язык. - Не присесть ли тебе? - И он почувствовал себя полным кретином.
- Я пришла, - начала Лора, делая решительный шаг вперед, - чтобы забрать тебя домой.
Адвокат огромным усилием воли обрел власть над собственным языком.
- Я не собираюсь домой, - невозмутимо заявил он.
- Собираешься. Ты должен.
- Почему?
- Потому что я этого хочу. Ты мне нужен.
- А мои собственные намерения не принимаются в расчет?
- О! - У нее перехватило дыхание. - Вот как. Разве ты больше не хочешь жить со мной?
- Да, вот как. Именно так. Послушай, Лора, присядь. Давай поговорим.
К креслу, которое мистер Варнер выдвинул для нее, Лора подошла как-то нерешительно, чего он никогда раньше за ней не замечал, и несмело опустилась на подушки, ожидая, когда муж заговорит.
- Ты сказала, что я нужен тебе, - резким тоном начал он. - Еще бы, ты ведь пользовалась моими услугами, а теперь тебе меня не хватает, как не хватало бы Хиггинса.
Так что сейчас, когда ты спрашиваешь, хочу ли я жить с тобой, я говорю: нет, не хочу. Да, это так. Я жил с тобой пятнадцать лет. И если бы меня спросили, чего хочу я, я ответил бы: хочу, чтобы хоть некоторое время ты пожила со мной.
- Но ведь это же одно и то же... - начала было Лора, но муж перебил ее:
- Извини. - Он поймал ее взгляд. - Ты ведь понимаешь, о чем я.
Женщина опустила глаза.
- Да, - признала она.
- Тогда не притворяйся. Видишь ли, проблема в том, что тебе не надо было выходить за меня замуж. Возможно, тебе вообще не надо было выходить замуж. Но не думай, что я это говорю, потому что ты великолепный адвокат и должна посвятить себя карьере. Любой мало-мальски стоящий юрист заметил бы этот пункт о шестидесятидневном сроке в договоре о таможенных льготах с первого взгляда. Но ты пропустила его.
Он замолчал; его жена густо покраснела.
- Ты слишком резок со мной, Тимми.
После этих слов мистер Варнер вскочил со стула и заорал:
- Не называй меня Тимми!
Лора выглядела изумленной до глубины души.
- Почему?
- Потому что это дурацкое имя! Тимми! Ни одна женщина не обратила бы внимания на мужчину с таким именем. Поэтому я не порицаю тебя. Это самое идиотское имя из всех, которые я когда-либо слышал.
- Это твое имя. Поэтому оно мне и нравится.
- И именно поэтому я его ненавижу! - Мистер Варнер яростно сверкнул глазами. - Мне вообще не следовало позволять тебе называть меня Тимми. Мне не следовало позволять тебе делать многое с самого начала! Да, с самого начала! Но я был без ума от тебя... Я думал...
Она перебила его:
- Ты был от меня без ума?
- Конечно.
- Ты имеешь в виду, что... любишь меня?
- Да.
- Забавно, ты никогда не говорил мне об этом.
- Господи боже! - Маленький человечек снова сверкнул глазами. - Ты сама не позволяла мне это делать!
