Не получается, - улыбнулся он.
Через девятку, - брезгливо фыркнула девушка.
Старков повторил набор, когда ему ответили, он не услышал, что именно сказал молодой человек, пробегавший по коридору. Лицо секретаря тут же приобрело осмысленное выражение. Она сказала несколько фраз по селектору, книжка исчезла под столом, туда же полетела фуражка, зато в руках появилось маленькое зеркальце. Почистив перышки, девушка встала из-за стола и больше не собиралась садиться. На лице ее возникла очаровательная улыбка.
В этот момент дверь буквально распахнулась, и в помещение ввалился большой человек лет пятидесяти, в сопровождении двоих, про которых можно было сказать только то, что они с ним.
Где Петухов? - прозвучал его бас.
Здравствуйте, Виталий Николаевич. У себя.
Набери мне "Алькор-нефть".
Секретарь быстро нажала рычаг на телефоне и протянула руку за трубкой.
Ты что делаешь? - возмутился Старков.
Дай трубку, - сквозь зубы процедила секретарша.
Я разговариваю, кажется.
Дай трубку, - еще тише прошипела она. В голосе ее была невыносимая боль и страдание.
Старков резко положил трубку на рычаг, на котором уже лежал наманикюренный пальчик. Что-то хрустнуло.
Ты мне ноготь сломал!
Да, что это за детский сад? - заревел бас. Шлюшка со сломанным ногтем лается с дураком, а я должен ждать и слушать!
Похоже секретарь решила подождать с ногтем и принялась набирать номер. Старков мысленно прикидывал в уме, чего может стоить для Гольдман, если он сейчас поставит негодяя на место. Безусловно, это большая шишка. Но не директор магазина, это точно, ведь фамилия директора - Петухов. Однако промолчать - это позволить обращаться с аудиторами как с людьми второго сорта, а этого допускать нельзя.
Можно Вам задать один вопрос? -- как можно более уверенно сказал Старков.
Виталий Николаевич зыркнул на него бычьими глазами.
Вы всегда ошибаетесь?
Я никогда не ошибаюсь, особенно в людях.
Вы назвали меня дураком, а я вовсе не дурак, вот справка.
Старков достал из кармана справку из психдиспансера и развернул.
Виталий Николаевич похоже не ожидал такого поворота и сказал:
Все равно дурак. Раз справку с собой носишь, значит частенько предъявлять приходиться.
Обратите внимание на дату, число сегодняшнее.
Чего ты хочешь? - спросил Виталий Николаевич совершенно равнодушно.
Позвонить.
Звони!
Теперь настала очередь обомлеть присутствующим. Секретарша держала телефонную трубку как гранату с выдернутой чекой. Она боялась даже вздохнуть. Нависла мертвая тишина и никто не хотел ее нарушать.
Виталий Николаевич кивком головы показал на аппарат. Старков осторожно взял трубку и набрал номер.
Алло, Аня? -- начал он разговор, за которым следили четыре пары глаз: одна с ужасом, две другие с интересом и одна с безразличием, - Мы сейчас в "Алькор - авто". Будем через пару часов. Пожалуйста, включи на всех моих машинах дефрагментацию диска. Спасибо.
Он плавно положил трубку на рычаг.
Спасибо.
Долго мне еще ждать? - неожиданно громко спросил Виталий Николаевич. От неожиданности Старков вздрогнул, а секретарша почему - то подпрыгнула и принялась опять набирать номер.
Все время занято, - пролепетала она.
Переведешь звонок к директору, - с этими словами Виталий Николаевич зашагал по коридору.
Глава 3
Олег Игоревич Зотов много читал о гороскопах. Он любил слушать по радио предсказания астрологов на день и по-детски радовался, когда они сбывались. Но кроме того, что люди делятся по знакам зодиака, он знал о психологических типах людей. Сангвиники, холерики, флегматики, меланхолики - все это он проходил в институте. Он знал про аудиальщиков и визуальщиков, читал "Психологию бессознательного" и был хорошим психологом, но делил людей только на два типа. Это были люди, сами управлявшие своей судьбой, и люди, которых жизнь несет как щепку по реке. Он не сильно задумывался к какому типу людей относится он сам, но всегда тщательно анализировал поведение своих коллег. Проработав девять лет в ОБХСС, и, пройдя реорганизацию в ОБЭП, он безошибочно мог отличить человека, который приходит на работу отсиживать свои восемь часов, от человека, у которого рабочий день продолжается двадцать четыре часа в сутки. Среди первых почти никогда не встречалось градаций. Это были люди одного сорта, даже одевались они одинаково. Работать с ними было просто: не давай им никаких заданий, не нагружай их работой и будешь лучшим другом. А вот вторые делились еще на несколько категорий. И чем больше он узнавал таких людей, тем больше категорий он открывал. Во-первых, это были фанатики своей работы, люди, либо травмированные душевно, либо "подвинутые" на законах. Зазубрившие в институте законодательство так, что сами начинали в это верить. С такими работать было легко только до момента, пока не возникала необходимость действовать в обход установленных правил и норм, после чего на деле можно было ставить крест, потому что бороться с преступностью, не используя их методы, было невозможно. Гораздо легче было с теми, кто это понимал, но у этих людей был свой бзик - деньги. Они делали все, что можно было себе представить, но только пока были в этом материально заинтересованы. Такие были прекрасными исполнителями, но если требовалось проявить инициативу, и из нее прямо не вытекало материальное благо, они губили все на корню. Были такие, которым просто нравилась их работа, и были такие, которым было лень лениться, и от этого они начинали проявлять инициативу, но все они относились к людям деятельным и образовывали группу людей, способных изменить свою судьбу. Зотов искал людей недовольных, подобно себе. Проработав в органах много лет и полностью утратив возможность обеспечить свою семью и старость за счет государства, он, наконец, решил взять дело в свои руки и перешел на работу в налоговую полицию, благо его образование ему это позволило. Здесь он обнаружил то, чего никак не ожидал увидеть. Коррупция и разгильдяйство совсем еще не затронули вновь созданный аппарат, который состоял в основном из бывших работников ФСБ и налоговых органов, и были это люди не те, с которыми можно было иметь дело. Пришлось долго ждать. Но постепенно аппарат притирался, люди знакомились, круг знакомых Зотова расширился, и он придумал, как и с кем он сможет обеспечить себе старость, не поднимая ничего тяжелее авторучки.
План его был прост. Он под видом добродетели должен был предлагать услуги по решению проблем тем, кто в них нуждается. Но прежде, чем их решать они должны были появиться, точнее, Зотов должен был их создать так, чтобы никто не догадался, что он сам создает проблемы, и сам их решает. Зотов должен был действовать через подставное лицо в налоговой инспекции. Но скоро он изменил свой план с точностью до наоборот. Налоговая инспекция должна была создавать проблемы, а он на белом коне разгонять тучи.
Так как Зотов не шибко разбирался в своем ремесле, он быстро нашел себе сообщника среди служащих: разведенную сорокадвухлетнюю Галю. Правда, Галя потребовала закрепить их договор в постели. Но Зотова это нисколько не смутило. Он даже был рад, что ради семьи пошел на такую "жертву". Впервые занимаясь этим из корысти, он чувствовал себя агентом "007".
Галя познакомила Зотова с Людой из налоговой инспекции, и Зотов совершил оплошность, которая чуть было не сорвала весь план. Зотов переспал и с ней. И Галя, разумеется, обо всем узнала. Конечно, Зотов поменял бы Галю на молодую и привлекательную Люду, но Галя знала весь его план, и выбора у Зотова не осталось. Два часа вымаливая прощение на коленях у себя в кабинете, Зотов думал только об одном: "Я убью ее, как только это будет возможно". Легковерная Галя простила Олега Игоревича, Люда же, как назло, вошла во вкус и собиралась продолжать любовные приключения. Зотов зарекся больше не иметь дел с женщинами. Но положение как - то надо было спасать, и он познакомил ее со своим другом, на время снявшим напряжение.
По плану Зотова, Люда должна была познакомить его с начальником отдела налоговой инспекции. Причем, ей необязательно было знать - зачем. Галя могла это сделать сама, но начальник отдела был крепким орешком, Зотов навел о нем справки через своих бывших коллег и решил не рисковать. План сработал, когда Олег Игоревич уже был в отчаянии. Макаров, так звали начальника отдела, попросил у Зотова крупную сумму денег, и Зотов с радостью согласился ее одолжить. Он не ошибся: Макаров стал сговорчив, и разговор на тему: как ему вернуть сумму, неожиданно для Олега Игоревича привел к логически верному решению. Надо консолидироваться.
Рисковать собой Зотов не собирался, и свою часть работы по переговорам, получению денег и прочим техническим тонкостям он собирался поручить еще одному участнику его предприятия, который вскоре нашелся. Это был Ринат Милов, молодой, но очень жадный до денег сотрудник.
