Я закончила свой монолог и, глядя честными наивными глазами, ожидала реакции собеседника. Надо сказать, она не замедлила последовать. Взгляд его потеплел и приобрел несколько умиленное выражение. Так взрослые люди смотрят на общительного ребенка. Похоже, до Тищенко наконец стала доходить суть дела, которая заключалась в перспективе неплохо разжиться за счет моего мнимого богатства. Очевидно, осознание этого факта значительно подняло настроение Юрия Родионовича, в результате чего он даже почувствовал ко мне симпатию.
— Ну что ж, деловые женщины у нас в почете, — произнес он после небольшой паузы, благодушно покручивая кончик галстука. — Так какой же магазин мы с вами будем открывать, Танюша? Кстати, вы не против такого обращения?
— Вообще-то лучше зовите меня Татьяной Александровной. А то, знаете ли, как-то несолидно.
— Да-да, конечно, понимаю. Ну так как насчет профиля предприятия, Татьяна Александровна?
— Одежда. Я хочу открыть магазин модной одежды.
Когда я покинула кабинет Тищенко, то чувствовала себя, наверное, так же, как Штирлиц, возвращавшийся из немецкого генштаба.
В тот момент логичным действием было бы совершение какого-то следующего шага в направлении к разгадке. Проблема заключалась в том, что я понятия не имела, каким должен был быть этот шаг. Я рассеянно шагала по длинному представительному коридору, думая о своем, как вдруг случилась неожиданность, надо сказать, весьма неприятная для меня.
Сначала я услышала радостное присвистывание, а глянув в сторону, откуда оно донеслось, смогла лицезреть типа, который этот звук воспроизвел. Одного беглого взгляда хватило, чтобы понять: стоящий около окна парень — тот самый гоблиноподобный субъект, на которого мне так везло в последние два дня. Это он вместе со своим товарищем пытался «подснять» меня вчера вечером, и он же приставал ко мне в кафе сегодня днем. В общем, я была не рада. Зато он, похоже, наоборот.
— Оппа! Вот это я понимаю! Красавица, это судьба! Мы ж с тобой сегодня уже виделись!
Интересно, каким был бы его восторг, узнай он, что мы виделись еще и вчера. В любом случае разделять его радостные чувства я не собиралась. Однако и уходить просто так теперь было нельзя. Похоже, этот крендель здесь работает. Поэтому я попыталась придать взгляду максимальную доброжелательность и подошла к окну. Достала из сумочки сигарету, вопросительно посмотрела на парня и удовлетворенно отметила, как он засиял, моментально достав зажигалку. Я закурила и, чуть улыбнувшись, сказала:
— Привет-привет. Что тут делаешь?
— Тружусь.
— Да ты что! А зовут-то тебя как?
Парня звали Мишей. Мы разговорились. И — вот забавно! — в ходе нашего общения выяснилось, что он далеко не такой придурок, каким кажется на первый взгляд. Работает он в фирме «Абес-плюс» — именно так называлось дочернее предприятие «Арарата» — уже почти три с половиной года и в настоящее время занимает должность заместителя управляющего. Поскольку управляющим, как я теперь знала, является Тищенко, из этого следовало, что Миша — второй человек фирмы. Когда я высказала искусно подделанное восхищение по этому поводу, дабы расположить моего нового знакомого к дальнейшему повествованию, он широко улыбнулся. Видно, Миша был простодушным по натуре парнем, несмотря на свой гориллоподобный облик. И тут он пояснил:
— Я здесь такую должность занимаю, знаешь, почему? Да нет, откуда тебе знать… Я ж племянник Тищенко, главы фирмы. Он родной брат моей матери.
Если бы я вовремя не сдержалась, то, наверное, в ответ на это объяснение издала бы торжествующий возглас. Ну надо же, такая удача! В первый день расследования судьба преподнесла мне на блюдечке с голубой каемочкой не кого-нибудь, а настоящего племянника моего главного подозреваемого, к тому же занимающего должность его заместителя. И этот ее подарок ко всему прочему отчаянно ко мне клеился во время наших предыдущих встреч, а сейчас глядит на меня, словно дворняга на вкусную косточку. Положительно, небеса сегодня ко мне благосклонны!
Однако все же имелась небольшая проблема. Если мои первоначальные умозаключения верны и Тищенко в самом деле заинтересован в смерти Сандалова, а Игорь представляет собой что-то вроде внедренного во вражеский лагерь разведчика, то будет трудно скрывать тот факт, что я закрутила роман с Игорьком. И теперь вставал вопрос: как же я смогу беспрепятственно общаться с племянником Тищенко Мишей, если для всех буду являться подружкой Игоря? А ведь и Игорь, и Миша могли оказаться одинаково полезными в расследовании, поэтому упускать я никого не собиралась.
В общем, меня ожидали веселые деньки. Мне придется одновременно крутить два романа с парнями, которые работают в одном здании и в сообщающихся фирмах, и при этом надо умудриться крутить их так, чтобы герой каждого романа считал себя единственным… Да уж, скучать точно не придется.
В момент прощания Миша смотрел на меня чуть ли не влюбленно. Конечно, я прекрасно понимала — за его взглядами скрывается банальная похоть, вчера я имела возможность наглядно в этом убедиться. Однако моя работа состоит в том, чтобы из имеющихся кусочков головоломки при помощи арсенальных средств создавать единую картину. Поэтому с Мишкой, как с одним из потенциальных орудий моего арсенала, я решила общаться чрезвычайно любезно.
Уже придя домой, я обратилась к своим гадальным «костям», дабы получить от них моральную поддержку в своем нелегком деле. Выпавшая комбинация меня чрезвычайно порадовала и внушила оптимизм. Цифры 1+20+25 означали — «Вы используете свою привлекательность в эгоистичных целях, с равнодушной легкостью разбивая мужское сердце».
Посчитав предсказание сигналом к действию, я решила начать атаку с целью разбивания конкретного мужского сердца — принадлежащего Игорю. Кстати, «косточки», как всегда, оказались правы — разбить я могла только одно сердце, поскольку Миша испытывал ко мне чувства, родившиеся совсем в другом месте.
— Игорь? — промяукала я в телефонную трубку. — Это Татьяна.
Неподдельная радость на том конце провода была очевидной. Ничего не стоило договориться о встрече, и уже через пару минут мы условились, что пойдем куда-нибудь поужинать. Денек мне выдался нелегкий, поэтому я справедливо сочла себя заслужившей посещение ресторана, тем более в обществе того, кого я «прорабатывала».
Однако в тот момент, когда я стояла перед раскрытым шкафом, подбирая одежду, мысли о расследовании не слишком-то меня занимали. Я всецело отдалась приятным приготовлениям, которых довольно долгое время была лишена. Мужчины не способны понять, как нуждается красивая женщина в том, чтобы время от времени делать себе хорошую прическу и макияж, надевать нарядную одежду и… отправляться на бал. Или по крайней мере на его современную интерпретацию.
Через полчаса я с удовлетворением смотрела на себя в зеркало. Нет, как бы там ни было, а все-таки здорово, что даже после долговременной утомительной работы и при отсутствии отдыха я остаюсь королевой. Именно об этом говорил мне один преподаватель в институте. Заведующий кафедрой нашей специальности — чрезвычайно неординарная личность, человек, которого одинаково боялись как студенты, так и преподаватели, чувствовал ко мне особое расположение. «Ты — женщина, поэтому должна быть королевой в любой ситуации», — сказал он мне однажды, и эти его слова я запомнила на всю жизнь, сделав их своим девизом.
И вот сейчас, глядя в зеркало, которое выдавало мне отражение красавицы, облаченной в элегантное черное платье, я не сомневалась в том, что вечер удастся во всех отношениях. И в плане работы, и — тем более! — в плане отдыха. Последнее вообще не вызывало никаких сомнений.
С Игорем мы договорились встретиться недалеко от моего дома, в том самом переулке, в котором так долго прощались в прошлый раз. Надо сказать, я была уверена, что он заедет за мной на такси, поэтому, когда мой кавалер лихо подкатил на потрясающем темно-фиолетовом «Ауди», я несколько призадумалась. Конечно, в настоящее время такой машиной никого не удивишь, а уж меня, видавшую всякое, и тем более. Однако тачка так явно не соответствовала образу простого охранника, каким Игорь пытался казаться, что я сразу же начала выяснять у него обстоятельства приобретения такого «коня».
— Классная тачка, — авторитетно констатировала я после того, как Игорь впился в мои губы отнюдь не целомудренным поцелуем, а потом усадил в машину. — Неужели твоя? — Здесь я постаралась, чтобы в голосе не прозвучало пренебрежения.
— Отца… — нехотя процедил он. — Он мне иногда дает поездить, на самые торжественные случаи. Только редко такое бывает, к сожалению. Сегодня он был сильно загружен работой, и, видно, ему не хотелось со мной пререкаться. Быстро согласился.
