чего не смог бы сделать ни один инженер из сотни; тайно, хотя и не без некоторой помощи, изучил плотину, никого не выдав; принял невероятные меры предосторожности, чтобы замаскировать свою личность в ходе поездки почти в две тысячи километров. И, наконец, быстро и с ювелирной точностью нанес удар. Все прошло безупречно. Но крошечная лампочка непредсказуемо перегорела или отсоединилась, поставив все под угрозу.
Неработающий задний фонарь был наказуемым правонарушением, и, если дело дойдет до этого, у него не останется выбора. Они были одни на удаленном участке дороги. Его пистолет и пули не отслеживались. Единственный выстрел в середину лба, и у него будет час-другой, чтобы убраться отсюда, пока не найдут мертвого копа.
– Мне очень жаль это слышать, – сказал Зеленый Человек. – Должно быть, он только что перегорел. Или там отошел какой-нибудь провод. Я попал на ухаб в Вайоминге. – Во рту у него пересохло, но все же он смог засмеяться. – Словно переехал «Гранд-Титон» [9].
– Ну да, такое случается. – Парень кивнул. – Вот что я вам скажу. Я не буду составлять протокол. Почините его как можно скорее.
– Конечно, – ответил Зеленый Человек. – В ближайшей мастерской. И спасибо. Я вам очень благодарен.
«А теперь отпусти меня, – взмолился он про себя. – Спаси свою жизнь и проживи еще полсотни лет. Женись на какой-нибудь деревенской девчонке, заведи детей, внуков и закончи свои дни в восемьдесят лет в собственной постели. Только отпусти меня».
Но молодой коп все еще улыбался.
– Я вижу, у вас мичиганский номер. Далеко же вы заехали.
– Как-нибудь приезжайте посмотреть Великие озера, – улыбнулся Зеленый Человек.
– Было бы неплохо. – Коп кивнул. – Что привело вас в Дестри?
– Просто проезжал мимо.
– Большинство людей ездит по автостраде.
– Люблю посмотреть места, мимо которых проезжаю.
– Правда? – удивился молодой коп. – На трассе номер пятьдесят пять мало интересного. На что же вы здесь смотрите?
– Я немного занимаюсь живописью. Мне нравятся оттенки этих холмов.
– Никогда не замечал.
– Ну да, я тоже не обращаю особого внимания на Великие озера, – проговорил Зеленый Человек с очередным смешком, который на этот раз, застряв в его горле, получился сухим и натужным.
«А теперь отпусти меня. Прошу тебя, Господи, не продолжай это».
Но полицейский сделал шаг вперед и внимательно посмотрел на Зеленого Человека из-под козырька черной кепки.
– Так куда вы направлялись сегодня утром?
– Я просто немного порыбачил, а теперь еду домой.
– До самого Мичигана?
– Ну да, у меня впереди еще долгий путь.
– Разве в Великих озерах нет рыбы?
– Есть, и даже крупная, но я свое уже выловил. С форелью Кларка ничто не сравнится.
– Я и не знал. Для ловли рыбы мне не хватает терпения. Могу я взглянуть на ваше водительское удостоверение и регистрацию?
Зеленый Человек поднял на него глаза.
– Конечно. Регистрация у меня в бардачке. Не возражаете, если я достану?
– Доставайте, – сказал полицейский. – А потом можете ехать домой. Мы получили ориентировку, что должны проверять всех, кого остановим, из-за этой плотины. Осторожность не помешает.
– Да, не помешает, – согласился Зеленый Человек, и его правая рука потянулась к рукоятке пистолета. Ему придется застрелить либо копа, либо себя. Если он приставит пистолет к своей голове, то также выстрелит и в собственную семью. Его дети будут страдать долгие годы и, скорее всего, непоправимо. К тому же, несмотря на все меры предосторожности, Шэрон, одной из двух женщин, которых он когда-либо любил за всю свою жизнь, будет очень трудно доказать, что она не была соучастницей. Для него это будет легкий выход, но ей придется принять удар на себя. И все, что он пытался сделать для мира, все, что привел в движение, вся та чудесная энергия, которая накапливалась с каждой атакой, – все кончится. Так что остается только одно, даже если это будет отвратительно. Указательным пальцем правой руки он коснулся спускового крючка и уже собирался поднять пистолет, как вдруг загремела музыка кантри – хор голосов пел какую-то дурацкую песню о любви и разлуке, и мужчине потребовалось полсекунды, чтобы сообразить, что это рингтон на мобильнике копа. Тот поднес телефон к уху.
– Да, Нэнси, что там такое?
Человек ждал, затаив дыхание. Полицейский нахмурился.
– Скажи Мейбл, чтобы она не пыталась ее снять. Даже если ей это удастся, та ее поцарапает. Скажи, что я уже еду и буду через десять минут.
Парень убрал мобильник и усмехнулся Зеленому Человеку.
– Чертова кошка раз в неделю забирается на одно и то же пекановое дерево.
– Вообще-то я собачник, – улыбнулся тот в ответ, по-прежнему держа указательный палец на спусковом крючке. – Кажется, вам нужно поскорее туда попасть.
– Да, мне нужно поторопиться, – согласился молодой коп, поворачиваясь к своей машине. – Только не забудьте поскорее починить стоп-сигнал.
– Как только смогу, – пообещал Зеленый Человек. – Да, и удачи вам с кошкой.
Эллен проснулась под выпуск новостей о взрыве на плотине Бун и немедленно запрятала это известие в дальний уголок сознания, действуя по своему обычному утреннему распорядку.
Она высадила Джули возле Академии Карлайла, провела в Колумбийском университете утренний семинар по экологически чистым энергоносителям, встретилась с двумя аспирантами, а затем в своем кабинете переоделась в спортивный костюм и отправилась на пробежку в направлении Зеленого центра. Только оказавшись на крутых и извилистых тропинках Морнингсайд-парка, она позволила себе остановиться и втайне возликовать.
День выдался прохладным, и на тротуарах Гарлема было немноголюдно. Она бежала через бульвар Малкольма Икса, стараясь преодолеть все пять километров за полчаса, энергично работая руками и ногами, чтобы не терять темп. Пробежка была частью ее утреннего распорядка, и Эллен понимала, что, занимаясь повседневной рутиной, она легче достигнет эмоционального равновесия, так необходимого ей для того, чтобы держать свои чувства под контролем.
Он поразил еще одну цель – дерзко, блестяще, талантливо – и снова сумел уйти. Таким образом, то, что телеведущие называли «беспрецедентной общенациональной охотой», по-видимому, не давало никаких результатов. Она понимала, что для Зеленого Человека самый опасный период был уже позади и с каждой минутой этот риск становился все меньше.
Эллен могла позволить себе выглядеть взволнованной, так как весь ее маленький мир экоактивистов гудел, но, находясь рядом с ними, она должна была радоваться так же безлично, как и все остальные, – их таинственный герой, их безымянный, но любимый крестоносец ради спасения человечества нанес еще один смелый удар.
Но пока Эллен бежала, она видела перед собой молодое, красивое, полное решимости лицо, всплывшее из глубины подавленных воспоминаний. У него была застенчивая, но обаятельная улыбка, и он носил
