действительно, за маленькой дверью, почти калиткой, оказался бассейн. В отличие от предыдущих залов, народу там было много. В основном дамы.
Я с удовольствием плюхнулся в прохладную воду. Поплавал немного, потом подплыл к рыжеволосой даме с облупленным от загара носом и начал разговор:
— Мокрый дождя не боится.
Дама весело ответила:
— Вы совершенно правы.
И взяла меня за руку:
— Вы здесь в первый раз?
— Я новичок в этом городе.
Дама обрадовалась:
— Это прекрасно. Меня зовут Миранда.
В какой-то пьесе была Миранда, и я ее добивался целых три акта. Но я не стал вдаваться в сценические подробности и просто представился:
— А меня зовут Борис.
— Вам здесь нравится?
— Да. Дело не в том, чтобы быстро бегать, а в том, чтобы выбежать пораньше.
Дама снова согласилась и обняла меня:
— Вы бывали в Болгарии?
— Нет, — честно признался я.
— Я только что оттуда вернулась. Провела там отпуск. Вот видите… — она показала на облупленный нос.
— В Болгарии прекрасные помидоры, — начал я светскую беседу.
— Не только. Приходите сюда завтра в это же время. Сегодня здесь Светка, а у нее язык!
— Это ужасно! Два соловья на одной ветке не поют.
— Вы совершенно правы. До завтра.
И величаво уплыла.
Ко мне подошел смотритель бассейна:
— Вас ждут.
Я понял и вернулся в предбанник. Морковко уже ждал. Он показал мне на лежащий на кресле спортивный костюм, трусы и рубашку. Под креслом я увидел спортивные туфли, рядом лежали носки.
— Одевайтесь.
Туфли мне подошли, а по носкам я уже успел соскучиться.
— Идемте.
Мы вернулись в вестибюль. Дина по-хозяйски осмотрела меня, повернулась к Морковко:
— Прекрасно. Все подошло?
— Подошло. Даже туфли.
Конечно, правильнее было бы об этом спросить у меня, но я здесь в расчет не принимался.
— Поехали.
И снова водитель, похожий на Плутенко. На этот раз мы ехали минут тридцать.
— Выходите. Мы приехали.
Машина остановилась около двухэтажной виллы. Над большой дверью у входа было выложено белыми кирпичиками: «Нескучная жизнь».
Там люди вели нескучную жизнь. Там потом произошло два убийства. Впрочем, эти убийства не очень волновали обитателей виллы и их гостей. Среди гостей, ведущих нескучную жизнь, оказался и я.
Свидетель Леонард Белый, промышленник
Моя фамилия Белый. Я Леонард Белый. Эту фамилию я получил от матери. Она работала инженером на пивоваренном заводе. Когда мне было четырнадцать лет, она поехала в командировку в страну, где я теперь живу. И из поездки не вернулась.
Через два года после ее отъезда ко мне домой пришел какой-то человек и сказал, что моя мама просила его отвезти меня к ней.
Я был записан к нему в паспорт как сын, мы вместе с ним прошли через пограничный контроль, и через два часа меня уже встречала мама. Что потом с ним стало, я не знаю, но мне рассказывали, что через несколько лет он спокойно вернулся в Союз.
В аэропорту мама меня встречала не одна. С ней рядом стоял упитанный человек лет сорока. Мама мне объяснила, что это мой папа. Он был в Москве на фестивале молодежи, познакомился с мамой, и через положенное время я появился на свет.
Папа был нотариусом, у него была небольшая нотариальная контора, а мама занималась производством пива. Дела у нее шли так успешно, что через пять лет у нас был небольшой завод. Мы выпускали пиво под названием «Полярное». Потом маме пришла в голову счастливая идея: набор для футбольных болельщиков. Он состоял из банки нашего пива и бутерброда из черного хлеба с селедкой. Мы назвали этот пакет «Белый медведь». Он продавался в белой упаковке с изображением белого медведя. Банка пива была белой и тоже с изображением белого медведя.
Дела пошли великолепно. И у мамы возникла идея продавать пиво в Советском Союзе. Там началась перестройка, наладились контакты с Западом. Надо было прозондировать почву, поехать туда и посмотреть, какие там есть возможности. Сама мама ехать не хотела, просто боялась. Выбор пал на меня.
Решили придумать какой-нибудь предлог для поездки. Специалист по маркетингу нам посоветовал две темы: «Замена действующих прачечных агрегатов» и «Изучение возможностей поставки доильных аппаратов». Мама отвергла оба проекта. Решение пришло само собой. Один из клиентов отца искал ансамбль для круизного корабля. Был направлен запрос в Союз. Ответ пришел быстро: готовы помочь. Причем, ответ подписала министр культуры союзной республики.
Мама была рада:
— У тебя будут большие возможности познакомиться с рынком пива. И еще одно обстоятельство. В Министерстве культуры работает Дина Дарте. Ты ее должен помнить. Она приезжала сюда на похороны твоего дедушки, он был ее дальним родственником. Если понадобится, я ей позвоню, она тебе поможет.
Письма туда-сюда. И вот я выхожу из самолета в городе, название которого, мне сказали, не следует упоминать. В аэропорту не оказалось ни одной белой машины, пришлось довольствоваться светло-серыми «жигулями». Из аэропорта я, весь в белом, с большим белым портфелем, направился прямо в министерство культуры.
В приемной министра меня встретила девушка лет двадцати пяти с веселыми серыми глазами. На ней были кофточка, которая подчеркивала ее бюст, и короткая юбка выше колен. Мне она понравилась. Я поздоровался. Она строго посмотрела на меня:
— Ваша фамилия Зеленый?
Странно, подумал я и представился:
— Моя фамилия Белый.
Она осмотрела меня с головы до ног:
— Это нетрудно заметить. Вы хотите, чтобы вас принял министр?
— Да.
— Ее, к сожалению, сейчас нет. Но я могу вам помочь.
Я обрадовался:
— Был бы очень признателен.
— Меня зовут Вильма Росте, но вы можете меня звать просто Вильма. Я знаю цель вашего визита. Вас интересуют «Голая Афродита» и «Афина свирепая».
Странно, подумал я и переспросил:
— Какая, вы сказали, Афродита?
— Голая Афродита с танцующими нимфами.
— Она что, совсем голая?
— Ну да. Голая Афродита. С танцующими нимфами!
Интересно, почему меня ждет голая Афродита? Да еще с танцующими нимфами.
— И где они меня ждут?
— На вилле Ады Варме, вдовы художника Варме.
Кажется, я начал догадываться.
— А вторая, вы сказали, Афина, если я не ошибся.
— Совершенно верно, Афина свирепая с мечом.
Я понял. Это название ансамбля:
— Петь будут обе: и Афина, и Афродита?
Теперь уже удивилась девушка:
— Петь? Кто?
— Афина и Афродита. Эти дамы уже на вилле у вдовы художника?
— Да, на вилле. Но вот петь…
— Я приехал сюда специально послушать, как они поют.
— Странно, — сказала девушка.
Я продолжал задавать вопросы:
— А какие из себя эти нимфы? Не очень старые?
— Молодые. Одной
