Когда Шакспер вошел, все дружно перестали есть и изумленно уставились на него. Впрочем, нет, не все. Анна не спеша дожевала и проглотила то, что было у нее во рту, встала из-за стола и подошла к Уиллу. Она совершенно не изменилась за те четыре года, что они не виделись.
Чего было нельзя сказать о нем самом. И не нужно было его долго рассматривать, чтобы заметить, как сильно он постарел. Он прочитал это в ее взгляде и бросился к ней в объятия.
– Уилл… Не плачь… дети смотрят, – зашептала она.
Он взял себя в руки и слегка отстранился от жены:
– Бог в помощь всем.
– Садись, Уилл, на свое место. – Анна сделала жест прислуге, чтобы принесли приборы. – Видишь, мы ждем тебя. Каждый день.
Всю последнюю неделю Романов каждый день ждал, что они наконец получат разрешение посмотреть Первое Фолио. Он уже стал волноваться, все ли у них в порядке с документами? Уже в тот вечер, когда они с Сомовым летели из Парижа в Лондон, он узнал, что французские бомбардировщики впервые отправились бомбить Ливию, и понял, почему их задержали на границе. Франция готовилась к войне, а мы прибыли из Африки. Колонизаторы чертовы! Ну да ладно, с другой стороны, их уже так просветили, что теперь никакой «Интел-ледженс сервис» не страшен. Чего ж здесь тянут? Неужели правда это такая книга, что к ней даже с дипломом Кембриджа непросто подступиться?
Но и это тоже ладно, до книги они рано или поздно доберутся, вот только с фондом что-то не чисто. Питер на связь не выходил, пришлось его вчера навестить лично. Тепленьким взял, прямо из постели, чтобы никуда не успел из дому скрыться. И поговорил. Ничего себе! Он, видите ли, занят сейчас другим! Диплом пишет. С Николасом ему общаться, видите ли, некогда! Какой-то сбой пошел в его сознании. Пришлось провести с ним еще один сеанс. Пятнадцать минут психолингвистического тренинга – и он снова в его руках, послушен и готов выполнять все указания. Теперь нужно ждать результата его встречи с Николасом.
Вообще ловко он все это уладил, прямо с утра пораньше. И Александр ничего не заметил, спал как убитый. Хоть он и плохо поддается гипнозу, но тут сработало. Когда вернулся в отель, он еще не проснулся. Правильно, что они в одном номере с Александром остановились. И за гостиницу он сам платит (Олег вспомнил про скрягу Кенадита), и все время под присмотром.
Все-таки за Александром нужен глаз да глаз, чтобы, не дай бог, не выкинул чего-нибудь. Олег с удовольствием вспомнил, как Сомов в Питере оставил Эдуарда с носом. Забавно: он его пасет, а сам шаг в сторону ступить боится. Еще неизвестно, кто свободнее, пастух или его стадо. Ладно, пора с ним поговорить.
– Алекс, ты сердишься, следовательно, ты не прав.
– Ну что тебе еще?
– Я же не виноват, что нам приходится ждать.
– Слушай, ты не понимаешь? Я каждую свободную минуту беспокоюсь за своих.
– Нет проблем! Завтра организуем связь.
– А ты думаешь, они обо мне не беспокоятся?
– Александр Сомов умер… Зато его семья жива.
– Лучше бы сидел в Моганде и не ездил бы никуда… Хоть голова была бы занята только работой…
– Тебе нужно развеяться. Давай сходим в ресторан, что ли? Время обеденное. Время тако-о-о-е, сердцу покоя не-е-т! – Алекс скривился, услышав фальшивое пение. – Послушай, а что тебе мешает работать здесь? Ноутбук при тебе. Привык к африканскому комфорту?
– Подлец-человек ко всему привыкает… Ну ладно, пошли есть.
Они спустились в ресторан и с аппетитом пообедали. После кофе Олег пригласил Алекса прогуляться.
– Послушай, иди без меня. Дай одному побыть. Чеши на свою прогулку, а я поразмышляю. Может быть, тоже попозже выйду, но один. А то я уже от тебя устал. Мы с Тарасом… ходим парой, хотя мы не санитары…
Олег расхохотался:
– Ну не до такой же степени! Ладно, я пошел.
Алекс махнул рукой и отвернулся. Вроде не врет, подумал Романов. Программировать Сомова, во-первых, не очень получалось – уж слишком сильно сознание Александра сопротивлялось его установкам. А во-вторых, Олег боялся, что постороннее вмешательство повлияет на его исследовательские способности: мозг все-таки штука сложная, а результат работы Александра был бесценным. Олег вышел из отеля и неспешно двинулся по направлению к квартире Питера – вот его программировать можно. И нужно! После пятнадцатиминутной прогулки Романов открыл подъезд своим ключом и поднялся на четвертый этаж. Дверь в квартиру Питера оказалась приоткрытой, и Олег насторожился. Нащупал в кармане миниатюрный пистолет, внешне похожий на зажигалку: такой в багаже провезти ничего не стоит. Снял с предохранителя…
Александр стоял перед дверью подъезда, ожидая, пока кто-нибудь выйдет на улицу. Непреодолимым препятствием стал домофон, и другого способа его преодолеть он не видел. Не звонить же во все квартиры подряд? Еще полицию вызовут… И тут вдруг раздался приглушенный выстрел! Или ему показалось, что хлопок, который он услышал, был выстрелом. Звуки выстрелов Александр слышал преимущественно в кино и по телевизору, но сейчас он почему-то был уверен, что это был именно выстрел, а не что-то другое. Сомов быстро отошел от двери и еще быстрее добежал до поворота на соседнюю улицу. Зайдя за угол, Александр пошел медленно и вальяжно, неспешно открыл дверцу машины, сел на заднее сиденье и назвал водителю отель, расположенный в двадцати минутах ходьбы от той гостиницы, где они с Романовым остановились.
Добравшись до места, Александр расплатился с таксистом и вошел внутрь. Он снял одноместный номер и пошел в бар. Через пару минут к нему за столик с недвусмысленной улыбкой подсела девушка неопределенного возраста.
Олег Романов чувствовал себя полным идиотом. Не из-за того, что произошло на конспиративной квартире. Если играешь в большую игру, всегда нужно быть готовым к ответному ходу противника, который оказался тобой не просчитан. Большая игра (БИ) – это вам не нейролингвистическое программирование, это гораздо сложнее. Одного доверчивого дурака убедить не трудно, десятерых – легко, сотню – еще легче, а тысячи и миллионы поддаются внушению практически безо всяких усилий. Ведь что такое толпа? Бесструктурное скопление людей, у которых нет ясно осознаваемых общих целей и которые связаны между собой только эмоциональным состоянием и общим объектом внимания, вспомнился ему учебник психолингвистики. Управлять толпой просто. Другое дело попытаться управлять теми, кто сам управляет толпой. Или думает, что управляет. Незнакомых людей они обычно к себе на пушечный выстрел не подпускают. Поэтому влиять на них приходится косвенно, через третьих лиц. И теперь эти третьи лица вышли из-под контроля Романова.
Но тут ничего уж не поделаешь – БИ она и есть БИ! Но пока он пытался снова взять ситуацию под свой контроль, с игровой доски ушла главная фигура, та самая заветная пешка, которая должна пройти в ферзи. Ушла в неизвестном направлении. «Зря я от него все скрывал, – ругал себя Романов, – чувствовал же, что с ним нужно играть в открытую». Вроде и дружеский контакт у них установился! Почему же тогда Александр сбежал? Конечно, больше недели бездействия вывели его из себя. А впрочем, кто знает, что у него в голове, кроме Шекспира и своей семьи? Больше всего Романов боялся, что Александр позвонит в Москву. Тогда вся БИ может вообще выйти из-под контроля.
Однако Сомову даже в голову не пришло звонить в Москву. Ведь ему было сказано: «Не звони, а то больше звонить будет некому». А не верить Эдуарду или Олегу у него не было никаких оснований. Серьезность своих намерений, впрочем, как и свои возможности, они наглядно про демонстрировали. Александр собирался честно выполнить договор, решить задачу, а по ходу дела добиться дополнительных гарантий безопасности для своей семьи и, если повезет, для себя лично. Но выстрел в квартире, который он случайно услышал, пока следил за Романовым, все менял. Если в эту историю вмешается полиция, то все пойдет наперекосяк. А что мог сделать диктатор с его семьей, Александр даже предположить боялся. Поэтому он начал действовать самостоятельно.
Александр подошел к балкону и задумчиво посмотрел в окно. Было очевидно, что теперь ему нужна помощь. Как странно! Лишь только человек решает действовать самостоятельно, ему тут же требуется посторонняя помощь. Вариантов было немного: Мигель и Ирина. Александр понимал, что они в этой игре тоже фигуры не случайные. Мигель, если он, конечно, еще жив, играет на другой стороне и явно заинтересован в том, чтобы никакого открытия не было. Так что он отпадает. Фигурами какого цвета играет Ирина, вообще не понятно. Конечно, можно попробовать убедить ее играть за него, учитывая их прежние отношения… Алекс горько усмехнулся. И тут он вспомнил про Анну, которая тихо сидела на кожаном диване и не обращала на себя внимания.
– Мы же договорились, что я пойду… когда стемнеет.
– Конечно договорились…
