зазывали клиентов: «Комнаты на ночь, девочки, недорого». Фан Му поспешил на площадь, где стояли такси.
Внезапно у него зазвонил мобильный телефон. Он вытащил его и посмотрел на номер: Ден Линьё. Секунду помедлив, Фан Му решил ответить.
— Привет.
— Где ты? — Ден Линьё не звонила ему уже несколько дней и сейчас говорила немного холодно.
— Я не в кампусе.
— А где? Я хотела к тебе зайти.
— Я в другом городе. В Суйцзине.
— В Суйцзине? Что ты там делаешь?
— Не беспокойся, — сказал Фан Му, уже садясь в такси. — У меня тут появились кое-какие дела; как вернусь, все тебе расскажу.
— Да… ну ладно. Только береги себя. — Она сделала паузу и добавила: — Буду тебя ждать.
Отключив телефон, Фан Му сказал водителю адрес — и вдруг сообразил, что надо бы позвонить матери Мен Фанчжи.
Он набрал ее номер, в трубке раздались гудки. Никто не отвечал. Взволнованный, Фан Му попросил таксиста ехать быстрее.
Они пересекли город, улицы которого быстро пустели. Наконец такси остановилось перед жилым комплексом.
— Семнадцать юаней, — сказал водитель, указывая на счетчик. Фан Му протянул ему двадцатку, нетерпеливо окидывая окрестности взглядом.
— Двадцать? А мелочи нет?
— Нет. Сдачу оставьте себе, — поспешно ответил Фан Му, не желая задерживаться.
— Спасибо, босс, — улыбнулся водитель. — Подождите секунду, я дам чек.
Мини-принтер, подключенный к счетчику, загудел и выплюнул чек. Оторвав его, водитель протянул бумажку Фан Му.
Юноша вылез из машины и пошел вглубь комплекса. Его явно построили давно — здания были старомодными, с наружными галереями по фасадам. Приходилось щуриться, чтобы разглядеть потрескавшиеся и выгоревшие номера домов. К счастью, комплекс был небольшой, и нужный дом нашелся быстро.
Фан Му осторожно поднялся по ступенькам. Оказавшись на четвертом этаже, покрутил головой — квартира 402 находилась слева, 403 — справа. Он повернул налево, к двери в конце галереи.
Дверь оказалась деревянной, совсем старой. Снаружи еще оставались украшения с прошлого, 2002-го Нового года. Он легонько постучал. Никто не ответил, и Фан Му заглянул в окно возле двери. Свет в квартире был потушен.
Может, она уже легла спать?
Фан Му постучал еще раз. По-прежнему глухо. Он нажал на дверную ручку, и, к его удивлению, дверь открылась.
— Дома кто-нибудь есть? — позвал он, просунув голову внутрь.
Тишина.
На него нахлынуло дурное предчувствие. Фан Му вытащил из кармана нож, вытащил его из ножен и медленно переступил порог.
В квартире было темно, хоть глаз выколи. Не горела ни одна лампа. Несколько секунд Фан Му постоял в прихожей. Он с трудом различал коридор перед собой. Слева находилась дверь — за ней он увидел контуры плиты с вытяжкой. Значит, это кухня. Справа было небольшое окошко; на подоконнике стояли цветы в горшках.
Фан Му осторожно двинулся вперед. Коридор был длиной около пяти метров. Добравшись до конца, юноша почувствовал, что пространство перед ним расширяется — вероятно, там находилась гостиная.
Он встал на пороге и дал глазам привыкнуть к темноте, одновременно прислушиваясь к малейшим шорохам.
До него донесся тихий шелест — как будто кто-то листал страницы книги или чьи-то коготки шуршали по полу.
Фан Му сосредоточился на звуке, и тут что-то прошмыгнуло мимо его ноги. Испуганный, он отскочил и врезался в стену. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди.
Только тут он вспомнил, что у него в кармане есть зажигалка. Фан Му вытащил ее и щелкнул колесиком. Появился небольшой огонек, и картина перед ним стала наконец видимой.
Он действительно находился в гостиной. У стены стояла тумбочка с телевизором, а напротив нее — диван, расположенный спинкой к Фан Му.
В призрачном свете зажигалки он едва различил пряди седых волос, перевешивающихся через спинку дивана.
— Тетушка? — негромко позвал юноша.
Волосы не шевелились.
Зажигалка раскалилась, но Фан Му, не обращая внимания на боль в пальцах, начал медленно обходить диван, изо всех сил сжимая рукоятку ножа. Сердце у него колотилось, зубы стучали, а рука так тряслась, что он боялся выронить зажигалку.
Как только Фан Му обогнул подлокотник, зажигалка потухла, и комната снова погрузилась во мрак. Щелкая раскаленным колесиком, он сделал шаг вперед. Его колено уперлось в диванную подушку, зажигалка ожила и выбросила длинный язык пламени.
Перед ним предстало бескровное лицо с широко раскрытым ртом и распахнутыми глазами.
Мать Мен Фанчжи полулежала на диване, ее волосы перевешивались через спинку. Одной рукой она держалась за грудь, другой — за обивку. Глаза выкатились, рот зиял, словно черная впадина. На лице застыло выражение ужаса.
Она была мертва.
На колене женщины сидела большая черная крыса. Пламя зажигалки ее не отпугнуло — она, и не думая бежать, уставилась на Фан Му крошечными красными глазами.
Снова ощутив боль от раскаленной зажигалки, Фан Му наконец пришел в себя. В панике он замахал по сторонам ножом, слепо защищаясь, а вторую руку сунул в карман в поисках мобильного телефона.
Наконец тот отыскался. Юноша уже собирался набрать номер «Скорой помощи», когда за дверями послышались торопливые шаги.
В окне, выходящем на галерею, замелькали фонарики. Ослепленный их вспышками, Фан Му прикрыл глаза рукой.
И тут заметил два странных символа, проступивших в конденсате на оконном стекле. Раньше, в темноте, они были не видны.
— Кто там? А ну-ка бросай нож! — раздался мужской голос. — Сейчас же! Или я буду стрелять.
Фан Му услышал щелчок предохранителя, отбросил нож и поднял руки.
Полицейские ворвались в квартиру, повалили его и прижали к полу. С трудом приподняв голову, Фан Му попытался точнее рассмотреть, что написано на окне.
— Значит, будешь сопротивляться? — Кто-то сильно ударил Фан Му по лицу.
Во рту появился вкус крови. Юноша замотал головой, повторяя:
— Окно! Окно! Что там на окне?..
Тай Вей добрался до кровати только в три часа ночи, но почти тут же его разбудил телефонный звонок.
Не открывая глаз, он поднял трубку:
— Алло?
— Это капитан Тай?
— Да. Кто говорит?
— Прости, что разбудил, — сказал голос в телефоне. — Это Ли Вейдун, из полиции Суйцзиня. Участок в Байте. Помнишь меня?
Ли Вейдун? Да, Тай Вей его помнил. Как-то раз, когда пришлось выезжать на арест вооруженного преступника в Суйцзинь, ему помогали полицейские из участка Байты. Помнится, Ли Вейдун оказался знатным выпивохой…
— А, это ты, Вейдун! Рад тебя слышать.
Ли Вейдун в трубке смущенно усмехнулся.
— Я понимаю, что сейчас ночь… Ты уж прости, но мне надо срочно с тобой кое-что обсудить. Знаешь такого парнишку, Фан Му?
Сонливость Тай Вея как рукой сняло.
— Фан Му?
