Му не реагировал, и она набрала палочками риса и поднесла к его рту.
Юноша отвернул голову.
— Я не голоден. Тебе лучше уйти. Я хочу побыть один.
Ден Линьё ничего не оставалось, как поставить поднос обратно на стол. Она ласково предложила:
— Может, я останусь с тобой?
Он покачал головой:
— Не надо. Иди.
Девушка закусила нижнюю губу.
— Ты правда… считаешь меня такой ужасной? — Ее голос звенел от скрытых слез.
Фан Му поглядел на нее, а потом сказал безнадежно:
— Нет. Просто ты ничем не можешь мне помочь.
— Ничем не могу помочь? И ты не нуждаешься во мне даже в такой трудный момент? — Она встала и выпрямила спину. — Я понимаю, как тебе сейчас нелегко. И хотя не знаю, что именно случилось и кто пытался тебя убить, я все равно хочу быть рядом, чтобы тебя утешить. Неужели ты не можешь относиться ко мне чуть поласковей?
— Нет! — отрезал он со злостью. — Ты думаешь, что знаешь меня? Знаешь, какой я человек? А ты представляешь, какой груз на тебя ляжет, если ты будешь со мной? Тебе никогда этого не вынести!
— Почему ты так решил? После всего, через что я прошла, я с чем угодно могу справиться!
Не желая дальше с ней спорить, Фан Му тоже встал и распахнул дверь.
— Если ты не уйдешь, уйду я.
Слезы потекли у нее по лицу. Несколько секунд Ден Линьё просто стояла и смотрела ему в глаза. Потом сорвалась с места и выбежала из комнаты.
Глядя ей вслед, Фан Му ощущал невыносимое чувство вины и усталость.
«Ден Линьё, ты не понимаешь. Самое страшное не в том, чтобы знать, что будет. Самое страшное — не знать».
* * *
На следующий день Тай Вей позвонил сказать, что кровь на простыне принадлежала Цин Цзяо. Это, вместе с показаниями Тай Вея относительно внешности убийцы, которого он преследовал в спорткомплексе, и данными библиотечной карточки, доказывавшими, что Мен Фанчжи взял книги в мае 2002 года — незадолго до начала убийств, — позволяло сделать вывод, что Мен Фанчжи — тот самый преступник.
Днем в университет приехала мать Мен Фанчжи.
Его отец давно умер, и мать осталась одна. Узнав новости, она сразу села в поезд и помчалась в Цзянбин. Сердце у нее было слабым, и в кабинете ректора она дважды падала в обморок.
Об ее приезде Фан Му узнал от Чжу Туанчжи. В полдень он сам увиделся с ней.
Она была пожилая, седоволосая. Двое полицейских привели ее в комнату Мен Фанчжи забрать его вещи. Едва увидев полицейскую ленту на дверях, женщина начала всхлипывать.
Несколько студентов с юридического факультета, включая Фан Му, стояли возле комнаты, глядя, как его мать дрожащей рукой открывает дверь. Войдя, она завертела головой, словно ожидая увидеть Мен Фанчжи и услышать, как он восклицает: «Мама, ты приехала!» Потом встала на колени возле его кровати, уткнулась лицом в одеяло и втянула носом запах. И сразу зарыдала от горя. Она плакала долго, и полицейским пришлось напомнить, для чего они пришли. Женщина медленно поднялась и начала собирать вещи сына.
Поскольку бо́льшую их часть полиция конфисковала в качестве улик, остатки легко поместились в ее маленькую дорожную сумку. Выходя из комнаты с той немногочисленной собственностью, что осталась после ее сына на земле, женщина внезапно спросила полицейского:
— Можно мне повидаться с мальчиком, которого мой сын пытался убить? Я не могу поверить, что он мог покушаться на чью-то жизнь!
Мгновение полицейский смотрел на Фан Му, стоявшего в коридоре, потом ответил хрипло:
— Нет, это невозможно.
Все взгляды устремились на Фан Му.
Тот, не обращая на них внимания, проводил глазами мать Мен Фанчжи, которая на подгибающихся ногах прошла по коридору и скрылась в дальнем конце.
Студенты не собирались расходиться — они толпились в коридоре, время от времени поглядывая на Фан Му и перешептываясь.
Набравшись смелости, Чжу Туанчжи направился к нему.
— Почему Мен Фанчжи хотел тебя убить?
Фан Му несколько секунд смотрел на него, не отвечая.
— Я не знаю.
Он действительно не знал. Последние два дня Фан Му раз за разом прокручивал в голове все, что произошло между ним и Мен Фанчжи, и не мог отыскать ни единого мотива, который мог бы заставить того желать его смерти. Между Мен Фанчжи и профилем предполагаемого преступника была огромная разница. И хотя Фан Му напоминал себе, что профили никогда не бывают точными, расхождение казалось слишком большим.
Тем не менее имелись неоспоримые факты: Мен Фанчжи превратил номер на двери Фан Му в цифру «7», а потом попытался убить его. И у него в комнате действительно нашли множество улик.
Однако Фан Му никак не мог представить себе Мен Фанчжи хитрым и жестоким преступником, особенно после того, как увидел его в полицейской машине, когда тот колотил ладонью по стеклу и беззвучно плакал. Фан Му постоянно повторял себе: «Это не он. Это не он».
В ту ночь из полицейской машины Мен Фанчжи взывал к нему о помощи.
Разве так ведет себя убийца?
* * *
Постепенно полицейские начали покидать кампус университета. Перед тем как вывести их оттуда, Тай Вей заглянул к Фан Му рассказать о ходе расследования. При обыске у Мен Фанчжи не нашли квитанций на аренду машины или договора о съеме квартиры — вообще никаких документов, указывавших на то, что он пользовался подобными услугами. Тем не менее на основании собранных улик полиция пришла к выводу, что убийца — он. Преступник мертв, дело закрыто.
Выслушав Тай Вея, Фан Му долго молчал.
— Иными словами, вы настаиваете, что это Мен Фанчжи убивал людей?
Тай Вей кивнул.
— Совершенно верно.
— Ты сам-то в это веришь? Или просто плывешь по течению?
Тай Вею пришлось приложить усилие, чтобы сдержаться, потому что слова Фан Му прозвучали как обвинение.
— Это ты о чем?
— Мен Фанчжи никого не убивал!
— У тебя есть доказательства?
Фан Му не ответил.
— Или это просто интуиция? Но что надежнее — интуиция или факты? — Раздражение Тай Вея постепенно перерастало в злость. — Ты нас за идиотов считаешь? — рявкнул он. — Да, ты помог в расследовании, но основную работу сделали мы!
— А как же мотив? Какой мотив был у Мен Фанчжи?
— Господи! Ты что, не понимаешь, что этот парень был сумасшедшим? С каких пор психам нужны мотивы, чтобы убивать?
Фан Му прищурился.
— Как, скажи на милость, сумасшедший мог спланировать такие изощренные убийства? Скопировать всех этих серийных убийц?
— Ну… наверное, он сходил с ума постепенно…
