он немедленно подбежал и отпер дверь.
Затолкав Фан Му в комнату, Маленький Чжан сказал:
— И не вздумай сбежать! — Потом обратился к Ду Ю: — А ты присматривай за ним.
И вышел, громко хлопнув дверью.
Несколько секунд Фан Му стоял неподвижно, вытянув руки по швам. Потом сделал шаг к своей койке и рухнул на нее.
Бросив на него встревоженный взгляд, Ду Ю спросил осторожно:
— Фан Му, хочешь что-нибудь попить?
Тот в ответ лишь медленно покачал головой. Пролежав не больше минуты, вдруг сорвался с койки, распахнул дверь и кинулся к комнате Мен Фанчжи. Протиснулся через толпу и встал на пороге. А затем, приподняв полицейскую ленту, нырнул внутрь.
Полицейские продолжали обыск; там же был и Маленький Чжан. Увидев Фан Му, он бросился ему наперерез.
— Какого черта ты тут делаешь?
— Что вы нашли?
Полицейские переглянулись. Рассерженный Маленький Чжао толкнул его к двери:
— Убирайся отсюда! Это не твое дело. Если мы что-нибудь найдем, Тай Вей даст тебе знать.
Фан Му вырвался из рук полицейского и снова метнулся в комнату с криком:
— Да скажите, что вы нашли?
— Фан Му! — заорал Маленький Чжан, срывая с ремня пару наручников. — Ты препятствуешь действиям полиции. Не заставляй меня…
Пробравшись в комнату, Ду Ю взял Фан Му под руку и повел прочь, тихонько приговаривая:
— Братец, пока что лучше уйти, завтра со всем разберешься…
Все еще рассерженный, Маленький Чжан повернулся к охранникам, стоявшим в коридоре:
— Прикажите студентам разойтись! Они мешают полицейским.
Охранники взялись за дело:
— Расходимся, расходимся… Тем, кто задержится в коридоре, будет объявлено взыскание… да, с записью в личное дело!
Фан Му, которого Ду Ю благополучно довел до комнаты, долго стоял возле двери, тяжело дыша. Вдруг он резко дернул ящик своего рабочего стола, повытаскивал оттуда толстые картонные папки и с грохотом вывалил их на пол. Нашел там какие-то документы и начал молча просматривать.
Ду Ю, держась от него на расстоянии, попытался разглядеть, что так увлекло Фан Му. Кажется, опять кровавые фотографии с мест убийств… Ду Ю слышал, как его сосед бормочет себе под нос.
— Невозможно, — шептал Фан Му. — Это не он… Это не он…
* * *
Где я?
Голова болит так сильно — кажется, вот-вот взорвется. Что я натворил?..
— У тебя есть счастливое число?
— Нет, я в такое не верю. Вообще-то я пришел потому…
— Давай не будем опережать события. Ты знаешь, какое число большинство людей находят самым привлекательным?
— Н-не знаю… Восемь?
— Так думают только китайцы. И то в основном нувориши и деревенские толстосумы… [24] Ну вот, ты уже улыбаешься. Я же говорил, не беспокойся.
— Да я и не беспокоюсь. Просто мне кажется… я как будто сделал шаг назад. В последние несколько дней я опять начал бояться переклички.
— Правда? И когда это началось?
— После нашей… после нашей последней встречи.
— Не волнуйся, это нормально. Кое-какие внушения надо повторять, чтобы добиться оптимального результата.
— Надеюсь, вы мне поможете.
— Хорошо, но ты должен в точности выполнять все, что я скажу. Ты понял?
— Да.
Боже, теперь я вспоминаю… Фан Му, ты мертв?
— Что мне надо делать? Скажите, что?
— Не волнуйся, дай мне подумать.
— Я сегодня оказался в ужасно неловком положении. Перед целой аудиторией. Не смог ответить «здесь»…
— Думаю, нам следует сменить тактику. Правда, другая тактика может показаться тебе немного жесткой… Ты уверен, что выдержишь?
— Я…
— Если выдержишь, то избавишься от страха навсегда.
Долгая пауза.
— Но если тебе кажется, что ты для этого слаб, то лучше забудь. Я не смогу тебе помочь.
— Я… Я готов попробовать.
— Вот и хорошо… Я хочу, чтобы ты лег на кушетку. Расслабься, и мы начнем.
«Вот он, тот самый момент».
— Ты в аудитории. Постарайся ее себе представить. Вокруг твои однокурсники. Очень много людей… Профессор берет журнал со списком… начинает называть имена… Мен Фанчжи!
Пауза.
— Мен Фанчжи!
Он задергался на месте, пот заструился по лицу.
— Мен Фанчжи!
— Мен Фанчжи!
— Мен Фанчжи!
— Мен Фанчжи!
— Аррррр!
Как холодно… Ноги и руки не двигаются. Хочется обхватить себя за плечи, но я не могу. Помогите, помогите мне…
— Ты боишься смерти?
— Конечно. А кто не боится?
— На самом деле ничего страшного в ней нет. Что ты делаешь, когда у тебя тяжело на душе?
— Ну… играю в компьютерные игры или ложусь спать.
— Вот видишь! А смерть — это просто долгий сон. С ним забываешь все свои тревоги. Многие люди предпочли бы умереть, но не утратить достоинства. Ты слышал о Хемингуэе?
— Да. «Старик и море».
— Когда у него нашли неизлечимую болезнь, он предпочел покончить с собой, но сохранить достоинство. Если честно, я порой завидую ему.
Пауза.
Что мне делать? Я кого-то убил? Со мной все кончено…
— Ты замечал, что семь — очень интересное число?
— Хм, правда?
— А ты сам подумай! Семь дней недели, семь цветов спектра, семь нот в диатоническом звукоряде… Семь символизирует удовлетворение.
— Вы так считаете?
— А когда ты удовлетворен, тебе больше не о чем волноваться, согласен?
Я убийца… Все узнают, что я убийца… Всю оставшуюся жизнь моя мама будет стыдиться… Мне двадцать четыре… Моя жизнь подошла к концу…
— Возьми это… иди к себе в общежитие… обыщи все вокруг… найди номер семь… и ты удовлетворишь все свои желания…
Все кончено… Все кончено…
* * *
Фан Му не спал до четырех часов утра, сидя за компьютером.
Его разбудил шум в коридоре. Все тело сковало; грудь болела оттого, что в нее упирался край столешницы, в голове стоял звон. Он попытался подняться. Рядом на полу валялось одеяло — наверное, Ду Ю ночью набросил ему на плечи.
Палец тоже болел. Кровь просочилась через повязку. Наверное, вчера в толчее рана открылась
