На секунду мы с Андреем замерли, глядя на этот странный «натюрморт». Из состояния оторопи нас вывела плотная автоматная очередь, разнесшая вдребезги дверь на балкон. По счастью, она прошла как раз между нами, сметя со стола бутылки и посуду. Под звон бьющегося стекла мы кинулись под защиту стен.
А стрельба все продолжалась. Пули влетали в широко открытые балконные двери, в окна и кромсали все на своем пути: посуду, стол, вздрагивающее тело Бурого, разнесли зеркальную стену, украшавшую этот банкетный зал, срезали небольшую пальму в красивой пластмассовой бочке. Полетели в разные стороны хрустальные висюльки затейливой многоярусной люстры, сразу резко убавился свет. Все это время в перерывах между очередями мы слышали, как внизу торопливо стучал автомат второго боевика Коржана — Бориса. А вот Ларик с балкона ничего не добавлял к веским доводам своего товарища. Судя по неподвижным ботникам, торчащим с балкона, самый веселый братан из команды Коржана отсмеялся уже навсегда.
— Надо смываться! — прокричал мне Андрей.
— Но как? — крикнул я.
— Не знаю!
В это время новая очередь окончательно раздолбала люстру, и с наступлением темноты как-то сразу установилась и тишина. Мы услышали доносящийся снизу дружный топот и поняли, что и Борис не избежал участи шустрого друга.
— Вперед! — шепнул мне Андрей и, пригнувшись, проскочил на балкон.
Мы еще слышали, как чеченцы всей толпой вломились в дом, это было как раз под нами. Широкий балкон с массивными перилами опоясывал весь дом. Первое, что я понял, глянув по сторонам, мы находились где-то за городом. Кругом не было ни огонька, лишь чернели коробки каких-то недостроенных зданий. Нагнувшись, Лейтенант подобрал автомат Ларика, подхватил меня под руку и поволок к углу здания. Башка у меня трещала, ноги были как ватные, но я, сцепив зубы, следовал за ним.
Остановившись на углу, Андрей оглянулся по сторонам и тихо выругался. С этой стороны дома белело чистое поле. Тогда он просто приказал мне:
— Прыгаем!
В темпе виноградной улитки я принялся переползать через широкие перила. Андрей то ли потерял терпение, то ли просто решил помочь мне. Сильный толчок помог мне совершить короткий полет, а мощный сугроб не позволил сломать ни одну из конечностей. Зато боль в голове плеснула с такой силой, словно меня еще раз треснули по башке дубинкой. Рядом со мной аккуратно приземлился Лейтенант.
— Пошли, пошли! — свистящим шепотом поторопил он меня, подхватывая под руку и выдергивая из сугроба. Далее снег, слава Богу, оказался не таким глубоким, и мы быстро добежали до недостроенного забора. Тут сзади, с балкона возбужденный гортанный голос прокричал:
— Э-эй, вот они!
И сразу же застучал автомат. Под свист пуль мы перекатились через бетонное основание забора и залегли. Андрей оглянулся по сторонам и с досадой воскликнул:
— Где же их машины?!
Действительно, дорога была пуста. Лишь приглядевшись, я увидел метрах в ста по другую сторону от дома два темных силуэта автомобилей. Чеченцы не стали подставлять под пули свои авто, а отвели их в сторонку. А с балкона по нас палили уже из трех стволов. И хотя мы не могли поднять из-за бетонного парапета головы, я все-таки заметил, как две темных фигуры, выскочив из дома, побежали в нашу сторону.
— Андрей! — крикнул я. — Справа!
Лейтенант проскочил к массивному бетонному столбу и, когда чеченцы на балконе прекратили стрельбу из-за боязни срезать своих, поднял автомат.
«А есть ли в нем патроны? «— мелькнуло в голове у меня.
Но Андрей развеял все мои сомнения, короткой очередью срезав обоих чеченцев. Со стороны дома донесся крик ярости, и балкон буквально взорвался неслыханным по своей неистовой силе огнем. Мы уткнулись носом в снег, а свинцовый град упрямо колошматил в бетонный парапет и, посвистывая над нашими головами, взбивал пышную перину сугробов. Надо было уходить, но Андрей, к моему удивлению, пополз вдоль забора к главным воротам.
— Куда?! — крикну я ему, но Лейтенант не ответил.
Затаившись за очередным столбиком, он чего-то ждал. Лишь потом я оценил его тактический ход. Короткой очередью он не позволил следующей паре чеченцев, появившихся на крыльце, обойти нас справа. Те просто рухнули на пороге и уже оттуда открыли огонь. Так как теперь по столбу, за которым скрывался лейтенант, колошматили не менее чем из пяти стволов, Андрей медленно пополз ко мне.
— Юрка, уходи! — крикнул он, пристраиваясь за очередным столбом.
— А ты?
Андрей только отмахнулся. Еще пару раз он выстрелил в сторону дома, а потом снова обратился ко мне:
— Беги по дороге, а потом сверни в сторону и заройся в снег.
— Без тебя я не уйду! — отказался я.
— Балбес, подумай о Ленке и дочери!
В это время с балкона дома спрыгнула темная фигура, быстро проскочила несколько метров и затаилась за бетономешалкой.
Андрей полоснул по громоздкой железяке короткой очередью. Оттуда тут же ответили огнем. Лейтенант снова нажал на спуск, но очередь получилась уж чересчур короткой.
— Ну все, мандец нам, Юрка! — сказал Андрей, приваливаясь спиной к столбику. Я по-прежнему лежал на земле и смотрел на лейтенанта снизу вверх. Мне даже показалось, что в глазах его блеснули слезы, и это как бы подтвердило вынесенный Андреем приговор. На секунду и мной овладело полное отчаяние. И лишь затем я понял, что вижу лицо Лейтенанта слишком отчетливо, словно днем. Оглянувшись, я увидел свет фар сразу нескольких машин. Они были уже близко.
— Милиция! — крикнул я Андрею.
— Не похоже! — отозвался он. — Мигалок не видно!
Через несколько секунд первая машина остановилась рядом с нами, и первый, кто выбрался из нее, оказался моим старым другом Борманом. Плюхнувшись на землю рядом со мной «тимуровец» спросил:
— Жив?
— Как видишь, — прохрипел я.
— А остальные?
— Всех убили… Бурого, Ларика, Бориса…
— Борис нас и успел вызвать, — пояснил Борман и дал очередь по окнам дома. Его дружно поддержали все остальные люди Коржана. Сам он зычно скомандовал:
— Машины назад! — и тут же приземлился рядом с Андреем.
— Дай рожок, — попросил лейтенант, и Коржан безропотно протянул ему полный магазин.
Теперь дело пошло веселей. Никто из чеченцев уже не гарцевал на балконе. Все попрятались за стены, и из темных квадратов окон вспыхивали огни выстрелов. Как минимум восемь боевиков Коржана играли теперь на нашей стороне.
— Где Бурый? — спросил Коржан Андрея после выпущенной по дому затяжной очереди.
— Убили, — ответил Лейтенант и пояснил: — В самом начале. Осторожно! — с этими словами он одернул Коржана, попытавшегося выглянуть из-за столба. В ту же секунду сразу несколько пуль выбили из бетонного столба добрую порцию цемента и щебенки.
— Он за бетономешалкой, — пояснил Андрей.
— Борман, давай! — приказал Коржан. Тот кивнул головой, приподнялся и швырнул за бетономешалку гранату. Пламя на секунду осветило окрестности, звук взрыва болезненно ударил по ушам.
Огонь чеченцев потихоньку начал стихать. Сначала я подумал, что у них просто кончаются патроны, но Андрей обернулся к Коржану и показывая рукой вправо от дома, заметил:
— Они могут уйти задами. Там раньше стояли их машины, теперь их нет. Дорога там есть?
— Да, — ответил Коржан, скрипнул зубами и приказал: — Трое здесь, остальные со мной.
Когда за домом вспыхнула яростная перестрелка и оставшиеся с нами боевики рванули на звуки выстрелов, Андрей тронул меня рукой и тихо сказал:
— Пошли, нам с тобой тут нечего делать.
Мы встали во весь рост и не торопясь пошли по дороге туда, где темнели силуэты машин.
На подходе к машинам нас окликнули.
— Ну что там? — спросил высунувшийся из «Волги» шофер.
— Добивают, — спокойно ответил Андрей и махнул рукой в сторону дома. — Езжай. И ты езжай! — крикнул он шоферу второй машины.
Они проехали, но третий автомобиль, «Ниву» — Андрей затормозил.
— Разворачивайся, — велел он.
— Чего это? — удивился водитель, а затем начал всматриваться в лицо лейтенанта. — А ты вообще-то кто такой?
— Да свой я, — ответил Андрей и коротко ударил шофера прикладом по лицу. Тот бросил руль и со стоном зажал лицо руками. Открыв дверь, Андрей выкинул водителя в снег.
Отдав мне автомат, Андрей сел за руль, врубил заднюю скорость и проехал так метров сто не включая фар. Лишь затем он развернул машину и до отказа выжал педаль газа. Я все оглядывался, но Андрей заметил:
— Ты туда не смотри. Им сейчас нас не достать. Милиции бы не попасться.
— А она, думаешь, приедет? — скептически спросил я. — Вон сколько стреляли и ничего.
Лейтенант глянул на часы и ответил:
— Тринадцать минут.
— Сколько? — удивился я.
