сообщением.
– Какое это имеет отношение к символу? – спросила она.
– Он выложен у Картеров на полу. Как на тех картинках в учебнике о Древнем Риме. Мозаикой.
Это был тот самый дом, который запомнил Дин, дом, куда его привозили ребенком и использовали для извращенных развлечений. Неужели он нашел его? Имоджен вспомнила, как они с Эдрианом ездили к Картерам. Она ведь не могла не заметить этого символа на полу, верно? В памяти всплыл странный ковер в вестибюле. Он и прикрывал мозаичный узор. Значит, Дин расправился с ними? Имоджен сумела отогнать навязчивую мысль, решив, что обдумает все позже.
– Выходит, этот символ связан с Картерами? Зачем же вы нарисовали его в доме Уоллисов?
– Просто я его вспомнил. Картеры устраивали вечеринки, куда приходили и мы тоже. – Крис произнес это таким тоном, что у Имоджен мурашки пробежали по спине. Она не забыла рассказа Дина об этих развлечениях.
– Расскажите подробнее о вечеринках.
Крису снова стало заметно не по себе.
– Они снимали все на видео. Записи по-прежнему, наверное, хранятся у них. Я не стану больше говорить об этом. – Он уставился на свои руки.
– Зачем они сохранили записи? Хотя бы это вы можете сказать?
– Мне они говорили, что, если я не сделаю, что сказано, они всем покажут записи. Картеры угрожали нам. Они снабжали нас деньгами, но только не в плате было дело. У нас не оставалось выбора, кроме как исполнять их приказы. Мне вовсе не хотелось, чтобы кто-то смотрел видео обо мне. – Крис снова глубоко вздохнул и потер пальцами веки. Когда он поднял взгляд, глаза покраснели и увлажнились.
– И что же было на записях? – спросила Имоджен, чувствуя отвращение к самой себе. Она прекрасно понимала, насколько трудно ему говорить об этом.
– То, что я бы никому не захотел показать. Люди, приходившие на эти сборища… Они любили детей. Они занимались, чем хотели, со мной и с Ашером. Он страдал от этого и уже никогда не стал прежним. Просто с ума сходил при мысли, что кто-то увидит, что они творили с нами. – Крис помолчал. – Но есть еще кое-что, о чем я могу рассказать.
– О чем же?
– Два дня назад, когда я нашел Картеров, я сначала приехал к ним за деньгами. И там был еще один мужик. Он орал во всю глотку, и я поспешил свалить, потому как он выглядел, будто совсем с катушек слетел. А когда я вернулся позже, они были мертвые, а того мужика и след простыл.
– Кто это был? – Сердце чуть не пробило грудную клетку Имоджен, вынужденной задать логичный в данных обстоятельствах вопрос.
Крис только покачал головой.
– Я его не знаю, но он хорошо ориентировался в доме, и я догадался, что он знал Картеров прежде. В руке он держал молоток.
– Как он выглядел? – задала Имоджен еще один вопрос, от которого у нее засосало под ложечкой.
– Высокий такой мужик с короткими светло-русыми волосами. На вид крепко сбитый.
– Белый?
– Да, но с сильно загорелым лицом.
Это мог быть и не Дин. Так можно описать множество других мужчин. По крайней мере, Имоджен старалась убедить себя в этом. Она тяжело вздохнула.
– Значит, вы совершали убийства только потому, что вас принуждали шантажом?
Имоджен не раз посмотрела запись того, что подростки сделали с несчастной четой Уоллис, но все же она поневоле ощутила сострадание к этому человеку, который по-прежнему вел себя как трудный подросток – озлобленный и непредсказуемый.
– А какая теперь разница-то?
Имоджен снова подумала о Дине. О том, как нашелся человек, который взял на себя заботу о нем и помог. Может, в этом и заключалась разница. Крис Локк тоже нуждался в опекуне, которому он не был бы безразличен. Вот только если Дин расправился с Картерами, тогда, наверное, все оказалось напрасным и никакой разницы действительно нет.
– Мне кажется, что, если вам дадут хорошего адвоката, мистер Локк, он поможет добиться справедливого приговора.
– Тогда мне нужен такой адвокат.
– Я найду кого-нибудь, и он позвонит вам.
Имоджен встала из-за стола. Пока допрос закончен, и это принесло ей отчаянное облегчение. Этот парень в достаточной степени признал свою вину, но стало ясно, что его подготовили к тому, что он сделал, и манипулировали им. Имоджен почувствовала, как завибрировал телефон в кармане. Звонил Дин.
Имоджен вошла в паб «Дельфин». Это было одно из заведений сети, где две порции еды и напитков подавались по цене одной, и потому здесь всегда хватало посетителей. На телевизионной панели в углу показывали футбольный матч, и взгляды большинства клиентов были направлены туда. Пробираясь к стойке, Имоджен наконец увидела его.
Эдриан сидел в угловой кабинке рядом с туалетами, где было поспокойнее. Он гуще обычного зарос щетиной и надел бейсбольную кепку, но узнать его было нетрудно. Когда Имоджен приблизилась, Эдриан встал, и она обвила его руками. Вообще-то у них не было привычки бросаться на шею при встречах, но сейчас обоим казалось странным не сделать этого. Имоджен была очень рада снова увидеть напарника. Их контакт длился немного дольше, чем позволяли правила приличий, но разомкнули объятия они все равно неохотно. Только попытавшись заговорить, Имоджен почувствовала, что плачет.
– Так хорошо увидеть тебя снова. – Она поцеловала его в щеку и села. – Я так тебе сочувствую, Эдриан.
– Тебе удалось хоть что-то узнать? Знаешь, как погибла Люси?
– Пока нет, но мы сейчас занимаемся освобождением из тюрьмы Гэбриела Уэбба. Человек, найденный в подвале сигнальной будки, был мертв до пожара. Гэбриелу мы пока об этом не сказали, нам нужны неопровержимые доказательства. Не хочу пробуждать напрасных надежд.
– Это прекрасная новость.
– Однако люди, которых мы допросили, как кажется, ничего не знают о случившемся с Люси. А они говорят с нами откровенно. Так что сведений о ее убийстве у меня пока нет.
Эдриан вздохнул.
– Я стараюсь не думать о ее смерти, но во мне лишь крепнет убеждение, что в ней непременно замешан Доминик.
– Мы предполагаем, что Люси перед смертью побывала в частной клинике усиленного режима, где лежат пациенты с неизлечимыми заболеваниями. Я сделала копии с некоторых документов, спрятанных в ее машине. Вот они. – Имоджен достала из кармана сложенные вдвое листы бумаги и отдала их Эдриану. – Судя по всему, эту больницу охраняют, как Форт-Нокс [17]. Кроме того, их оберегает целая армия адвокатов, но мы все равно добиваемся ордера на обыск. Пока ничего не получается, но она побывала там, и ее могли убить из-за этого. Это произошло
