Другая правда человека её нельзя изменить Том 1. - Наталина Белова

— Якушев, моё почтение! Теперь так будут разговаривать все полицейские?

— Ну, привет Якушев. Чо, опять у тебя там случилось?

— У нас тут в Чернобыле народ каким-то странным стало чувствовать, что скоро война опять начнётся.... А твой кабинет ещё пушками не разнесло? А то, и в твоём городе хаус грядёт.

— А как я что-то сам могу сделать? Мне силы нужны подкрепления, из деревни от Прохорова.

— Подожди, ты что-то путаешь... Мне сообщили что Прохоров умер месяц назад, а кого назначат на его бывшее место ври это не понятно может мы к вам заедем?

— Так он умер два месяца назад, а нового не назначили еще, где ж я тебе разнарядку-то возьму?

— Да, ну зачем? Не могу я ждать пока они кого-то нового назначат... Приказ есть — приказ. В ты как сам, детишки, супруга?

— Да всё нормально. Хорошо что никто в нашей семье не болеет. Ты тоже себя береги. Ты там в Москве не мерзнешь? Одежда у тебя тёплая есть?

— Давроде нормально пока это ещё хорошо что на улице плюсовая температура, а так вот к примеру завернуло бы градусов 39+ вот тогда паникуй... А у нас в музее какие-то пушки стрелы, и выставку хотят опять сделать может когда-нибудь будет? Мужчины у нас крепкие здоровые.

— Ага — ага. Там у вас в Москве вроде я слышал колонию, будут новую строить?

— Так и есть. Пока я тут, в кабинете в своём сижу. На картины смотрю да и мебель из интернета выбираю в то, старая мне уже надоела. Тут её как куры не клюют. Этой мебели. До весны думаю проутюжу. А там, главный решит что делать.

— Ну ладно давай Якушев до связи. Ты мне звони, если будет что-то важное.

— Хорошо, пока.

И пока я разговаривал с полицейским из Москвы, о жизни и просто о душевных разговора мне хотелось и в своей жизни что-то изменить скукота какая-то прям нагрянула.

Пока я перебирал мысли в голове о хозяйстве, о том кто будет руководить страной мне кто-то сказал:

— Пожалуйста, проходите, Андрей Александрович, — моё имя отчество прозвучало так, будто я тут для всех деловая персона.

Я надел пиджак, поправил галстук, взял в руки ручку и блокнот (на случай если мне в голову придёт такая, мысль которую мне захочется записать.

Антон Семёнович Булатников такой — же чуткий человек, как и я. Но от похмелья, мы оба отошли только через два дня.

Я поздоровался, рассказал про себя с ноткой волнения я получил удар в спину с правой стороны на стуле, сидел в синем пиджаке, наш генеральный француз с начёсанными усами. Я давно говорил, Якушеву, что директор из него никакой он не решает проблемы в толь проверки, устраивает всё это дерьмо, которое каждый день взваливается на наши головы.

Месяцы тянулись, а за ними годы и казалось, что время уже пролетело мимолётно я надеялся на то, что бы меня не взяли на пост директора надеялся что они об этом забудут. Мне раз в пять дней звонила секретарша и в конце концов моя мечта не сбылась. На всех порах с высоко — поднятой головой я остался нуль со своим одиночеством.

— Чего так долго не приносили, Женя? Ты от поставщика в ногу шёл?

— Ничего не понял? Кто куда шёл?

—Немец, блин.

— Да ты что, совсем что — ли? Они все вымерли давно как динозавры. А где-то один сидит и как нам его достать неизвестно.