учились.
— Я бы не узнала тебя, если бы не знала, что ты находишься здесь. Правда, Ракель. Ты очень сильно изменилась. Я не могу не признать, что ты стала настоящей красавицей. Такая уверенная в себе, привлекательная… Ты проделала огромную работу над собой.
— Все благодаря стилистам. Правда, изначально мне покрасили волосы в черный, а после начала отношений с Терренсом я сделала их каштановыми.
— Просто удивительно. Я до сих пор ошеломлена столь радикальной трансформацией. Уверена, что ребята бы ни за что не поверили, если бы знали, что ты — есть та самая Ракель Кэмерон, с которой они учились.
— А как ты поняла, что я — та самая Ракель?
— По голосу. Я сразу же узнала голос каждой из вас, когда вы пришли в гостиную. — Хелен переводит взгляд на Наталию и Анну. — И я быстро узнала Наталию. Потому что она совсем не изменилась с тех времен. Все такая же красивая, стильная, уверенная в себе… Волосы по-прежнему шикарные и блестящие, как и тогда… А Анна так уж точно не изменилась. У нее всегда было вот такое милое кукольное личико, от которого парни всегда были в восторге. А уж с такими яркими волосами ее любой легко запомнит.
— Да ты и сама осталась прежней, — слегка улыбается Анна. — Ничего не делала с лицом и волосами… По-прежнему выглядишь стройной и очень милой…
— И посмотрев на тебя повнимательнее, мы все поняли, кто ты такая, — добавляет Ракель.
— Да уж, никогда не думала, что все так сложится, — скромно усмехается Хелен.
— А мы тем более.
— Что ж, и теперь, как я понимаю, нас связывает не только учеба в школе, — задумчиво отмечает Наталия.
— Да, раз Хелен — девушка Питера, то она тоже становится частью нашей компании, — уверенно отвечает Анна. — Не будет же блондин проводить время с нами, но без нее. Это будет как-то несправедливо…
— А мы могли бы подружиться? — неуверенно интересуется Хелен. — Или хотя бы попытаться наладить общение ради парней?
— Вообще-то, мы не сказали, что этого не может быть.
— Хотя не буду скрывать, что мне очень неприятно вспоминать то, как ты унижала и оскорбляла меня, — неуверенно говорит Ракель. — Даже если делала это из-за чувства страха стать таким же изгоем, как и мы с Наталией. По указке Эшли Кристенсен.
— Клянусь, Ракель, мне правда очень жаль, что я поступала с тобой и Наталией так жестоко, — с жалостью во взгляде говорит Хелен. — Если бы у меня было чуточку больше смелости, то я могла бы встать на твою сторону и не стала бы издеваться еще и над Рочестер. Вы не заслужили этого кошмара.
— Меня всегда удивляло, как жестоко вы все с ними обращались, — с грустью во взгляде говорит Анна.
— Кристенсен только манипулировала всеми и указывала на наши недостатки, чтобы возвыситься самой. Правда, мы поняли это лишь после того, как вы начали учиться дома. И начали отворачиваться от Эшли… Мы использовали против нее то же оружие, что и она — против вас. Конечно, до драк не доходило, но мы все время давали ей понять, что считаем ее никем. Смеялись над ней, издевались, радовались ее неудачам… Указали на целый список ее недостатков… В общем сделали все, чтобы довести эту стерву и ее истеричных подружек.
— Значит, вы все-таки поняли свою ошибку?
— Да, поняли.
— Ну… — задумчиво произносит Ракель. — Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Гораздо лучше, если человек признает свою вину поздно, чем не признает ее вообще.
— Я прекрасно понимаю, что ты оскорблена. Но мне правда стыдно за все, что я тебе сделала. Клянусь, если бы не Эшли, я бы ни за что не пошла на это.
— Со временем я смогла отпустить обиды. Да, я могла бы дуться и ненавидеть всех, но нет… Я ни на кого не сержусь и понимаю, что сумела бы завоевать доверие многих ребят, если бы не Эшли. Ведь… Во время учебы в университете я сумела найти общий язык со своей группой… Да, мне все еще больно и неприятно — не отрицаю. Но с помощью дедушки Фредерика я всегда старалась оставаться сильной и верить, что рано или поздно в моей жизни наступит белая полоса. Дружба с Наталией помогла мне раскрепоститься и стать увереннее в себе. А та серая мышка с глупыми косичками давно ушла в прошлое.
— Ты правда не злишься?
— Все это произошло в Кингстоне, а мы сейчас в Нью-Йорке. Моя прошлая жизнь осталась там. К тому же, я не настолько злопамятный человек, чтобы злиться из-за того, что произошло несколько лет назад.
— Я сразу поняла, что Ракель стала бы для меня прекрасной подругой, — признается Наталия. — И я не ошиблась. Ради такого чудесного человека можно было вытерпеть любые оскорбления и унижения. Мне было неприятно, что со мной так ужасно обращались. Порой хотелось поверить, что все это правда. И не буду скрывать — однажды наступил период, когда я начала сомневаться в себе, своей красоте, своих талантах… Во всем! Но я однажды сказала себе, что эти люди не должны заставлять меня считать себя таковой и отказываться от желания дружить с Кэмерон. Я так сильно привязалась к ней, что мне было уже глубоко плевать на Эшли. На эту эгоистичную пустышку с опилками в голове. Все этого стоило, потому что я обрела подругу, ради которой можно легко и жизнь отдать.
— И ты сделала правильный выбор, — с легкой улыбкой говорит Хелен. — Я рада, что ты оказалась умнее всех нас.
— Я бы тоже могла обидеться на тебя за то, что ты издевалась над моими подругами, — тихо говорит Анна. — Но поскольку тебе и правда очень жаль, и ты никогда не делала лично мне ничего плохого, то я тоже не держу на тебя зла. Раз девочки не держат зла, то и я не буду. Зачем вспоминать прошлое! Мы ведь живем в настоящем!
— Рада это слышать, — облегченно выдыхает Хелен. — Мне правда очень стыдно… Пожалуйста, девочки, простите меня за то, что я так ужасно вела себя и плясала под дудку Эшли. У меня никогда не было против вас злого умысла. Наоборот! Я считаю вас очень хорошими. И я хотела попытаться если не подружиться, то хотя бы просто поболтать. Если бы я не побоялась идти против большинства, то все было бы иначе.
Ракель, Наталия и Анна ничего не говорят пару секунд, переглядываясь между собой, а затем переводят взгляды на Хелен и слегка улыбаются.
— Думаю, у тебя будет возможность подружиться с нами, —
