— Без понта, Алуся… Мы вот что сделаем… Когда он начнет шуровать, в восемь? Подстрахую Генку, постараюсь воздействовать. Он мужик крепкий, быстро разрядится. Кстати, а твоя подруга сама там будет?
— Не знаю… Бывает внушение на расстоянии? — засомневалась Алла.
— Бывать то бывает, только не у всех получается. Далеко не у всех, Аллочка. Стало быть, мы её на месте и застанем. Печальное предстоит зрелище, подруга, ох, безрадостное…
— Вова заметно повеселел и даже предложил гостье чай. Но она, ещё раз припомнив былую дружбу и пообещав законное вознаграждение, скрылась. Заварив фруктовый чай, Мальцев окончательно формировал зародившуюся идею. Потом позвонил Глебу. Голос у того был злой, состояние взвинченное.
— Старик, — сказал Володя уже предчувствуя ответ, — а чо если нам сходить в цирк завутра? На утреннее представление. Слыхал, там будет много интересного.
— Согласен. — Тускло откликнулся Сарычев и разъяснений не потребовал.
— Вот и ладушки. Ложись, покемарь, дорогой, а Вовочка о тебе подумает.
— Не надо! Сосредоточься на деле и побереги силы. Я уж как-нибудь сам. — Глеб в сомнении опустил трубку, он так и не понял, что удается просечь о нем этому ясновидящему? Чует ли он подвох и стоило ли рассказать о визите Полины. До часа Икс оставалось ещё несколько часов и все зависело от того, удасться ли ему правильно рассчитать стратегию боя.
После встречи с Глебом Полину мучали сомнения. Определенно, этот человек имел на неё необъяснимое влияние. Может, энергетика зла, смешанная с физическим влечением, давала подобный эффект? Такое ощущение. что у телевизора выдернули антену и яркая картинка превратилось в мелькающую толчею черно-белой метели.
Полина блуждала в тумане вопросов и сомнений. Она ненавидела Глеба и все таки искала ему оправдание. Можно ли назвать предательством то, что совершалось под дулом пистолета? Да и кого он предавал — заманивших партнера в ловушку аферистов Ласточкиных? Он не очернял их на процессе, он лишь мстил использовавшим его людям. И даже решил, что беременность невесты была вымышленной. Да так ли это?
Она стояла на вервнде старой дачи, прислушиваясь к отдаленному лаю, глухим ударам падающих в траву яблок, оромное черное небо, сплось усыпанное звездами было похоже на шифрованное послание свыше, подсказку, которую никак не удается понять. Где они — «паронормальные способности»? Помалкивают. Полина притронулась рукой к висевшему на груди металлическому тюбику. Завтра он поможет ей «колдовать». Нельзя отступать, нельзя терять время. «Ревизор» уже здесь — он-то и нужен Полине.
Глядя на прояснившееся ночное небо с островками прозрачных облаков в звездном океане, Полина с особой горечью чувствовала, как не хочется ей уходить, покидать эту землю. Ночи, дни, яблоки в траве, сладкий аромат ночных цветов, закаты и восходы — вся обыденная чепуха житейской суеты, ничуть не наскучившая, не исчерпавшая своей бренной прелести, напомнила о себе в печальном прощании. Вопреки планам Бартона, настойчивому вмешательству Кирилла Сергеевича, Полина решила действовать самостоятельно. Массированная операция совместными действиями спецслужб, в которой ей отведена роль отвлекающего фактора не вызывала энтузиазма. Победа над Красновским и Геннадием вселила уверенность в собственных силах, а встреча с Глебом подняла со дна души муть прежних чувств — обида и ненависть вспыхнули с прежней силой. Сознавая риск задуманного, Полина внушала себе необходимость взять всю ответственность на себя. Она много потеряла в своей короткой жизни, но многое и получила от покровительствующих ей высших сил. Получила для того, что бы выполнить свою жизненную миссию: сразиться один на один с посланцем горя и мрака.
Полина прибыла на место за десять минут до назначенного времени. Машина Писецкого уже была здесь. Бетонные заборы, задворки заброшенных фабричных корпусов, металлическая ограда, за которой возвышался длинный блочный барак. Стиль Крафта в отечественном варианте.
Выходя из машины, предоставленной ей Рассадом, Полина переглянулась с шофером, он будет ждать её под прикрытием фабричного корпуса в течении часа.
Часовой КПП не мог отвести взгляд от стоящей перед ним девушки. Лишь смотрел, приятно соловея, а потом посторонился, пропуская её во двор.
«Сейчас ты уснешь» — мысленно внушила Полина зевнувшему стражу, стараясь экономить энергию и двинулась дальше. Синий рабочий комбинизон удобная одежда для такого случая. В кармане, зажатый в кулак, таится «брелок», способный подчинять чужую волю — вот и все оружие.
Дверь барака открылась сама — похоже здесь ждали гостей. Солидный отряд в военизированной форме не сразишь одним взглядом. Полина включила аппарат, но прежде, чем он мог бы загипнотизировать крепких мужчин, сработал неведомо от кого исходящий приказ — охранники молча расступились, открывая проход в здание. Слыша отдаленное жужжание, Полина шла вперед по узкому коридору. Почти так же, держась за руку Вилли, пробиралась она в лабиринтах логова Крафта. А потом шла вслед за медсестрой к кабинету безумного Дирка. Знала: где-то рядом притаился Рей. Был страх и азарт, а главное — чувство надежного партнера. Теперь ожидать помощи неоткуда.
Спустившись по лестнице в подвал, она вошла в распахнутую дверь Кладовой. Большая комната с низким потолком, освещенная голубоватым неоном. На стенах — белый кафель, как в морге. У стены слева в спортивной стойке застыл знакомый человек, одетый по-банкетному. В центре комнаты пульсировала компьютерная установка, перед ней возвышалось вращающееся кресло с очень высокой спинкой. Вентилятор под потолком с легким жужжанием рассекал воздух.
— Занимайте свое место, господин Писецкий, начнем с Уробороса. Сказала Полина, в упор глядя в зрачки остолбеневшего Геннадия. Его черный костюм и белое неподвижное лицо навевали мысль о вставшем из гроба покойнике. Неужели вчерашнее воздействие аппарата было столь сильным, что могучий качек впал в транс? Полина произнесла громко и внятно: — Не забыли, что должны сделать сегодня ровно в восемь часов?
— Вы немного опаздали, мисс Ласточкина. — Послышался знакомый голос, говоривший по-английски. — Я успел надежно спрятать счета. Извольте ознакомиться. Смотрите внимательно. — Рука застучала по клавишам, на экране замелькали таблицы, кодировочные сетки и, наконец, вспыхнули, тревожно мигая, огненные нули. — Пусто!
Кресло повернулось в нем сидел человек, которого Полина не могла забвть. С ним она танцевала на банкете в Мюнхене, ощущая ожеги ядовитых прикосновений. Рендол улыбался. — Помните спину Вилли? Семь малюсеньких дырок и все — от разрывных пуль. Многовато, разумеется, виноват. Мне, видите ли, нравиться сам процесс — пух-пух. Привык действовать по старинке и без помощников, когда дело касается моих друзей. Такого противника, как Вилли, нельзя было не уважать. И вас, милая, я тогда отрекомендовал шефу с самой лучшей стороны. Не можете представить, как много сделали для меня, убрав с дороги Крафта.
— Так вы и есть — «ревизор» — наследник Крафта! Вы убили Уильяма, а теперь намерены продолжать самое гнусное дело из всех, что когда-либо задумавал человек. — Полину переполняло непонятное торжество, словно Рендол был в её власти.
— Я не человек, детка. Я — сатана! Царь царей. Господин Вселенной. Он рассмеялся, обдавая ледяным холодом. Его противница не дрогнула.
— Мания величия, паранойя, Рендол или как вас там. Садист, извращенец, подонок — не редкое, к несчастью, явление. — Полина сконцентрировала волю, призывая на помощь генератор. Рендол не обладал силой Крафта, он рассчитывал на традиционные методы уничтожения. В его руке блеснул металл.
«Замри. Замри… — Мысленно приказала ему Полина. И время остановилось. Чернел у стены костюм Писецкого, замер в бледной руке Рендола наведенный на девушку автоматический пистолет, затаилось в её груди сердце…
В комнате контрольной службы, разделенной с Кладовой стеклянной стеной, находились двое. Крошечное помещение предназначалось для охранника, контролирующего ситуацию за пультом. Стекло просматривалось лишь в одну сторону и для людей в Кладовой выглядело обычной панелью из нержавейки. В последнее время здесь обычно таился Мальцев, тестировавший работающтх с комьпьютером на предмет благонадежности. Он никогда не видел экрана дисплея, но мог безпрепядственно вглядываться в лицо объекта.
На рассвете, подкупивший заранее охрану Глеб проник в помещение контрольной службы. Вскоре к нему присоединился Мальцев. Не сговариваясь, они решили перехватить инициативу. Писецкий и Полина будут заперты в этой крохотной комнате, пока пока Глеб и Вова не проделают необходимую работу не переведут деньги Комитета на личный швейцарсекий счет. Затем они скроются на заранее подготовленные позиции. Поглощенный предстояцей аферой Мальцев не усомнился в порядочности соучастника, оставившего, якобы, для него в ячейке камеры хранения необходимые документы.
