Мистер Симпсон изучал лежавшие на столе бумаги.
— Если Флак охотится за золотом, то у него очень мало шансов. Планируется перевозка всего одной большой партии — сто двадцать тысяч соверенов[10] из Английского банка — завтра или послезавтра в порт Тилбери. Невозможно, чтобы Флак организовал ограбление так быстро.
Мистер Ридер оживился.
— Сто двадцать тысяч соверенов, — пробормотал он, потирая подбородок, — десять тонн. Транспортировка поездом?
— Грузовиком, десять человек вооруженной охраны, один человек на тонну, — пошутил Симпсон. — Не вижу причин для беспокойства.
Д. Г. Ридер сложил губы, чтобы свистнуть, но передумал.
— Флак был химиком, — медленно проговорил он, — в Англии нет лучшего уголовника-химика, чем Флак.
— Что вы имеете в виду? — нахмурился Симпсон.
Мистер Ридер пожал плечами.
— Мое шестое чувство, — сказал он извиняющимся тоном, — связывает любого человека, с которым я имел дело, с каким-либо качеством. Когда я вспоминаю вас, мистер Симпсон, я представляю себе ринг, у которого мы когда-то впервые встретились. (Симпсон, занимавшийся любительским боксом в среднем весе, понимающе улыбнулся.) Мысленно я всегда вижу мистера Флака в лаборатории с пробирками и другими предметами для химических экспериментов. Что же касается вчерашней мелочи, то я был готов, я подозревал ловушку, именно ловушку. Когда-то один злодей пытался подловить меня, подпилив лестницу, чтобы я мог упасть на неприятные острые предметы. Вчера я искал опилки, их отсутствие навело меня на мысль о ружье.
— Но почему вы решили, что там ловушка? — с любопытством спросил Билл.
Мистер Ридер улыбнулся.
— У меня ум преступника.
Вернувшись домой на Беннет-стрит, мистер Ридер думал то о Маргарет Белман, находящейся вдали, в безопасности, то о грузовике, способном перевезти сто двадцать тысяч соверенов. Его интересовали и такие мелочи.
Из дома он навел справки в транспортной конторе о существовании грузовиков, способных перевозить такой груз. Следователь почему-то подозревал, что для шайки Флака, если она действительно охотится за этим золотом, предназначенным для отправки в Австралию, будет важно, чтобы груз помещался в одном грузовике. Ривер не смог бы объяснить, почему он так думает. На любой вопрос он повторил бы, что у него ум преступника.
В тот вечер следователь занялся новым и приятным делом, а именно — написанием своего первого письма Маргарет Белман.
Письмо начиналось так: «Уважаемая мисс Белман! Надеюсь, мое письмо не побеспокоит Вас, однако досадные мелочи, омрачившие наше прощание, которые, как я думаю (я знаю Ваше доброе сердце), могут немного огорчить Вас, вынуждают меня обратиться к Вам с настоящим письмом…»
Мистер Ридер задумался. Как выразить сожаление по поводу того, что она далеко, не выдавая сокровенных мыслей? Ровно в пять часов, когда слуга принес чай, следователь все еще сидел над незаконченным письмом. Мистер Ридер взял чашку с чаем, вернулся к письменному столу и, в ожидании вдохновения, стал внимательно смотреть на свой чай.
И тут на поверхности жидкости он заметил какую-то пену в форме спирали, со странным металлическим блеском. Ридер потрогал пену кончиком пальца, попробовал ее на язык.
— Гм! — сказал он и позвонил.
Появился слуга.
— Чего изволите? — почтительно склонив голову, спросил тот. Некоторое время мистер Ридер молчал.
— Ну конечно же, молоко! — сказал он.
— Молоко, сэр? — удивился слуга. — Молоко свежее, его принесли сегодня.
— И естественно, оно было в бутылке за дверью?
Слуга кивнул головой.
— Да, сэр.
— Хорошо! — почти весело сказал мистер Ридер. — В будущем берите, пожалуйста, молоко прямо из рук молочника. Вы не пили это молоко?
— Нет, сэр. Я пил чай, но без молока, сэр, — сказал слуга.
Мистер Ридер одарил его одной из своих редких улыбок.
— Именно поэтому, Питерс, вы живы и здоровы. Принесите мне остаток молока и свежий чай. Я тоже буду пить чай без молока.
— Вы не любите молоко, сэр? — удивился слуга.
— Я люблю молоко, — мягко сказал мистер Ридер, — но предпочитаю его без стрихнина. Думаю, Питерс, у нас впереди очень интересная неделя. У вас есть иждивенцы?
— У меня старушка-мама, сэр, — ответил удивленный слуга.
— Ваша жизнь застрахована? — спросил мистер Ридер.
Питерс кивнул, все еще удивленный.
— В этом ваше преимущество по сравнению со мной, — сказал Д. Г. Ридер. — Да, на этой неделе нас ждут интересные события.
И его предсказание полностью подтвердилось.
Жители Лондона, узнав о бегстве Джона Флака, были напуганы или разгневаны, в зависимости от темперамента. Все говорили о склонном к убийству преступнике, не раз грабившем самые неприступные банки. Понятно, это было не слишком приятное известие для законопослушных граждан. Извещение о побеге опубликовали через неделю после оного, и сразу возникли вопросы — почему Скотланд-Ярд держал общественность в неведении? Кто приказал задержать столь важное известие? Эти и другие аспекты подавались прессой как сенсации. Стало известно о происшествии на Беннет-стрит, и весьма смущенный мистер Ридер оказался Объектом Внимания Общественности.
Обычно мистер Ридер сидел в своем крохотном кабинете в прокуратуре, пребывая в глубокой задумчивости и рассеянно рассматривая девственно белый лист писчей бумаги.
Никому не было известно, о чем размышлял следователь в служебное время — об огромных состояниях и их переходе из рук в руки, о весьма милой бело-розовой юной леди, о чем-то ином, или вообще ни о чем не думал. Когда к нему обращались, Ридер виновато вздрагивал, но предмета своих размышлений не раскрывал.
В данный же момент его мысли были целиком и полностью посвящены его закадычному неприятелю.
В самом начале шайка Флаков состояла из трех человек: Джона, Джорджа и Августа, их деятельность началась во времена, когда операции по выжиганию замков из сейфов считались замечательными и научно обоснованными.
Август Флак был убит ночным сторожем банка на Ломбард-стрит при попытке ограбления хранилища, Джордж Флак, самый молодой из троицы, получил десять лет за ограбление на Бонд-стрит и умер в тюрьме. Оставался Джон, сумасшедший и по-своему самый одаренный член семьи. Он оторвался от преследования и избежал ареста.
Именно Джон привлек в шайку некоего О. Швайцера, «медвежатника» из Штатов, тот завербовал Адольфа Виктора. Эти двое, в свою очередь, привлекли к воровской деятельности других. В этом заключалась характерная особенность стиля работы Сумасшедшего Джона — он мог моментально собрать вокруг себя лучшие умы преступного мира. Хотя некоторые члены семейства Флаков умерли или отбывали срок, преступная организация была сильна как никогда, потому что где-то на заднем плане работал изощренный ум.
Именно такой была ситуация тогда, когда Д. Г. Ридер подключился к раскрытию дела — не потому, что лондонская полиция не справлялась, а потому, что прокурор понял, что для ликвидации шайки потребуется много времени и желательно иметь человека, посвящающего все свое время семейству Флаков.
Щупальцы шайки были отсечены сравнительно легко.
Мистер Ридер «взял» О. Швайцера, крепкого мужика американо-швейцарского происхождения, когда тот с подручными готовился в одно воскресное утро вывезти сейф из почтового отделения на Бедфорд-стрит. Швайцер был готов оказать сопротивление, но мистер Ридер опередил его.
— Отпусти меня, Ридер! — по-итальянски прошипел Швайцер. — Ты задушишь меня.
Мистер Ридер положил бандита лицом вниз, надел ему наручники, взял за шиворот и придал Швайцеру сидячее положение, после чего поспешил на помощь своим друзьям, которые возились с другими участниками ограбления.
Виктор был арестован в Картоне во время обеда с М. Денвером. Он не оказал сопротивления, поскольку повод для ареста был вздорный и весьма спорный.
— Уважаемый мистер Ридер, — сказал Виктор в своей обычной элегантной манере, — вы совершаете величайшую ошибку, но я не протестую. Я докажу, что в момент похищения этих жемчугов я был в Ницце.
В камере его обыскали и нашли некие смертоносные устройства, умело спрятанные на теле, но Виктор только улыбнулся. Он перестал улыбаться, когда его обвинили в ограблении банка, покушении на убийство ночного сторожа и ряде других нарушений закона.
Когда после оглашения приговора его, бешено сопротивляющегося, вели в камеру, мистер Ридер дал парню совет:
— Скажи, что ты был в Ницце.
Совет был с бешенством отвергнут.
Однажды полиция арестовала мужчину по прозаическому обвинению «избиение жены в общественном месте». При обыске у него нашли обрывок письма, который был немедленно передан мистеру Ридеру. В письме говорилось:
