- Что случилось-то? - снова спросил репортер, едва сдерживая нетерпение.
- Ну, сверху вдруг звонят. Из номера европейца. И какой-то парень... африканец... наверное, из агентов... говорит мне - я трубку снял, понятно? говорит мне: подзови, мол, человека из вестибюля. А у самого голос дрожит. Я и спрашиваю: "Какого человека?" А он как заорет: "Инспектора Муриуки живо к телефону!" Я ему: "Инспектора Муриуки? А он из себя какой?" Тот парень опять в крик: "Быстро инспектора Муриуки!" Ладно, я-то не дурак, понятно? Иду к тому, который в кресле, и спрашиваю: "Вы инспектор Муриуки?" Он глядит, удивлен вроде, а я ему сразу: "Вас к телефону!" Он прыг к аппарату, а я у него за спиной, притворяюсь, что своими делами занят, но слышу, как тот, из номера, кричит: "Быстро "скорую помощь"!" Инспектор хочет спросить что-то, а тот, я слышу, твердит одно: "Быстро "скорую помощь"!" Тут Муриуки бросает трубку и велит мне соединить его с городом. Я соединяю, он набирает три девятки и вызывает полицейскую "скорую"...
- А европеец? - прервал его Проныра. - С европейцем что?
- Ну, я же говорю, Муриуки вызывает "скорую" и бросается в лифт. Я за ним - интересно ведь, понятно?
- Что ты увидел?
- На одиннадцатом этаже... агенты около номера тысяча сто третьего... Не успел я глазом моргнуть, этот Муриуки говорит мне: "Вон!" Я вниз и первым делом тебе позвонил.
- А потом в "Нэйшн" и "Стандарт"? - спросил журналист.
- Клянусь, им я не звонил, - ответил портье в легком замешательстве. Понять не могу, как они пронюхали.
- Ладно, бог с ними, - сказал Проныра. - Дальше рассказывай.
- Да все вроде, - сказал портье. - Приехала "скорая", подняли наверх каталку, вот и все.
- Спасибо. - Проныра похлопал портье по руке.
На лице у того засияла широченная улыбка.
- Проныра, все для тебя сделаю.
- Ловлю тебя на слове, - сказал журналист и побежал к лифтам.
На одиннадцатом этаже его встретил кордон полицейских и агентов безопасности. Он улыбнулся и вытащил корреспондентскую карточку.
- Ничего не выйдет, Проныра, - сказал ему старый знакомый по школе Мангу, старший инспектор Тимоти Килонзо из отдела расследований убийств в Управлении уголовного розыска. - Это не для печати, так что живехонько спускайся вниз.
- Как это - не для печати? - спросил Проныра, пытаясь затянуть время и напряженно всматриваясь мимо инспектора в коридор, в сторону номера 1103. С каких это пор убийства стали не для печати?
- Кто говорит об убийстве? - спросил Килонзо.
- Интересно, - ответил Проныра. - Чего тебе тут делать с твоими ребятами, если не было убийства?
- Не твое дело, Проныра. Будь паинькой и испарись, ясно?
Проныра знал, что с Килонзо особо не поспоришь. Он положил корреспондентскую карточку в бумажник и повернулся было к лифту, но в это время дверь номера 1103 открылась и оттуда показалась каталка. Впереди нее шагал не кто иной, как Эдвард Вайгуру, одноклассник Проныры по той же школе Мангу, а теперь начальник отдела Управления безопасности, занимающегося Южной Африкой. За ним следовали несколько полицейских.
- Все в порядке, инспектор? - спросил Вайгуру у Килонзо, проходя мимо сотрудника уголовного розыска и Проныры.
- В порядке.
Тут Вайгуру заметил Проныру.
- А ты что здесь делаешь? - озабоченно спросил он.
- Прослышал о стрельбе, - ответил Проныра, - вот и прибыл.
Он осекся и ошеломленно воззрился на каталку: человек, наполовину укрытый одеялом, вовсе не белый, а африканец в форме официанта из "Хилтона". Проныра знал этого человека! Он своим глазам не верил - перед ним был Шэйн, южноафриканский певец! Шэйн, судя по всему, очень страдал от боли. Он бормотал что-то. Проныра разобрал только слова: "Свинья! Фашистская свинья!"
- Послушайте, я знаю этого человека, - закричал Проныра, непроизвольно делая шаг к каталке.
Килонзо остановил его:
- Расскажешь нам все, что знаешь, потом...
А Вайгуру добавил:
- Нам, а не читателям твоих сплетен, Проныра. Ясно?
- Ясно! - В этот момент Проныра был уверен, что ему абсолютно ничего не понятно. Он повернулся, вошел в лифт и спустился в вестибюль.
- Ты как будто говорил, что застрелили мзунгу, - сказал он портье.
- Да, я так думал.
- А парня, что сейчас покатили, ты видел? Белый он, по-твоему?
- Конечно, нет, - признался портье.
- Тогда где же белый?
Портье надолго задумался, потом его осенило. Он поднял телефонную трубку.
- Почему бы тебе не позвонить ему в номер? - спросил он Проныру.
- Вот это идея! - воскликнул Проныра, хватая трубку.
- Дайте номер тысяча сто третий, - попросил он телефонистку.
После двух гудков в номере сняли трубку.
- Нельзя ли попросить мистера Уилларда? - поинтересовался Проныра.
На другом конце провода было тихо. Похоже, чья-то ладонь зажимала микрофон.
- Чем могу служить? - Это был Килонзо.
Проныра изменил голос:
- Мистера Уилларда, пожалуйста.
- Кто его спрашивает?
- Знакомый. Он в номере?
- Да, но кто его спрашивает? - настаивал инспектор.
- Неважно. Я позвоню позднее. - Проныра повесил трубку.
- Ну что? - спросил портье. - Там он?
- Кто его знает! - буркнул журналист, вдруг ощутив нехватку слов. Потом повернулся к портье и сказал: - Я еду в редакцию. Если что заметишь, сразу звони, договорились?
- Само собой, Проныра, - с жаром ответил портье. - Можешь на меня положиться.
- Особенно если увидишь европейца.
- То есть мистера Уилларда?
- Да, мистера Уилларда или как там его еще.
- Будет сделано, Проныра!
В редакции Проныра застал Лору.
- Я только что из "Хилтона", - сказал он.
- Хамиси трезвонил тебе все утро, - сообщила Лора. - Хотел, чтобы ты туда съездил. Стрельба там была, что ли?
Проныра глотнул комок, подкативший к горлу:
- Да. В Шэйна попали.
- В Шэйна? - выдохнула Лора.
- Он жив. Полиция увезла его на "скорой", - выпалил Проныра.
- Где? Как? Боже мой!.. - Она не смогла продолжать.
- Ничего, ничего, Лора, успокойся. - Проныра обнял ее за плечи: - Все будет в порядке. Ответь мне на пару вопросов. Когда вы с Шэйном вчера расстались?
- Но что с ним? Где он? Надо ехать...
- Лора, пожалуйста, ответь.
- Не знаю. Мы ушли из клуба в половине третьего, может быть, в три, не помню точно, - сказала Лора. - Я довезла его до дому. Послушай, мне сейчас не до воспоминаний. Я должна увидеть Шэйна.
- И все?
- Что - все?
- Ты довезла его до дому, а потом?
- Какое тебе дело, что было потом? - Она еле сдерживала рыдания.
Проныра понял, что ему следует смягчить тон расспросов.
- Лора, пойми, я стараюсь помочь. Когда я увидел Шэйна в "Хилтоне" на каталке, он был в форме официанта.
- В форме официанта?
- Да. Знаешь, они там носят такую коричневую форму. Прошлой ночью, после того как вы расстались, с Шэйном что-то произошло. Сегодня он явился в "Хилтон", раздобыл форму, и в номере тысяча сто третьем его ранили. Это как раз тот номер, где остановился ученый, сбежавший из Южной Африки.
- Господи, опять ты про ученого!
- Да, Лора. Запомни, ученый-беглец существует. Ни ты, ни Хамиси в это не верите, но я случайно узнал - он есть. Мне надо выяснить, что делал в "Хилтоне" Шэйн, зачем напялил куртку официанта и при каких обстоятельствах его ранили в номере тысяча сто третьем. Пока не найдем ответа на эти вопросы, мы ничем ему не сможем помочь. Успокойся и отвечай мне. Идет?
- Идет, - согласилась Лора, всхлипывая, хотя изо всех сил старалась взять себя в руки. - Но какое отношение Шэйн может иметь к ученому из Южной Африки? Не могу понять. Боже, что делать, что делать?
- Давай попробуем рассуждать логично. Вернемся к прошлой ночи. Ты подвезла его, а дальше?
Взгляд Лоры выражал полную беспомощность.
- Да ничего не было. Вспомни его настроение. Нервы у него разыгрались. Не позволил мне даже выйти из машины.
- Он был пьян?
- Ты ведь знаешь, Шэйн больше своей нормы не выпьет. Не был он пьян. Нет, не был. То ли возбужден, то ли угнетен чем-то, но не пьян. Сказал, что хочет побыть один.
- Больше ничего?
- Ничего, решительно ничего.
- Не спеши, подумай! Любая мелочь может оказаться очень важной.
Она помолчала, напряженно припоминая.
- Нет, ничего существенного. Он распахнул дверцу машины, я потянулась поцеловать его на прощание, и все, ничего больше... На поцелуй он не ответил. Весь, казалось, ушел в себя и... да, да... пробормотал что-то еле слышно.
- Что? Что он сказал?
- Я не расслышала... как будто "фашистская свинья". Меня так огорчило, что он не в духе. Я не понимала, ко мне он обращается или просто размышляет вслух. Во всяком случае, выяснять я не стала.
- Фашистская свинья?
- Похоже на то. В общем, я уехала. Теперь объясни мне, что к чему, где он теперь.
- Лора, суть дела мне не известна, одно ясно - твой дружок замешан в чем-то серьезном. Полицейские в "Хилтоне" пуще огня боялись, как бы что-нибудь не просочилось в печать. Это лишь подтверждает мои подозрения.
- Какие подозрения?
