Десятого июня прокуратурой Вильнюсского района было возбуждено уголовное дело, которое принял к своему производству следователь районной прокуратуры. Расследование началось в полном соответствии со всеми канонами классической криминалистики.
Допросив работников лесничества, продавца магазина, расположенного в деревне Магунай, родственников, товарищей и жену убитого, следователь довольно подробно восстановил, где был и что делал Коликов в день предполагаемого убийства.
Коликов, как всегда, рано встал, вместе с женой и тестем позавтракал и, взяв приготовленный обед (он обычно обедал в лесничестве), отправился на своем велосипеде на работу. Как показала жена, на нем был будничный костюм и синяя шапка. В контору он прибыл около половины восьмого утра, к началу рабочего дня. Но погода испортилась, пошел дождь, поэтому выполнять свои обычные обязанности он не мог и, пробыв в лесничестве несколько часов, уехал. Товарищам он сказал, что едет домой. Но около часа дня его видели в магазине деревни Магунай.
Допрошенная следователем продавщица сказала, что он приехал в магазин на велосипеде. Хотя Коликов уже был навеселе (он выпил перед отъездом из лесничества), он купил две бутылки "охотничьей водки", банку консервов и сигареты. Уходя из магазина, где он пробыл минут двадцать-тридцать, Коликов спросил у продавщицы, не сможет ли она снабдить его фанерным ящиком. Но пустого ящика в магазине не оказалось. Вот, пожалуй, и все, что она могла сообщить.
С кем-нибудь, кроме нее, Коликов разговаривал в магазине? Да, он беседовал с Ракитиным, который тоже работает в лесничестве. О чем? На этот вопрос она ответить затрудняется. Не прислушивалась, не до этого было. Но беседа, безусловно, была дружественная, они не ссорились, нет. Ракитин, как и Коликов, был под хмельком и тоже покупал в магазине водку. Кажется, ушли они вместе. Приходили ли они в магазин вторично, продавщица не помнила: в те дни верующие отмечали религиозный праздник, и в магазине толпилось много народу.
Зато другой свидетель, Шумский, заявил следователю, что видел обоих в том же магазине и в тот же день сильно пьяными около двадцати часов. Они покупали водку, а затем вместе уехали. Сам он тоже покупал водку и, насколько следователь понял, не единожды...
СЛУХИ, ВЕРСИИ, ПОДОЗРЕВАЕМЫЕ И ОБВИНЯЕМЫЙ
В маленьких городах, поселках и деревнях каждое происшествие обрастает правдоподобными и неправдоподобными слухами. Смерть Коликова, которого многие хорошо знали, исключением, разумеется, не являлась. Это одновременно и облегчало, и затрудняло работу милиции и прокуратуры. Беспрерывно приходили жители окрестных деревень. Они сообщали не только факты, но и свои предположения и подозрения. Делалось это по принципу: наше дело просигнализировать, а ваше - проверить. И местные жители "сигнализировали"... Обилие "сигналов" привело к обилию следственных версий. Их наметилось около десяти.
Согласно одной из них, преступление совершили с целью грабежа рыбаки (на трупе не было одежды и часов, а недалеко от места предполагаемого убийства колхозники видели рыбацкие лодки). По другой версии, Коликова убил из мести некий Уманский, в свое время судимый за убийство (Уманский подозревал, что Коликов зарезал его овцу, и не раз грозил расправиться с ним. Свой новый дом Уманский строил как раз рядом с тем магазином, где Коликов первого июня покупал водку, и Уманского видели с топором в руках). Не исключалось также, что убийство - результат ссоры между погибшим и его женой. В общем, предположений было много. А явившийся к следователю в сопровождении матери великовозрастный ученик пятого класса шестнадцатилетний Витольд Пришкевичус прямо указал на убийц. Размазывая по щекам слезы, он сказал, что дядю Сережу убили на его глазах Цыган и Хромой Яшка. Зарубив его пьяного на берегу топорами, они обыскали мертвого, забрали тридцать тысяч денег и садовый нож, а затем сбросили труп в реку. Нож Хромой Яшка хотел продать Витольду, но у того не было денег и он от покупки отказался. Витольд подробно и красочно описал трагедию, разыгравшуюся на берегу реки Нерис, драку между убийцами, которые никак не могли поделить между собой деньги, плывущий вниз по течению в красной от заходящего солнца воде труп, продиктовал следователю данную им убийцам страшную клятву молчания и рассказал о своих переживаниях. Правда, бросались в глаза две несообразности: во-первых, вызывало недоумение, откуда у Коликова, всегда нуждавшегося в деньгах, оказалась такая крупная сумма денег, как тридцать тысяч рублей. А во-вторых, была непонятна прямо-таки патологическая мелочность убийц: получив тридцать тысяч рублей, они хотели еще заработать рубль восемьдесят пять копеек (именно такую сумму назвал Витольд) на уличающем их вещественном доказательстве - садовом ноже убитого.
Но... все бывает. И заявление Витольда было тщательно проверено. Впрочем, проверка заняла минимум времени. Оказалось, что ни Цыган, ни Хромой Яшка не могли участвовать в этом преступлении по той простой причине, что уже месяц сидели в Вильнюсской тюрьме по обвинению в краже...
- Соврал? - спросил следователь у пятиклассника.
- Придумал, - поправил тот.
- А зачем?
- Скучно было... Ну и двойки...
- Что "двойки"? - не понял следователь.
- А мать сечь хотела за двойки, - простодушно объяснил Витольд. - А когда я рассказал про это, она и пальцем не тронула, даже варенья дала...
Так постепенно одна за другой отпало несколько версий. Правда, и оставшихся было более чем достаточно. Но все же появилась какая-то возможность отобрать наиболее вероятные и заняться их углубленной разработкой.
Среди этих версий следователь отдавал предпочтение - и не без оснований - версии об убийстве Коликова Ракитиным. Он несколько раз допрашивал Ракитина, и с каждым разом его подозрения усиливались.
Протоколы этих допросов схематически (в действительности они, конечно, составляли десятки страниц) выглядели так:
Следователь. Когда и где вы в последний раз виделись с Коликовым?
Ракитин. Первого июня в магазине деревни Магунай.
Следователь. В какое это было время?
Ракитин. Приблизительно в час дня.
Следователь. Из магазина вы вышли вместе?
Ракитин. Да.
Следователь. И куда вы направились?
Ракитин. Я поехал на велосипеде к своей теще в деревню Чераны, а Коликов тоже на велосипеде уехал домой.
Следователь. Откуда вы знаете, что Коликов поехал домой?
Ракитин. Я видел, как он поехал по дороге Магунай - Пренай. Кроме того, на мой вопрос, как он собирается дальше проводить время, Коликов ответил, что у него дома найдется, с кем выпить.
Следователь. В тот день вы с Коликовым еще встречались?
Ракитин. Нет.
Следователь. А чем вы объясните утверждение Шумского, что он видел вас обоих в магазине вечером?
Ракитин. Я не могу этого объяснить.
Следователь. Расскажите, что вы делали после того, как расстались с убитым возле магазина днем первого июня.
Ракитин. Как я уже говорил, я поехал к теще. У нее имеется самогонный аппарат и поэтому всегда найдется, что выпить. Там я пробыл до 6-7 часов вечера. Затем отправился к своему приятелю Гудынскому. У него тоже был самогон. А потом, уже около одиннадцати часов ночи, мы вместе с ним поехали к Биллам. Там мы выпили. Он вернулся домой, а я остался ночевать.
Следователь допрашивает тещу Ракитина, Биллов. Проводит очные ставки и выносит постановление о взятии обвиняемого под стражу.
Следователь. Как видите, ваше алиби не подтверждается. И ваша теща, и Гудынский, и Биллы отрицают, что вы у них были первого июня.
Ракитин. Но я вам говорю правду, а они лгут.
Следователь. А зачем им лгать?
Ракитин. Не знаю.
Следователь. И Шумский говорит неправду, что видел вас вместе с убитым вечером в магазине?
Ракитин. Да, неправду.
Следователь. Но зачем ему оговаривать вас? Вы с ним враждуете?
Ракитин. Нет, у нас нормальные отношения.
Следователь. Так почему же все-таки все говорят неправду?
Ракитин. Не знаю...
Следователь. Вы хоть понимаете, насколько неубедителен ваш ответ?
Ракитин. Понимаю.
В день ареста Ракитина был наконец найден в кустах на берегу реки Нерис за деревней Пунжанка велосипед убитого. Покрышки обоих колес оказались порезанными. Отпечатков пальцев на велосипеде не нашли.
Следователь произвел обыск в доме Ракитина. При этом обыске им были изъяты вещи обвиняемого с замытыми пятнами крови. Объясняя их происхождение, Ракитин сказал, что в мае он держал на руках сына, у которого из носа текла кровь. А несколько дней спустя обвиняемый сознался в преступлении...
Ракитин рассказал следователю, что первого июня, около часа дня, он случайно встретился с Коликовым в магазине деревни Магунай и тот предложил ему вместе выпить. Ракитин не отказался. Они взяли в магазине литр водки и поехали к реке Нерис. Там они расположились на траве, выпили. Показалось мало. Деньги были у обоих. Решили купить еще. Съездили вечером в магазин, взяли водки и вернулись на полюбившееся им место. К тому времени они уже были, судя по всему, сильно пьяны Коликов, отличавшийся во хмелю буйным нравом, затеял ссору, которая затем перешла в драку. По, словам Ракитина, во время драки Коликов набросился на него с ножом. Обороняясь, он ударил нападающего по голове камнем, который поднял с земли Коликов упал. Тогда Ракитин выхватил у него из руки нож. Наносил ли этим ножом удары, Ракитин не помнил: он был очень пьян и взволнован происшедшим. Не помнил Ракитин и того, был ли еще жив Коликов, когда он уезжал с места происшествия...
