— Мне сказали, что у вас ночью были большие неприятности. Я вам очень сочувствую. Не сочтите меня назойливым — что же все-таки случилось?
Лесли рассказала свою историю, которая теперь, при свете дня, показалась ей менее волнующей.
— Вы живы, и слава Богу, — вежливо сказал Теннер.
Девушке показалось, что особого сочувствия в его голосе не было.
— По поводу завещания, мисс Рейнджер — того, что вы подписали. Как я понимаю, кому оставлены деньги, вы не знаете?
— Наверно, вам. — В голосе девушки не было уверенности.
Теннер на мгновенье поджал губы.
— Сомневаюсь. Сказать по правде, дядя не любил меня, да и я его тоже… Видели капитана Аллермана?
— Имя как будто знакомое. Нет. А кто это?
— Это детектив из Америки, из Чикаго. Блестящий ум, но иногда ему в голову взбредают самые невероятные идеи. Сейчас, например, он вбил себе в голову, что мистера Декадона убил я.
Теннер приоткрыл дверь, ведущую в библиотеку, убедился, что полиция занимается своим делом, и снова прикрыл ее.
— Ищут профессионально. Завещание, интересно, найдут? Я уверен, что это было завещание. Или это мог быть другой документ? — неожиданно спросил он.
Лесли недоуменно пожала плечами. Теннер подошел к двери, остановился и прислушался.
— Кстати, я хотел попросить вас остаться здесь работать. Книги дяди нужно разнести по каталогам. Работа эта займет месяцев шесть, а затем что-нибудь подыщем для вас.
Он долго смотрел на девушку, не произнося ни слова, затем медленно сказал:
— Если вдруг вы найдете этот пропавший документ, очень меня обяжете, если, не читая, передадите мне, а не полиции. Сделаете так, я дам вам пятьдесят тысяч фунтов. — Он улыбнулся. — Хорошие деньги, согласитесь. И заработаны будут совершенно честным путем.
У Лесли беспокойно забилось сердце.
— Но, мистер Теннер… — она запнулась.
— Я говорю совершенно серьезно. И хочу попросить не говорить об этом Терри Уэстону. Вы ведь сейчас служите у меня, — не обижайтесь, что напоминаю вам об этом, — поэтому я рассчитываю на вашу лояльность.
Он вышел и тихо закрыл за собой дверь. Лесли долго сидела, ничего не видя перед собой. Она пыталась осмыслить то, что ей сказали. Странно, но сейчас ее занимала не сумма обещанного вознаграждения. Внезапно ее озарила новая мысль. Она резко позвонила, и тотчас пришел Дэйнс.
— Слушаю, мисс.
— В какое время вы вчера отправляли письма?
Он на мгновенье задумался.
— Около половины восьмого, мисс. Мистер Декадон вызвал меня и отдал все письма.
— Сколько их было?
— Точно сказать не могу, штук шесть, кажется.
Лесли быстро перебрала в уме корреспонденцию, которая прошла через ее руки. Дэйнс вдруг добавил:
— Один конверт был длинным, остальные обычные…
— Один длинный? — быстро переспросила девушка. — Адрес от руки или напечатан?
— От руки, мисс. Адрес был написан рукой мистера Декадона. Чернила еще не высохли, и я пальцем немного размазал его.
— Адрес не помните?
Лакей поднес руку ко лбу и стал напряженно вспоминать.
— Значит, так, мисс. Сверху было написано: «Лично мистеру Джеррингтону. В собственные руки». Да, так, мисс. Вот адрес не помню, — огорченно добавил он.
Но адрес и не был нужен. Загадка исчезнувшего завещания почти разъяснилась.
— Если мистер Теннер дома, попросите его зайти ко мне.
Не прошло и минуты, как Эд Теннер был уже в кабинете.
— Ну? Что-то связанное с завещанием?
Впервые за все время, что Лесли знала Теннера, в нем появилось нечто похожее на душевное волнение.
— Да. По-моему, я знаю, куда оно подевалось. Мистер Декадон, видимо, отослал его по почте.
— По почте?
— Да, письма отправлял Дэйнс в половине восьмого. Он говорит, что видел длинный конверт, подписанный собственноручно мистером Декадоном. Оно было адресовано мистеру Джеррингтону, контора «Джеррингтон, Сандерс и Грейвз», адвокату мистера Декадона.
— Вот как?
Теннер немного помолчал, потирая пальцем подбородок и глядя в пол.
— Мистер Джеррингтон, говорите… Конечно, я его знаю. Спасибо, мисс Рейнджер.
Чуть позже Лесли решила, что, несмотря на его предупреждение, сообщить в полицию все-таки следует. Она набрала номер, но Терри Уэстона на месте не оказалось.
…Мистера Джеррингтона, главу известной адвокатской конторы, его помощники считали напрочь лишенным человеческих слабостей. Однако болезням он был подвержен как любой простой смертный и умудрился отрастить аппендикс. За неделю до трагических событий его отправили в госпиталь, где самый дорогой хирург Лондона избавил Джорджа Джеррингтона от этой причиняющей беспокойство и совершенно ненужной штуки. И вскоре мистер Джеррингтон уже чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы заняться неотложными делами. Он позвонил в контору, чтобы ему прислали самые срочные письма.
— Отнесите-ка лучше их сами, — приказал его партнер старшему клерку. — Кто это был у вас в кабинете полчаса назад?
— Племянник мистера Декадона, сэр. Мистер Эдвин Теннер.
— Ах вот кто. Счастливый молодой человек! Как я понимаю, мистер Декадон не оставил завещания?
— Думаю, нет, сэр.
— Что же нужно было мистеру Теннеру?
— По-моему, что-то связанное с имуществом. Он хотел встретиться с мистером Джеррингтоном. И очень огорчился, узнав о его болезни. Сказал, что послал ему срочное личное письмо. Я пообещал, что патрон уже сегодня прочтет его, поскольку как раз сейчас он решил заняться личной почтой.
Госпиталь находился в Патни[5]. Клерк, звали которого Сметвик Гаулд, автобусом доехал до Патни-хил и дальше пошел пешком. Было около шести часов вечера. С юго-запада наползали низкие тяжелые облака, и в воздухе запахло дождем. Автомобили, проезжавшие мимо, двигались с зажженными фарами. Гаулд только свернул к домам, как рядом затормозила машина. Из нее выскочил какой-то мужчина.
— Вы из конторы Джеррингтона?
Сметвик Гаулд затем рассказывал, что мужчина говорил с легким иностранным акцентом. На нем был огромный непромокаемый плащ, воротник поднят выше кончика носа.
— Да, я из конторы Джеррингтона.
— Тогда эту сумку я у вас забираю.
И клерк с ужасом увидел в руке мужчины пистолет. Потом он утверждал, что яростно сопротивлялся, но на самом деле отдал сумку без всяких возражений. Мужчина забрал сумку, вскочил в машину, и она рванула с места. Не потеряв присутствия духа, мистер Сметвик Гаулд отметил про себя, что не запомнил номер машины. Он отметил это, когда различить его стало невозможно. Однако это оказалось и не нужным. Вскоре машину нашли брошенной на Барнс-коммон. Оказалось, что ее угнали с Гросвенор-сквер.
Сообщение об ограблении пришло прямо в Скотленд-Ярд, но к Терри не попало. Он находился у Селемена, чтобы лично пронаблюдать, как готовится вечерняя операция, и проинструктировать этого молодого человека, как вести себя. Здесь по телефону его и нашла Лесли, чтобы рассказать об отыскавшихся следах завещания.
— Я чувствую себя ужасно виноватой, что не позвонила вам раньше.
— Черт возьми! Вот новость! Прямо сейчас звоню в контору Джеррингтона.
Но господа Джеррингтоны отличаются великой пунктуальностью и свои конторы закрывают точно в пять. Поэтому сообщение об ограблении дошло до Терри уже поздним вечером, когда он позвонил в Скотленд-Ярд. Узнав, что жертвой стал старший клерк мистера Джеррингтона, он про себя выругался.
— Быстро и поподробней, как это случилось.
— Сообщили сюда, сэр, — доложил дежурный полицейский. — Мистер Джеррингтон лежит в госпитале, прооперированный по поводу аппендицита. Его личную корреспонденцию не вскрывали, ждали, когда он поправится. Сегодня утром мистер Джеррингтон позвонил в контору и попросил, чтобы принесли личную почту. Ее понес клерк по имени Сметвик Гаулд. Письма он нес в сумке…
— И по дороге его остановили и ограбили, — перебил Терри. — Быстро сработали! Хорошо. К моему возвращению подготовьте отчет. И вот еще что. Передайте этому парню Сметвику, что я хочу поговорить с ним.
Терри повесил трубку и в раздумье заходил по комнате. Инспектор находился в великолепной гостиной Селемена. Черный потолок, лиловые портьеры, светлый ковер; вдоль стен стояли большие диваны. Даже телефон был специальной конструкции — под стать обстановке. Терри не нравился дом, не нравился его маленький с бледным лицом хозяин. Раздражал слабый запах благовоний, витавший в гостиной.
Телефон зазвонил снова. Селемен поднял трубку. Терри стоял рядом и внимательно слушал.
— Да, я все сделал, как вы сказали. Свечу в окне поставил. Вы ее видели?.. Где мы встретимся? — По договоренности он повторял каждое слово человека, который ему звонил. — В начале Парк-лейн, со стороны парка, так. Двадцать пять шагов, гм, от угла Триумфальной арки. Да, понимаю. Подойдет мужчина с красным цветком. Сверток передать ему. Конечно… Ну что вы!
