Ознакомительная версия.
– Послушайте, чего вы хотите от меня?!
– А чему он учит вашу Юлю? – не обращая внимания на ее раздражение, спросил Турецкий. – Ведь в школу, пардон, гимназию, она еще не ходит, по вашему признанию. Или уже осваивает науки дома?
– Он учит ее языкам. Он блестяще знает немецкий, очень неплохо английский и чуть хуже – французский.
Турецкий поднял руки вверх, сдаюсь, мол.
– Еще родственники у Гукка есть?
– Нет, насколько мне известно. Родители Виктора погибли. Довольно давно, – тут же добавила Катя, заметив, что Турецкий готов был задать вопрос по этому поводу.
Турецкий окончательно обессилел и мысленно капитулировал, но постарался придать лицу надменное выражение.
– Ладно, пока закончим на этом, только скажите мне, когда, где и при каких обстоятельствах вы познакомились с Гукком-старшим?
Оперуполномоченный МУРа Владимир Софрин. Москва. 24 августа, 14.10С утра зарядил обложной дождь. Только к обеду он истощил свои силы и стих. Небо прояснилось, и сразу же по обильным лужам весело заскользили солнечные лучи.
Софрин, рядовой муровский опер, глядя из окна своего кабинета на эти изменения в природе, не улыбался и не светлел лицом. Предстояло заняться новым оперативным делом, которое вчера поручил ему лично начальник МУРа, генерал-майор Грязнов. А уж он-то никогда не подсовывал пустышек, не говоря уж о том, что относился к Софрину чуть ли не как к родному сыну. И Володя старался изо всех сил, чтобы не подвести своего наставника.
Вот и сейчас, узнав о сути задания, сразу почувствовал, откуда ветер дует. Из Генеральной прокуратуры, не иначе. На вопрос, уж не Сан Борисыча ли инициатива, Софрин получил едва заметный кивок Грязнова, что подтвердило предположение, но не обрадовало. Уж он-то знал, когда «важняк» Турецкий и Грязнов начинали вместе свои игры, окружающее пространство превращалось в русскую баню, а помощники соответственно потели до седьмого пота.
На первый взгляд не такая уж и архисложная задача – разыскать в Москве какого-то там Артура Карловича Гукка, старика, подозреваемого в убийстве. Но убийство совершено не здесь – это раз. И прихлопнули не какого-нибудь пенсионера Иванова-Сидорова (этим Генпрокуратура заниматься едва ли будет), а довольно заметную фигуру в отечественном бизнесе. Это два. В сумме получалось, что, как пойдут поиски и во что они выльются – вещь совершенно непредсказуемая.
Тем более что московскую квартиру Гукка уже внимательно обследовали. Вячеслав Иванович съездил туда лично и обследовал каждый закуток. Само собой, что старика там не было и в помине (не станет же подозреваемый в убийстве спокойно отсиживаться по месту прописки?!), и не только его, но и малейшей зацепки по поводу его возможного местопребывания. Жилплощадь не дала ни единой улики.
Но первая зацепка все же была. Только это и радовало. Грязнов получил информацию от Турецкого, что пропавшего Гукка познакомила с женой Богачева ее подруга еще со времен работы на подиуме. Вот с нее Софрин и решил начать.
Отойдя от окна, снял с вешалки джинсовую куртку и несколько секунд вертел в руках. Потом, решившись, надел ее и посмотрелся в висевшее тут же большое зеркало. На него смотрело узкое веснушчатое лицо с немного, как ему казалось, длинным носом и детскими серыми глазами.
– Н-да, – Софрин расчесал коротко стриженные волосы и зачем-то еще пригладил их руками, – произвести впечатление вряд ли удастся. Или нет?
Дом моделей «Селена» располагался в старом отреставрированном особняке на Гоголевском бульваре, недалеко от станции метро «Кропоткинская». Выкрашенное в белые и оранжевые тона трехэтажное здание бросалось в глаза издалека. Широкая дубовая дверь выходила прямо на тротуар. Тут стояли припаркованные автомобили, в основном иномарки. Софрин шагнул внутрь.
Два рослых парня в черной униформе смотрели за стойкой по четырнадцатидюймовому «Самсунгу» какой-то боевик. Один сразу отреагировал и преградил вошедшему путь. Впрочем, в нем не было ничего угрожающего, больше – положенное по роду службы, хотя и немного детское любопытство. Стандартный вопрос уже готов был сорваться с губ, но Софрин его опередил. Молча показал удостоверение.
– По какому вопросу? – все же поинтересовался охранник.
– Мне нужна госпожа Алешина. Где ее можно найти?
Лицо парня от удивления приняло еще более детский вид.
– На втором этаже, в зале просмотра. Там спросите.
Софрин направился к мраморным ступеням. Поворачивая на лестницу, он задержался на просторной площадке. В помещение вошел мужчина в легком хлопчатобумажном костюме цвета кофе с молоком и белой рубашке. Его никто не остановил, не поинтересовался, кто такой и по какой надобности. Охранники приветственно, как старому знакомому, закивали ему, а тот, что разговаривал с Софриным, бросив пару слов, указал глазами на лестницу. Муровский сыщик едва успел уловить на себе взгляд «кофейного» незнакомца – он уже легко взбегал дальше по ступеням.
На втором этаже в огромном холле находился бар, видимо, для своих. Он был наполовину пуст. Дверь с табличкой «Демонстрационный зал» располагалась рядом, слева. Вправо уходил коридор с многочисленными комнатами по обе стороны. Софрин, не мешкая, прошел в зал.
Людей и здесь было немного. Но царила оживленная рабочая атмосфера. Небольшой квадратный зал на две части разбивали ряды с обтянутыми красной материей сиденьями. На них группками по два-три человека сидели и перешептывались молоденькие девушки. По сцене, выполненной в виде мини-подиума, метался неопределенного возраста мужичок в темных широких брюках, ярко-красной рубахе и клетчатом жилете. Он наматывал круги вокруг одиноко стоявшей девушки, что-то на ней поправлял, отбегал и снова забегал с другой стороны. Там и поправлять-то было нечего. В таком наряде разве что на пляж. Софрину мужичок напомнил клоуна из далекого детства, когда родители водили его в цирк. Девушка прошлась, тот ее остановил, опять начал щипать и опять попросил пройтись.
Софрин перевел внимание на зал и, не долго думая, подсел к ближайшим к проходу девушкам.
– Извините, – начал он полушепотом, в тон окружающим, – я ищу Нонну Алешину.
– А чего искать? Вон ее на подиуме Мишунин терзает, – ответила ближайшая брюнетка, стриженная под мальчика. Оценивающе взглянула на Софрина и демонстративно отвернулась, потеряв к нему всякий интерес.
Володя пересел поближе к выходу.
В этот момент в зал вошел «кофейный» мужчина. Постоял, рассматривая помещение и сцену, и сразу же вышел. Взгляд его безразлично скользнул по Софрину.
А на подиуме происходила смена действий. Мужичок что-то восхищенно говорил девушке, как оказалось, Алешиной, и проводил ее чуть ли не до спуска в зал. На сцену уже поднималась другая модель в блестящем вечернем платье.
Нонна пошла по проходу, ни на кого не глядя. Она двигалась, как будто и сейчас была на сцене. Софрин залюбовался. Высокая, стройная, с ногами, как говорят, от шеи, узкие бедра и маленькая грудь – ее фигура была создана для такой работы. А откровенное платье только сильнее это подчеркивало. Оно представляло собой легкую, по колено сетку в крупный квадрат с высоким вырезом по левому бедру, без рукавов, но с закрытым горлом. Коричневое, в тон платью, белье легко просматривалось под ним. Но все это не выглядело вульгарно. Софрин долго искал подходящее слово и наконец нашел. Экзотично. Да именно, эк…
Со своими филологическими поисками он чуть не прохлопал Нонну у выхода. Вырос перед ней, как ванька-встанька, представился. Симпатичное лицо девушки застыло в удивлении, большие карие глаза широко распахнулись.
– А что, собственно… – начала она.
– Не волнуйтесь. У меня к вам пара вопросов. Я не отниму и пяти минут, – успокоил Софрин.
– Ну, если так, – протянула она.
– Именно так, – поспешил заверить Володя.
– Давайте вот здесь и присядем.
Софрин был несколько удивлен таким предложением. Неужели в этом огромном здании нет другого, более уединенного места? Но сел рядом, в свободном последнем ряду.
– Скажите, Нонна, вы близкие подруги с Екатериной Богачевой?
– Да. А что? – она непонимающе посмотрела на него.
– Как часто вы видитесь?
Девушка увидела, что он ничего не записывает, и сразу осмелела.
– Раньше, когда вместе работали, часто. Почти каждый день. Потом она вышла замуж и оставила работу. Но встречаться продолжали, хотя и реже. Она и сюда к нам заглядывала. А что такое?
– Это вы познакомили ее с Артуром Карловичем Гукком?
– Н-да. Давно.
– А сами вы с ним видитесь?
– Довольно редко.
– Не могли бы вы подсказать, где я бы мог его найти? – невинным тоном поинтересовался Софрин.
– Ну, дома, надо полагать.
– А где-нибудь еще, кроме московской квартиры, он мог бы находиться?
– Нет. Я и на этой-то была у него пару раз. А что, это связано как-то со смертью Леонида Георгиевича?
Ознакомительная версия.
