– А кто такой Хабиров? Откуда ты его знаешь?
– До вчерашнего дня не знал. Вчера я снимал его труп на Трубной улице. Парня пристрелили у ресторана. Съемка дешевая. К моему появлению уже толпа собралась, но я откопал свидетеля и взял у него интервью, а это уже ценно. Сегодня этот репортаж уже крутили по ящику раз пять. Я, что называется, делаю открытия, а телевизионщики ведут так называемое независимое расследование. От прокуратуры ни черта не добьешься, кроме общих слов типа «данное лицо в данных обстоятельствах». Ребята сами копают. Мой шеф им помогает. К любой картинке нужна информация. Особенно если картинка слабая. Требуется интрига. Так вот. В новостях к моей вчерашней картинке подкладывается следующая интрига. Расстрелянный в упор предприниматель Хабиров вытеснил с рынка конкурентов по бизнесу. Хабиров торгует парфюмерией. В том числе и арабской. Духи и прочее. Но его подозревают в поставках афганского героина. А это уже другой рынок и иные доходы. Фактов нет. Подозрениями сыт не будешь. Так это или нет, большого значения не имеет. Важно раздуть из мухи слона. Парфюмеров редко убивают. Сегодня грохнули его финансового директора. Кто он такой, этот Голованов, я прочитал в его визитной карточке. Теперь мы уже имеем дело с хорошим многосерийным триллером, требующим продолжения и накруток. За вчерашнюю съемку нам заплатили гроши. Интервью свидетеля утроило цену. За сегодняшний репортаж канал выложит в сто раз больше. Я не преувеличиваю. Я это понял, как только прочел визитку убитого. О результатах доложу шефу. У нас есть опытные люди, они возьмут всех приближенных Хабирова под наблюдение. Трупом Голованова дело не кончится, уберут всех, иначе команда парфюма в кавычках переформируется и начнет мстить. Этого конкуренты допустить не могут. Главное – не дать им опомниться. А мы с тобой всегда должны находиться в полной готовности.
– Значит, ты берешь меня в напарники?
– В ученики, Даня. Через месяц начнешь работать самостоятельно, когда тебя не будет тошнить при виде крови. Я же все вижу. Ты чуть не облевал труп в подвале.
– За месяц такому искусству не научишься. Ты все знаешь наперед. Чистую пленку сунул менту. Жильцов огорошил, те даже пикнуть не смогли. Но больше всего меня поражает твой пропуск. Центрального телевидения давно не существует. Теперь каждый сам по себе. Они же тебя не найдут.
– Думаешь, кто-нибудь об этом задумывается? Перед ними труп, а то и не один. Репортеры как бельмо на глазу. Кто он и откуда, значения не имеет. Их надо гнать в шею или держать на расстоянии, выставляя вперед мартышек по связи с общественностью, которые на русском языке говорят, как китайцы. Весь лексикон состоит из пяти слов. Публика требует зрелищ! Гладиаторские бои ведут свою историю с Древнего Рима. Думаешь, что-нибудь изменилось за две тысячи лет? Мы без работы не останемся и через столетие.
Данила хотел возразить, но промолчал. Его мысль перебило новое сообщение по рации.
Машина въехала в подземную парковку и затормозила у одного из отсеков. Таня вышла, раскрыла калитку и поставила «Мазду» на место, после чего достала спортивную сумку из багажника и опять положила ее в картонную коробку, а сверху поставила еще пару коробок. Она устала, но спать ей не хотелось. Вечер выдался напряженный. Впервые она выполнила два задания подряд вместо одного. Трудностей не возникло, все прошло гладко, без сучка и задоринки, но она не терпела суеты, которая и приводила к усталости. Таня вызвала лифт, но не поехала на свой этаж, а нажала кнопку первого – хотела заглянуть в почтовый ящик. Помимо рекламных буклетов и двух журналов в ячейке оказался пухлый почтовый конверт. Она достала только его, остальное осталось лежать на месте. На конверте не было никаких отметок – ни адреса, ни имени, ни штампов. Как только она направилась к лифту, перед ней выросли две фигуры, молодые ребята лет по двадцать в кожаных крутках. Они ее ничуть не напугали, несмотря на угрожающий вид. Глядя на них, Таня вспомнила критику мужа, читающего ее рукопись: «Почему в твоих романах все отрицательные герои ходят в коже?»
– И что вы хотите? – спокойно спросила она.
– Твой кошелечек, красавица, – прогнусавил один из них.
– Без проблем.
Она спустилась с последней ступеньки на площадку и поравнялась с героями. Резкий сильный удар в пах согнул гнусавого пополам. Второй получил удар в глаз, самое уязвимое для него место, так как он носил очки, которые тут же сломались, а стекло врезалось в переносицу и рассекло веко. Раздался оглушительный вой. Таня посмотрела наверх. Обе камеры видеонаблюдений были сломаны и болтались на проводах. Диспетчер ничего не видел, а мастера по ночам не работают. Тем лучше. Лишние разбирательства ей ни к чему.
Не обращая внимания на воющих сопляков, Таня зашла в лифт и поднялась на свой этаж. Ее беспокоили царапины на пальцах правой руки. Хорошо, что она стригла ногти и не носила колец, не то рука пострадала бы больше. Ногти ей мешали работать с клавиатурой, к тому же требовали слишком много ухода. Проще пользоваться наклейками, когда выходишь в свет, что случалось крайне редко.
Первым делом Таня приняла душ и обработала руку чудодейственными мазями, потом накинула теплый белый махровый халат, налила вина в бокал и устроилась на диване, поджав ноги. Теперь она чувствовала себя комфортно. Пакет лежал перед ней на столике. Она его вскрыла и перевернула. Из него высыпались стодолларовые купюры. Солидная горка получилась. Там же лежала записка: «Работа выполнена на отлично. Благодарю вас!»
Вставать не хотелось, но пришлось. Таня выпила вино, собрала деньги, не пересчитывая, и отнесла их в спальню. В шкафу лежало очень много всяких коробок из-под обуви, шляп, одежды. На них красовались лейблы «Гуччи», «Версаче», «Диор». Они сами по себе были красивыми, и Таня хранила в них не только вещи, но и фотографии, письма и даже журнальные вырезки. Муж никогда туда не заглядывал, она знала точно. Проверялось это просто. Раздвижные двери между собой скреплялись тонкой ниточкой, прилепленной на жвачку у самого пола под высоким ворсом ковра. Если дверцу раздвинуть, нитка с одного из концов вырвется. Прежде чем открыть шкаф, Таня проверяла целостность своей нехитрой пломбы и ни разу не видела ее оборванной. Сергей не интересовался вещами жены и ее обновками, не следил за ее тратами. Денег в дом приносил много и складывал их в шкатулку из слоновой кости. Ларчик всегда был полон, жена не успевала тратить, а сам Сергей из него денег не брал. Очевидно, оставлял себе достаточно средств. О финансах в доме никогда речь не заходила. Нет проблем и нет разговоров.
Таня достала большую коробку из бежевой замши с фирменным клеймом «Шанель» и откинула крышку. Коробка едва вместила в себя высыпанные в нее доллары. Пора открывать новую копилку, эта уже укомплектована. Таня не знала, сколько в ней денег. Поначалу она вела свою бухгалтерию, но потом бросила, интерес пропал.
Первые деньги попали в копилку два года назад. Сидя на ковре, Таня вспомнила, с чего история началась.
Писем на ее сайт приходит много, в основном читатели просят поместить фотографию автора на заднюю обложку книг. Таня своих фотографий не размещает ни на книгах, ни в Интернете и издается под псевдонимом. Настоящее имя писательницы знают единицы, только близкие люди, а адрес электронной почты Татьяны Снежинской, так ее зовут в жизни, известен лишь интернет-магазинам. Ленивая и вальяжная барыня любит делать покупки через Интернет с курьерской доставкой. Меньше хлопот. И вот на ее личный почтовый адрес приходит странное электронное послание – фотография пожилого мужчины с указанием его имени, адреса, телефона и других подробностей. Внизу отдельно от блока информации о незнакомом человеке стояла короткая приписка: «Когда этот человек умрет, Вы получите 500 долларов».
Оригинальная шутка, возможно, такую рассылку отправили десятку или сотне человек. Какой-то трюк или что-то в этом роде. Мошенников сейчас хватает, каждый выдумывает свои трюки. В основном текст начинается по шаблону: «Позвоните по телефону…» И тебе обещают златые горы. Многие лохи звонят, а потом выясняется, что на их счету не осталось ни гроша. В ее случае корреспондент от нее ничего не требовал. В чем же смысл аферы? Что-то новенькое. Как писательницу Таню интересовали все новшества, используемые криминалом. Она их тут же включала в свои книги и оказывалась первооткрывателем и разоблачителем. Ее рукописи не залеживались, конвейер работал быстро. Через месяц Таня забыла о письме. Но однажды, открыв почтовый ящик, обнаружила в нем конверт без надписей и марок. Вскрыв его, нашла вырезанный из газеты некролог и пять сотенных долларовых бумажек. В конверте лежал маленький листочек бумаги, на котором было написано только два слова: «Благодарю Вас!» «Да ради бога! Рада стараться!» Она ничего не поняла, но фотография в газете ей показалась знакомой. В своем электронном почтовом ящике она не удаляла, а складывала архив в отдельную папку. Там она и нашла то самое письмо. Фотографии совпали. В некрологе говорилось: «После тяжелой, продолжительной болезни на семьдесят девятом году жизни скончался видный военачальник…» Дальше можно не читать. Его смерть была предрешена.
