поддержка, когда они приедут, — отозвалась Нэнси.
Она действительно надеялась связаться с ними до их прибытия в Дэдли-Энд. Рассчитывала, что они хотя бы немного развеют ее тревогу, просто посмеявшись над ситуацией или заверив ее, что все это шутка и не более того. Но их приезд, похоже, вовсе не принесет долгожданного покоя, так что весь остаток утра она ни на минуту не сможет расслабиться.
Джонатан явился в книжный с новостями от репортера «Котсуолдс Стар»:
— Так, Эмма сказала, что о писательском клубе хорошо известно в деревне, она никогда не слышала ничего плохого в их адрес, они собираются в местном пабе, и она утверждает, что в целом они дружелюбные ребята. И очень сомневается в том, что они могли сделать что-то неподобающее. Она ни разу не пересекалась с Майклом Джонсом и предположила, что он новый член клуба — она уверена, его не было среди участников, когда она разговаривала с ними последний раз. Она попробует разузнать, но это довольно проблематично, пока она за границей.
— Мне немного полегчало оттого, что она считает их дружелюбными, — сказала Нэнси. — Но это может означать, что Майкл действует без их ведома.
В этот момент Джонатана заметила Джейн:
— Мне казалось, агент Томаса Грина отказался от интервью прессе до фестиваля?
— Ага, так и есть, — весело ответил Джонатан. — Именно поэтому я счастлив быть здесь. Это магазин, что они могут сделать?
Нэнси с улыбкой покачала головой. Она договорилась с издателем, что Томас и его агент зайдут в книжный, прежде чем заселяться в отель Дэдли-Энда, чтобы он успел подписать все экземпляры «Идеального убийства», предназначенные для продажи на фестивале.
К счастью, в магазине все утро царило оживление, так что у Нэнси не было времени волноваться. Ничто не доставляло ей такого удовольствия, как помогать людям выбирать книги, которые они потом будут листать, затаив дыхание. Романы Томаса хорошо покупали не только постоянные посетители, но и приехавшие в Котсуолдс туристы, а еще, конечно, те, кто обычно никогда не покупал у них книги, но интересовался, вокруг чего такой шум. Они с Пенелопой обслуживали клиентов, пока Джейн болтала с ними, а Джонатан работал на своем ноутбуке. И, разумеется, верный бигль Нэнси, Чарли, как всегда, сидел у окна и наблюдал за всеми ними.
— Ладно, я лучше принесу запасы из подсобки, — сказала Нэнси, посмотрев на время.
Томас должен был появиться с минуты на минуту, и она хотела заранее все подготовить, чтобы он спокойно подписал книги. Она юркнула в кабинет, оставив свою бабушку и Пен за стойкой, а Джонатана — в кресле.
Нэнси снова проверила свой телефон, но никто не звонил и не писал. Видимо, Томас и его агент сочли, что любое дело может подождать до их приезда в Дэдли-Энд. Она очень надеялась, что они не пожалеют об этом решении. В глубине кабинета располагалась небольшая кладовка, которой они особо не пользовались, кроме как на Рождество, когда они заказывали больше книг, чем обычно. И сегодня там громоздились стопки экземпляров, подготовленных к фестивалю и ждущих своего часа.
Когда она понесла первую партию наружу, она заметила роман из серии про Агату Рэйзин на своем столе, который старалась держать чистым. Она положила ее сверху своей стопки и вынесла в магазин.
— Ты знаешь, почему это было в кабинете? — спросила она Пенелопу, выкладывая книги на столик, который она освободила для Томаса.
— Ой, извини. Я попыталась впихнуть ее на полку вчера, когда выставляла новые поступления, но стеллаж оказался забит, и пришлось бы все передвигать, а тут было слишком много народу, чтобы этим заниматься, — объяснила она, пробивая товар.
— Это странно, там должно быть место под нее, мы ведь продали экземпляр на прошлой неделе. Пойду посмотрю, — сказала Нэнси, направившись в глубь магазина, где стоял стеллаж с этой серией, сразу рядом с доской объявлений.
Она с облегчением отметила, что новый постер с Томасом Грином еще не был исписан черным маркером или изрисован граффити. Нэнси нахмурилась, увидев, что полка плотно заставлена книгами, как и сказала Пен. Полка была небольшая, как раз под серию про Агату Рэйзин, так что странно, что книга не смогла встать на обычное место. Когда она уже нагнулась, чтобы посмотреть повнимательнее, за ее спиной зазвенел дверной колокольчик.
— Ну что же, вот и мы в полном составе, — провозгласил оглушительный голос, когда Нэнси обернулась и увидела мужчину в сером костюме по фигуре, открывшего дверь для Томаса Грина. За ними внутрь проследовала женщина, позади которой шел громадный человек во всем черном. — И где же та самая мисс Хантер, а?
— Это я, — сказала Нэнси, подбегая к ним.
— Нейтан Лавдэй. Очень рад, — сказал он, так крепко пожав ей руку, что у нее заболели пальцы. Нейтан был старше своего клиента, скорее приближался к пенсионному возрасту или даже перевалил за него, обладал небольшим лишним весом, темными с проседью волосами и широкой белозубой улыбкой, которой озарял Нэнси. — А это Томас Грин. — Он продолжал говорить так же громко, хотя она стояла прямо перед ним.
— Приятно познакомиться с вами, мисс Хантер, — сказал Томас, протягивая ей руку.
Его голос был гораздо тише, все следы котсуолдского акцента пропали: он говорил как уроженец Лондона, как и его агент. Высокий, стройный, в темных джинсах и темной рубашке, из кармана виднелась перьевая ручка. Волосы приятного коричневого цвета, Нэнси подумала, что, вероятно, подкрашенные, с учетом того, что ему уже за пятьдесят; они красиво падали ему на лицо.
Томас посмотрел ей прямо в глаза и тепло улыбнулся, и Нэнси почувствовала, как и сама улыбается так же тепло в ответ.
— О, пожалуйста, просто Нэнси, — сказала она.
— Ну, тогда вы должны называть меня Томас.
Джейн, Джонатан и Пенелопа возникли рядом с ней, и она их представила. Нэнси была почти уверена, что заметила легкую досаду на лице Томаса, когда он пожимал руку Джонатану. Она поняла, что он инстинктивно не доверяет прессе.
— А это моя прелестная жена, Саша, — сказал Томас, протягивая к ней руку.
Саша была гораздо младше его, миниатюрная женщина в солнечных очках и узкой юбке. У Нэнси никак не укладывалось в голове, что это его уже четвертая по счету жена.
— Мы можем поскорее поехать в отель? Мне нужно прилечь, — спросила она своего мужа, надув губки и не обращая никакого внимания на Нэнси и остальных.
— Это не займет много времени, присядь в кресло, дорогая, — сказал Томас, нимало не смутившись из-за ее дурных манер. — О, а это Дерек, мой телохранитель, — завершил знакомство Томас, небрежно махнув
