убрал в огромную горизонтальную морозилку куски мяса в вакуумной упаковке. Тем временем Лидия Николаевна уже приготовила ужин. Обедали все сухим пайком, поэтому к ужину все изрядно проголодались. Весь коллектив стал походить на полярников. Обветренные лица и руки, некоторые охотники даже подгорели на солнце.
— Я ж спиной к солнцу сидел, — удивлялся Андрей, сияющий красным носом.
— Так снег же солнечный свет отражает, болван, — отреагировал отец.
Андрей промолчал. Было очевидно, что спорить с отцом ему не положено.
Больше всего впечатлений от охоты и от природы было у Вероники. Такой бескрайней белизны она видела нигде. Даже в ее родной Сибири заснеженные поля сочетались с вечнозеленой тайгой. Здесь же были только снег, лёд и бескрайнее голубое небо. Это оказалось невероятным эстетическим потрясением для девушки. Она перелистывала свои фотографии, отмечала удачные, удаляла повторяющиеся и огорчалась, что из-за отсутствия связи не может их немедленно выложить в сеть.
В дело пошли охотничьи рассказы. У кого-то подстреленный гусь шлепнулся в окоп, у кого-то подранок пытался убежать по снегу, в общем все, как обычно бывает в компании мужчин-охотников.
— Вы, ребята, все-таки должны были на стенд пару раз съездить перед охотой, — назидательно поучал Иван. — Стрельба, стало быть, это навык. Его надо постоянно тренировать. А стрельба по налетающему гусю, это отдельный вид спорта.
— Вот я на тебя, Никита, смотрю, все время заваливаешь глаза, — повернулся он к своему соседу.
— Как это? — искренне удивился тот, потерев одутловатые щеки.
— Глаза должны быть параллельно горизонту. А ты голову к прикладу наклоняешь. И мозг ошибается при оценке угловой скорости.
Все, разинув рты, смотрели на Ивана. Тот, наслаждаясь ролью гуру, продолжал:
— А вот ты, Андрюха, стало быть, за год подрос слегка, — заслуженный охотник вежливо описал прибавку в весе у молодого человека, — а приклад не подогнал. Теперь он у тебя не попадает куда надо при вскидывании, — Иван показал на ямку между грудной мышцей и плечевым суставом. — А вкладка в приклад — это самое главное для стрельбы.
— Ты, сынок, Ивана слушай. Он всю свою сознательную жизнь охотится. Сколько лет, Ваня, ты с ружьем?
— Да, почитай, скоро пятьдесят. Отец с малолетства с собой брал, — пожал плечами охотник.
— Вот. И меня стрелять нормально научил, и пацанов, — Рустам обвел рукой друзей. — И из тебя, непутевого, охотника сделает.
Иван задумался. Ему казалось, что он охотился всегда. Сначала для удовольствия, потом для пополнения карманов. Семьей Иван так и не обзавелся, так что угрызений совести из-за частых отлучек не испытывал и чувствовал себя довольно счастливым человеком.
Собственной фирмы Иван тоже не создал, но охотничьи базы, куда он отправлял клиентов, охотно платили ему комиссионные. Последние годы именитый охотник носился с идеей организовать собственное охотхозяйство в Тверской области, но инвесторов пока не нашёл.
— Ваня, а расскажите о себе, — прервала его мысли Вероника.
— Ну это. Родился, стало быть, в Новгородской области, в Старой Руссе. Ну где озеро Ильмень. Огромное оно, если не знаете. Озеро и рыбой богато, и дичью, так что там все и рыбаки, и охотники. Мать у меня умерла рано, отец меня воспитывал, — слегка отстраненно начал Иван.
— Ужас какой! Сложно без мамы было? — Вероника всплеснула руками.
— Да я маленький был, толком ее и не помню, — простодушно ответил Иван. — Отец работал охотоведом и повсюду таскал меня с собой. Я и аттестат получил из уважения к отцу —, директору школы тушу лося привезли.
Охотники и метеорологи в изумлении смотрели на Ивана. Видимо, до этого он никому ничего не рассказывал.
— А потом пошел в армию, голодные 90-е были. Так там я смог прокормить всю роту свою. Набрал солдат, отловил в лесу несколько семей кабанов и ферму устроил. На объедках из солдатской столовой кабанчики ого-го как вес набирали. Так что понял, что охотой можно прожить. Уважаемый человек в части был, на свехсрочную просили остаться.
— Да уж, тогда в армии грустно было, — согласился Никита.
— Ну а после армии вернулся в Новгородскую область и егерем устроился в охотничье хозяйство. Не в Руссу правда, а в соседний район, в Парфинское. Там клиенты стали появляться. А когда guns.ru появился, дела в гору пошли.
— А что такое «guns.ru»? — уточнила Вероника.
— Это форум охотничий. Там и организаторы охот, и заказчики. Все там сидели и до сих пор сидят. Кто-то байки пишет, другие читают. Я там охоты подбираю в незнакомых местах. Ну и клиенты находятся.
Тем временем на столе появился бульон из только что добытого лебедя и котлеты из него же. Никита немедленно задал Веронике уже известную большинству его друзей-охотников загадку:
— А знаешь, Вероника, чем хороший человек от плохого отличается?
Девушка ожидаемо пожала плечами, не догадываясь о правильном ответе.
— Хороший человек нет-нет да и выпьет! Давайте друзья, надо «на крови» накатить! — расхохотался Никита собственной шутке.
После начался неспешный ужин с охотничьими историями и политическими дебатами. Выпивали все, кроме Ивана и Василия Трофимовича, который, видимо, был в завязке. Еще воздержалась Ирина.
— Мне ведь рано утром на замеры выходить, — вежливо отказалась она, но осталась послушать разговоры охотников. Особенно внимательно она внимала Рустаму, видимо, пытаясь понять, какие именно таланты сделали его одним из богатейших людей страны.
Лидия Николаевна, выпив несколько рюмок, ушла спать. Тем временем дебаты раскалялись.
— Василий Трофимыч, ну не гони. Лучше жить стали. Это я не за себя говорю, у меня и так все неплохо было, но с народом я общаюсь. Не за стенами Кремля прячусь, — гудел своим басом Рустам.
— Вы там на материке, может, и луцше. А у нас тут беда. У Росгидромета, к примеру, нету денег. Позакрывали соседние с нами метеостанции: Моржовец, Мыс Микулкин, Сенгейский Шар, — Василий Трофимович загибал узловатые пальцы на руке.
— Это все МГ-2 были, а не просто станции! — по-стариковски ворчливо, со своим обычным цоканьем сокрушался метеоролог.
Никто не осмелился спросить, чем МГ-2 лучше обычной станции.
— Ну и установили там, знацца, АМС, — Василий Трофимович рубанул воздух кулаком, покрытым старческими пигментными пятнами.
Тут Рустам все-таки переспросил:
