— С величайшим удовольствием, — ответил мистер Ридер. — Я неважный игрок, но если они смирятся с этим, то буду готов через несколько минут.
Мистер Давер удалился, рассыпаясь в извинениях и благодарностях. Когда он вышел, мистер Ридер запер дверь на замок. Затем он открыл один из своих чемоданов, вытащил длинную веревочную лестницу, привязал один ее конец к кровати, а другой выбросил в темноту через открытое окно. Высунувшись из окна, он негромко сказал что-то и, крепко упираясь в пол и удерживая лестницу, помог человеку влезть в комнату. Завершив операцию, Ридер вернул лестницу в чемодан и запер его. Затем он подошел к панели в углу комнаты, служившей дверцей глубокого шкафа, и открыл ее.
— Вот ваше место, Брилл, — сказал Ридер. — Извините, но я должен покинуть вас на два часа. Думаю, никто вас здесь не побеспокоит, оставляю лампу включенной, чтобы вам было светло.
— Хорошо, сэр, — ответил полицейский из Скотланд-Ярда и занял свое место.
Через пять минут мистер Ридер запер номер и пошел вниз, к ожидающим его гостям.
Озабоченное и молчаливое трио сидело в большом зале, с приходом Ридера они слегка оживились, и начался легкий разговор. В зале была еще женщина в черном платье, с приходом мистера Ридера она незаметно вышла из зала. Следователь решил, что это была меланхоличная миссис Бертон. Двое мужчин стоя приветствовали подошедшего мистера Ридера, после обычных вступительных слов игроки разделились на пары. В партнеры мистеру Ридеру достался обладатель военной выправки полковник Хотлинг. Слева от него сидела бледная девушка, справа — преподобный Дин с жестким лицом.
— Какие будут ставки? — проворчал полковник, поглаживая усы и в упор глядя на Ридера глазами стального цвета.
— Давайте по мелочи, — попросил Ридер. — Я играю неважно.
— Предлагаю шесть пенсов за сотню, — сказал преподобный отец. — Большего бедный священник не может себе позволить.
— Так же как и живущий на пенсию офицер, — проворчал полковник.
Сошлись на шести пенсах.
Игра началась в полном молчании. Ридер чувствовал какую-то напряженность, но ничего не делал для того, чтобы разрядить ее. Его партнер нервничал, что не шло человеку, прослужившему всю жизнь в армии.
— Жизнь прекрасна, — приветливо заметил мистер Ридер.
Он обратил внимание на то, что рука девушки, держащая карты, слегка дрожала. Только священник был совершенно невозмутим и играл без ошибок. После недопустимого ренонса[11] по вине полковника, в результате которого он и Ридер проиграли роббер и всю игру, мистер Ридер откинулся на стуле и начал философствовать.
— Как странен мир, — глубокомысленно заметил он. — Жизнь — это игра в карты.
Тот, кто был хорошо знаком с мистером Ридером, знал, что философствующий Ридер был наиболее опасным. Но сидящим за карточным столом сказанное показалось банальностью, вполне допустимой для туповатого человека, каким им казался мистер Ридер.
— Некоторые, — продолжал размышлять следователь, глядя в потолок, — видят счастье в том, чтобы иметь всех тузов в колоде. Я же нахожу удовлетворение в том, чтобы держать в руках всех валетов[12].
— Вы хорошо играете, мистер Ридер.
Это произнесла Ольга, голос ее был хрипловатым и неровным, будто она говорила с некоторым усилием.
— Я очень неплохо знаю одну-две игры, и все потому, что у меня исключительная память, я никогда не забываю жуликов.
Трио сохраняло молчание, хотя намек мистера Ридера был совершенно понятен.
— В мои молодые годы я знавал одного жулика, — продолжал мистер Ридер, не адресуясь ни к кому в частности, — который пошел по пути совершенствования своих жульнических способностей. Он начал свой профессиональный путь с… гм, двоеженства, дальше перешел на романтическую и интересную роль зазывалы игорного дома, потом участвовал в ограблении банка в Денвере. Я не встречался с ним несколько лет, сообщники называют его «полковником» за военную выправку, внушительную внешность и ловко подвешенный язык.
Ридер не смотрел на Хотлинга и поэтому не видел его бледности.
— Раньше он не носил усы, но все равно я узнаю его по особенному цвету глаз и по шраму на затылке, который он получил в какой-то драке. Говорят, что жулик стал экспертом в области метания ножей, вероятно, это результат пребывания в Латинской Америке. Вот такой жулик!
Полковник сидел спокойно, ни один мускул на его лице не дрогнул.
— Можно предположить, — продолжал мистер Ридер, глядя на Ольгу, — что к настоящему времени он приобрел хорошие манеры и может проживать в лучших отелях, не боясь быть опознанным полицией.
Темные глаза Ольги не сходили с лица мистера Ридера. Ее полные губы и челюсти были крепко сжаты.
— Какой вы интересный человек, мистер Ридер! — протянула она. — Мистер Давер прав, говоря, что вы связаны с полицией?
— Весьма отдаленно, весьма, — ответил мистер Ридер.
— Знаете ли вы других жуликов, мистер Ридер? — спросил священник, и Ридер с улыбкой посмотрел на него.
— Знаю еще одного, он в течение пяти лет занимался незаконной скупкой алмазов в Южной Африке, за что провел еще пять лет в кейптаунской тюрьме, где приобрел весьма близкое знакомство с такими полезными домашними предметами, как лопата и кирка. Насколько я помню, его выпороли за возмутительное нападение на надсмотрщика. После выхода из тюрьмы он был замешан в ограблении в Йоханнесбурге, не припоминаю, сидел ли он в тюрьме Претории или сумел сбежать. Дальше парень проходил по делу о банкнотах, я немного занимался этим делом. Как же его звали?
И мистер Ридер задумчиво посмотрел на священника.
— Грегори Доунс, именно так! Начинаю припоминать. У него татуировка на левой руке — ангел. Можно было предположить, что подобное украшение поможет ему удержаться на узкой тропе добродетели и даже вернет в лоно церкви.
Преподобный Дин встал из-за стола, достал из кармана мелочь.
— Вы проиграли роббер, но набираете очки, — сказал он. — Сколько я вам должен, мистер Ридер?
— Вы никогда не расплатитесь со мной, — покачал головой мистер Ридер. — Поверь мне, Грегори, счет нашей с тобой встречи никогда не будет в твою пользу.
Улыбнувшись и пожав плечами, священник с жестким лицом отошел от стола. Наблюдая за ним краем глаза, Ридер заметил, что жулик вышел в прихожую.
— Все ваши жулики мужского пола? — спросила Ольга.
— Будем надеяться, что так, мисс Крю.
— Другими словами, вы меня не знаете? — с вызовом спросила она в упор, и с неожиданной яростью проговорила: — Ей-Богу, жаль, что вы не знаете меня! — и выбежала из зала.
Мистер Ридер остался стоять у стола, стараясь держать в поле зрения весь зал. В слабоосвещенном конце помещения, казавшегося еще темнее от тяжелых темных портьер, он неясно различил силуэт человека, он промелькнул буквально за долю секунды и исчез.
«Наверное, миссис Бертон», — подумал Ридер.
Пора было возвращаться в номер. Следователь сделал не более двух шагов, как свет в зале неожиданно погас. В подобные моменты мистер Ридер действовал очень быстро. Он моментально приблизился к ближайшей стене и стал ждать, стоя спиной к панели. Раздался жалобный голос мистера Давера:
— Кто выключил свет? Мистер Ридер, где вы?
— Здесь! — громко сказал мистер Ридер и быстро опустился на пол. Оказалось, что он поступил правильно — что-то просвистело в воздухе над его головой и ударилось о стену.
Мистер Ридер издал громкий стон и быстро и бесшумно пополз по полу.
Снова раздался голос Давера:
— В чем дело? Что-то случилось, мистер Ридер?
Следователь промолчал, подползая к тому месту, где стоял Давер. И тут зажегся свет, так же неожиданно, как и погас. Давер стоял перед портьерой, лицо его при виде поднимающегося с пола мистера Ридера выразило откровенное сожаление. Он отпрянул назад и, испуганно улыбаясь, пытался заговорить, беззвучно открывая и закрывая рот. При этом Давер перевел глаза с мистера Ридера на стену, но тот уже заметил торчащий в деревянной панели нож.
— Так, подумаем, — мягко произнес следователь. — Чья это работа — полковника или высокообразованного представителя церкви?
Он подошел к стене и с трудом вытащил орудие убийства из дерева. Нож был длинный и широкий.
— Смертоносное орудие, — заметил мистер Ридер.
К Даверу вернулся голос.
— Смертоносное орудие… — повторил он. — Его что, метнули в вас, мистер Ридер? Какой ужас!
Мистер Ридер мрачно смотрел на владельца замка.
— Ваша идея? — спросил он, но Давер не мог произнести ни звука.
Ридер оставил потрясенного владельца замка безвольно лежащим в кресле и пошел вверх по покрытой ковром лестнице. На фоне его черного костюма пистолет, который он держал в руке, был почти незаметен.
