шантажу, но тем не менее.
– Вы достаточно хорошо осведомлены, – заметил Мейсон.
– Несомненно. Боюсь, мистер Мейсон, она, пытаясь выпутаться и спасти своего дружка, дала вам ложную информацию.
– Хорошо. – Мейсон встал. – Я вас предупредил.
– Несомненно, мистер Мейсон. К сожалению для вас, вы не можете высказывать прямые обвинения, но даже если бы и могли, опровержение миссис Фолкнер, подкрепленное моими показаниями, свели бы на нет все ваши усилия и усилия вашей клиентки оклеветать честную женщину. Особенно, если учесть прошлое вашей клиентки.
– Меня совершенно не интересует прошлое Салли Мэдисон. Сейчас она ведет себя честно и, по моему мнению, действительно любит Тома Гридли.
– В последнем я убежден полностью.
– Кроме того, ее показания о том, что две тысячи долларов передала ей Дженевив Фолкнер, очень похожи на правду, – продолжал Мейсон.
Диксон покачал головой.
– Это невозможно, мистер Мейсон. Без моего ведома такие действия не могли быть предприняты, и я уверяю вас, что они предприняты не были.
Мейсон осмотрел мускулистую приземистую фигуру мужчины, глядевшего на него с почти детской искренностью во взгляде.
– Диксон, я не тот человек, над которым можно насмехаться.
– Не сомневаюсь в этом, мистер Мейсон.
– Если вы и Дженевив Фолкнер солгали мне, рано или поздно я установлю истину.
– Но зачем нам лгать, мистер Мейсон? Что могло побудить нас говорить неправду? Ради чего мы вдруг согласились бы заплатить две тысячи долларов за… как вы назвали этот предмет?.. За пулю?
– За пулю, – подтвердил Мейсон.
Диксон удрученно покачал головой.
– Мне очень жаль мисс Мэдисон, очень жаль.
– Почему вам так много известно о ней?
– Мистер Фолкнер приобретал часть дела в зоомагазине. Использовал для покупки фонды корпорации. Естественно, я навел справки как о самом магазине, так и о служащих в нем людях.
– После того, как сделка была заключена? – поинтересовался адвокат.
– Во время проведения переговоров. В конце концов, мистер Мейсон, моя клиентка владеет частью корпорации, и я должен быть в курсе происходящего. У меня есть свои источники информации.
Мейсон обдумал услышанное.
– Да, конечно, – сказал он. – Элберта Стенли, машинистка. Теперь я многое начинаю понимать.
Диксон закашлялся.
– Спасибо, что все разъяснили, – поблагодарил Мейсон.
Диксон посмотрел адвокату прямо в глаза.
– Не стоит благодарности. Было весьма приятно помочь вам, но те две тысячи долларов вам связать с нами не удастся. Мы никому их не выплачивали и не потерпим клеветы. Всего вам доброго.
Мейсон направился к двери. Миссис Фолкнер и Уилфред Диксон молча провожали его взглядом. Уже взявшись за ручку, Мейсон обернулся.
– Диксон, вы очень неплохой игрок в покер, – сказал адвокат.
– Благодарю вас.
– Вы были достаточно умны, чтобы догадаться: я не в состоянии обвинить миссис Фолкнер в том, что именно она выплатила эти две тысячи долларов, – мрачно продолжил Мейсон. – А я достаточно самокритичен, чтобы признать, что блефовал, а вы раскусили меня.
Ледяная улыбка тронула уголки рта Диксона.
– Думаю, вам небезынтересно будет узнать, куда я сейчас направляюсь, – сказал адвокат.
Диксон удивленно поднял брови.
– Куда же?
– За очередной стопкой фишек.
Мейсон закрыл за собой дверь.
Когда Мейсон вошел в кабинет Пола Дрейка, лицо его было мрачным, как у футболиста, оттесненного к линии собственных ворот.
– Привет, Перри, – поздоровался Дрейк. – Информация о Стонтоне хоть как-то помогла тебе?
– Немного.
– Стонтон согласился ответить только на этот вопрос. Он связан по рукам и ногам своими письменными показаниями, данными в полиции, и не разглашает информацию, в них содержащуюся. Как только речь заходит о вечере убийства, Стонтон плотно закрывает рот. Так же он поступает, когда ему задают вопросы о том, как ему доставили рыбок.
– Другого я и не ожидал, – кивнул Мейсон. – Послушай, Пол, у меня есть поручение для тебя.
– Слушаю, Перри.
– Я хочу, чтобы ты выяснил, виделась ли Салли Мэдисон вчера вечером с первой миссис Фолкнер. Я хочу, чтобы ты выяснил, снимала ли Дженевив Фолкнер значительные суммы со своего счета в банке наличными деньгами. А особенно мне хочется узнать, получала ли она или Уилфред Диксон наличные деньги пятидесятидолларовыми банкнотами.
Дрейк кивнул.
– Сделать это будет нелегко, смешно было бы предполагать обратное. Я заплачу тебе любую сумму денег за эту информацию. Черт! Я стал играть в словесный покер с Уилфредом Диксоном, попытался блефовать, а он так легко и хладнокровно раскусил меня, что я до сих пор чувствую себя как ребенок, которого отшлепали. Черт побери! Я прижму его к стенке, готов истратить все до последнего цента, чтобы сделать это.
– Диксон уже был на месте, когда ты приехал?
– Нет, а что?
– Мои парни следят за ним. Пока безрезультатно, но я пытаюсь подойти к этому делу со всех возможных сторон. Мой сотрудник начал сегодня наблюдение в восемь часов утра, когда Диксон возвращался домой после завтрака.
– Где он завтракал, Пол?
– В кафе на углу. Ранняя пташка, торчал там с семи часов.
– Отлично, Пол. Продолжай в том же духе.
– Позавтракав, он направился прямо домой и пришел туда в восемь десять. Мои парни наблюдают за его домом, пока без особых результатов.
Мейсон взглянул на детектива.
– В чем дело, Пол? Как мне кажется, ты что-то скрываешь. Что случилось?
Дрейк взял со стола карандаш, покрутил его пальцами.
– Перри, у Салли Мэдисон не слишком хорошая репутация, – произнес он тихо.
Мейсон покраснел.
– Ты – второй, кто сегодня мне об этом сообщает. Ну и что?
– Если Салли Мэдисон сказала тебе, что получила деньги от Дженевив Фолкнер, она солгала.
– Я ничего не говорил тебе об этом, Пол.
– Конечно, не говорил.
– Что заставляет тебя усомниться в ее словах, если бы она и рассказала мне об этом?
– Моим сотрудникам удалось раскопать новые улики, вернее, о них сообщил дружески настроенный репортер, который, в свою очередь, получил информацию в полиции.
– Какую?
– Вчера днем Харрингтон Фолкнер ходил в банк и получил двадцать пять тысяч долларов наличными. Он ходил туда лично, настаивал на получении всей суммы наличными и вел себя так, что кассиру показалось, что Фолкнера, возможно, шантажируют. Он хотел получить деньги купюрами в тысячу, сто и пятьдесят долларов. Кассир под предлогом, что подготовка всей суммы займет определенное время, переписал со своими помощниками номера банкнот. Две тысячи долларов, обнаруженные в сумочке Салли Мэдисон, передал ей Харрингтон Фолкнер и никто другой. Остальные двадцать три тысячи она, вероятно, где-то припрятала.
– Ты уверен, Пол?
– Не на сто процентов, просто передаю тебе информацию в том виде, в котором получил. Думаю, ты сам сумеешь ее проверить.
Мейсон помрачнел еще больше.
– Но есть и неплохие новости, –
