Рекс Стаут
Только через мой труп
Rex Todhunter Stout
Over My Dead Body
Настоящее издание выходит с разрешения литературных агентств Curtis Brown UK и The Van Lear Agency LLC
© Rex Stout, 1940
© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление. ЗАО «Торгово-издательский дом «Амфора», 2014
В дверь позвонили. Я вышел в прихожую и, открыв дверь, увидел незнакомую девушку. Я поздоровался.
– Пжалста, – сказала девушка, – мне бы повидать мистура Ниро Вульфа.
Может, она произнесла не «пжалста», а «пажалуста» или «пажалста». Как бы то ни было, говор ее даже отдаленно не напоминал речь Среднего Запада или Новой Англии, не говоря уж о Парк-авеню и тем более Ист-Сайде. Само собой, такое явно не американское произношение несколько резало мне слух. Тем не менее я вежливо пригласил ее войти, провел в кабинет и, усадив в кресло, с трудом выудил из нее имя – пришлось спрашивать его по буквам.
– До одиннадцати часов мистер Вульф занят, – сообщил я, попутно бросив взгляд на настенные часы над моим письменным столом. Часы показывали половину одиннадцатого. – Я – Арчи Гудвин, личный секретарь и помощник мистера Вульфа. Чтобы не терять времени даром, вы можете начать…
Она покачала головой и заявила, что время у нее есть. Тогда я предложил ей полистать журнал или книгу, но она снова отказалась. Я оставил ее в покое и вернулся к прерванному занятию: до ее прихода я сидел за столом, приводя в порядок картотеку скрещивания орхидей, которую успел изрядно запустить. Минут пять спустя, уже приближаясь к концу, я услышал за спиной голос:
– Впрочем, пожалуй, я и впрямь не откажусь от какой-нибудь книжки. Можно?
Я указал посетительнице на книжные полки, предоставив ей выбирать книгу по своему вкусу, и вернулся к прерванному занятию. Когда минутой позже я снова поднял глаза, она – уже с книгой в руках – стояла около меня.
– Мистур Вульф читает это? – спросила она. Ее тихий и низкий голос звучал бы вполне приятно, потрудись она выучить, как правильно произносить слова.
Я взглянул на корешок и ответил, что в свое время Вульф эту книгу прочитал.
– Но он это стадирует?
– С какой стати? Он же гений, а гению вовсе не пристало что-либо штудировать.
– Ему достаточно прочитать книгу один раз, чтобы все усвоить?
– Совершенно верно.
Девушка направилась к своему креслу, но вдруг обернулась:
– Может, вы ее читаете?
– Нет, – отрезал я.
Она чуть заметно улыбнулась:
– Что, история Балкан для вас слишком сложна?
– Не знаю, никогда ею не занимался. Насколько мне известно, королей и королев там убивают как мух. А про убийства куда интереснее читать в газете.
Улыбка мигом исчезла. Посетительница опустилась в кресло и, похоже, целиком погрузилась в чтение. Я закончил возиться с карточками, аккуратно сложил их в стопку и отчалил в оранжерею. Преодолев два марша покрытой ковровой дорожкой лестницы, я забрался на последний этаж, а оттуда вскарабкался по крутым ступенькам под самую крышу. Вся оранжерея, кроме питомника и каморки, в которой спал Хорстман, была застеклена. Прошагав через первые две комнаты между серебристыми стеллажами и бетонными скамьями с десятью тысячами цветочных горшков, в которых чего только не было, от нежной рассады до одонтоглоссумов и дендробиумов в полном цвету, я отыскал Ниро Вульфа в термальной. Уперев в бока большие пальцы и насупившись, он смотрел на Хорстмана, который, в свою очередь, хмуро и укоризненно взирал на огромный цветок целогины с белыми лепестками и оранжевой губой. Вульф бормотал:
– Целых две недели коту под хвост. Ну по крайней мере двенадцать дней. Если все дело в стимуляции… Что тебе, Арчи?
Я протянул Хорстману карточки:
– Вот данные по мильтониям и лелиям. Даты прорастания у вас уже есть. Между прочим, внизу сидит некая чужестранка, желающая позаимствовать у вас книгу. Ей примерно двадцать два года, и у нее чудесные ножки. Лицо хотя и угрюмое, но вполне смазливое, глаза красивые и темные, но встревоженные. Да, еще у нее прекрасный голос, но говорит она прямо как Линн Фонтэнн в «Восторженном идиоте». Тютелька в тютельку. Зовут ее Карла Лофхен.
Вульф взял у Хорстмана карточки, собираясь их просмотреть, но вдруг встрепенулся и бросил на меня острый взгляд.
– Как ты сказал? – резко спросил он. – Карла?..
– Лофхен. – Я произнес фамилию по буквам и ухмыльнулся. – Я вас понимаю, меня это тоже сразу поразило. Может, вы помните, что я читал «Возвращение аборигена»[1]. Похоже на название горы. Черная гора. Черногория. Монтенегро, что является венецианским вариантом названия «Монтенеро», гора Нерона, Ниро. А ведь именно так вас зовут. Возможно, это просто совпадение, но для такого опытного сыщика, как я, не составило труда…
– Что ей нужно?
– Говорит, что пришла побеседовать с вами, но, по-моему, просто хочет позаимствовать у вас книгу. Она достала с полки «Объединенную Югославию» Хендерсона и спросила, читаете ли вы ее, не стадируете ли, не читаю ли ее сейчас я и так далее. А теперь она сидит там внизу, уткнув в книгу свой хорошенький носик. Только вот глаза у нее слишком обеспокоенные. Меня так и подмывало сказать ей, что ваш банковский счет в полном порядке и вы вряд ли согласитесь взяться…
Я запнулся. Вульф не слушал меня, притворившись, будто усиленно изучает принесенные мной карточки. Чистое ребячество. Ведь до одиннадцати оставалось всего ничего, каких-то три минуты, а ровно в этот час Вульф неукоснительно спускался из оранжереи в рабочий кабинет. Поэтому я неодобрительно фыркнул, отвернулся и устремился в обратный путь.
Чужестранка по-прежнему читала, сидя в кресле, но уже не книгу, а журнал. Я поискал глазами книгу, желая водворить ее на место, но, оказывается, Карла Лофхен меня опередила. Томик стоял там же, где и раньше. Я мысленно похвалил девушку: в наши дни подобную аккуратность встретишь не часто. Я сказал ей, что Вульф вот-вот спустится.
И действительно, не успел я расчистить письменный стол и водрузить на него пишущую машинку, как услышал клацанье двери личного лифта моего шефа, а мгновение спустя сам Вульф вошел в кабинет и грузно протопал прямо к своему рабочему столу. Не дойдя до него какого-нибудь шага, Вульф попридержал свой аллюр и соизволил заметить посетительницу, поприветствовав ее еле заметным кивком, – голова его нагнулась при этом от силы на один градус. После этого Вульф добрался наконец до своего кресла, взгромоздился на него, бросил взгляд на вазу с каттлеями, а затем на утреннюю почту, лежащую под пресс-папье у него на столе, надавил большим пальцем на звонок, чтобы Фриц принес пива, и, откинувшись в кресле поудобнее, вздохнул. Девушка тем временем закрыла журнал, лежавший у нее на коленях, и пристально разглядывала Вульфа сквозь длинные полуопущенные ресницы.
Вульф отрывисто бросил:
– Лофхен, говорите? Это не ваша фамилия. Таких фамилий нет.
Ее ресницы чуть дрогнули.
– Я сама ее выбрала, – ответила девушка, слегка улыбнувшись. – Так мне удобнее. Сами посудите, стоит ли раздражать американцев фамилией вроде Кральевич?
– Так ваша фамилия Кральевич?
– Нет.
– Впрочем, это не имеет значения. – По какой-то непонятной для меня причине Вульф казался раздосадованным. – Вы пришли повидаться со мной?
Мисс Лофхен негромко рассмеялась.
– Вы говорите прямо как монтенегрец, – заявила она. – Или черногорец, если вам, как и всем американцам, больше нравится такое название. Правда, вы не очень похожи на жителя Черногории, ведь наши люди растут больше вверх, а не вширь, как вы. Зато, когда вы говорите, я чувствую себя как дома. Именно так черногорцы и обращаются к девушке. Это из-за того, чем вы питаетесь?
Я отвернулся, пряча ухмылку.
Вульф прогромыхал:
– Чем я могу вам помочь, мисс Лофхен?
– Ах да. – В ее глазах опять отразилась тревога. – Стоило мне вас увидеть, и я забыла все на свете. Я, конечно, наслышана о вас, только вы совсем не похожи на знаменитость. Вы больше похожи на… – Она замялась, потом сложила губки бантиком и продолжила: – Ну, все равно, просто вы очень известны и когда-то жили в Черногории. Как видите, я немало знаю о вас, hvala bogu. Так вот, я хочу нанять вас – из-за одной крупной неприятности.
– К сожалению, я не…
– Это вовсе не у меня неприятности, – быстро пояснила девушка. – Дело касается моей подруги, которая не так давно приехала в Америку. Ее зовут Нийя Тормик. – Длинные черные ресницы затрепетали. – Мы вместе работаем в школе Николы Милтана на Сорок восьмой улице. Может, знаете? Школа танцев и фехтования. Не слышали?
– Мы встречались с Милтаном, – ворчливо ответил Вульф. – За столом у моего друга Марко Вукчича. Но боюсь, в настоящее время я слишком занят…
Девушка даже бровью не повела.
– Мы с Нийей хорошие фехтовальщицы, – затараторила она. – Фехтовать мы учились в Загребе, у самого Корсини, – на рапирах, саблях и шпагах. Ну, а уж танцы – это совсем просто. Ламбет-уок[2] мы освоили минут за двадцать, а богачей обучаем ему уже за пять уроков, причем за вполне приличную плату. Правда, расплачиваются они с Николой Милтаном, а нам перепадают какие-то крохи. Поэтому сейчас, когда Нийя влипла в эту дурацкую историю, мы не можем себе позволить заплатить вам столько же, сколько отваливают некоторые другие. Хотя кое-что заплатим. И потом, мы ведь как-никак из Загреба. Так вот, Нийя попала в нешуточную передрягу, хотя ни в чем не виновата. Она ведь не воровка какая-нибудь, как думают эти дураки американцы. Но ее могут посадить в тюрьму, так что, пжалста, поторопитесь…
