Мисс Грей
Сумочка. Губная помада, румяна, пудреница. Ключ от дверного «йельского» замка. Карандаш. Портсигар. Мундштук. Спичечный коробок. Два носовых платка. Счет из отеля в Ле-Пине. Маленькая книжечка «Французские фразы». Бумажник, содержащий 100 франков и 10 сантимов. Несколько французских и английских монет. Одна фишка из казино на сумму 5 франков. Карманы дорожной куртки. Шесть открыток с видами Парижа, два носовых платка и шелковый шарф. Письмо, подписанное «Глэдис». Упаковка аспирина.
Леди Хорбери
Сумочка. Две губные помады, румяна, пудреница. Носовой платок. Три купюры по 1000 франков, 6 фунтов. Несколько французских монет. Кольцо с бриллиантом. Пять французских почтовых марок. Два мундштука. Зажигалка в коробке. Несессер. Полный комплект косметических средств. Маникюрный набор (золото). Маленькая бутылочка с этикеткой со сделанной чернилами надписью «Борный порошок».
Когда Пуаро дошел до конца списка, Джепп ткнул пальцем в последний предмет.
– Нашему парню не откажешь в смекалке. Он решил, что это не очень вяжется со всем остальным. Борный порошок, ха! Белый порошок в этой бутылочке – кокаин.
Глаза Пуаро слегка округлились. Он медленно кивнул.
– Вероятно, это имеет мало отношения к нашему делу, – сказал Джепп. – Но мне, наверное, не нужно убеждать вас в том, что женщина, употребляющая кокаин, вряд ли придерживается строгих моральных устоев. Мне кажется, эту леди вряд ли что-то остановит, если она чего-то захочет. Внешность обманчива. И все-таки я сомневаюсь, что у нее хватило бы духу совершить подобное, и, откровенно говоря, не понимаю, каким образом ей удалось бы сделать это. Вообще, это дело представляется мне головоломкой.
Пуаро собрал листы со списком личных вещей пассажиров, еще раз ознакомился с их содержанием и со вздохом отложил в сторону.
– Все указывает на одного человека, – сказал он. – И все же я не понимаю, почему, а главное, как он сделал это.
Изумлению Джеппа не было предела.
– Вы хотите сказать, что, прочитав этот список, поняли, кто является убийцей?
– Думаю, да.
Джепп вырвал у него листы и принялся просматривать их, передавая по одному Фурнье. Закончив, он воззрился на маленького бельгийца.
– Вы не морочите мне голову, мусье Пуаро?
– Нет-нет, что вы. Quelle idée![19]
Француз, тоже закончив чтение, положил листы на стол.
– Возможно, я просто глуп, но мне совершенно непонятно, каким образом этот список способен помочь нам продвинуться вперед в нашем расследовании.
– Не сам по себе, но рассматриваемый в совокупности с некоторыми особенностями данного дела, – пояснил Пуаро. – Впрочем, может быть, я и не прав, абсолютно не прав.
– Ну хорошо, – сказал Джепп, – изложите вашу версию. Очень любопытно послушать.
Сыщик покачал головой:
– Как вы сказали сами, это версия, всего лишь версия. Я надеялся найти в этом списке определенный предмет. Eh bien[20], я его нашел. Но, похоже, он указывает в неверном направлении. Не на того человека. Это значит, что предстоит большая работа. Мне еще многое непонятно. Я пока не вижу пути, который приведет к разгадке этой тайны. Есть лишь некоторые факты, выстраивающиеся в закономерном порядке. Вы этого не находите?.. Вижу, что нет. Тогда пусть каждый из нас действует в соответствии с собственными идеями. У меня нет уверенности – только подозрения…
– По-моему, вы несете откровенную чушь, – сказал Джепп и поднялся с кресла. – Ладно, на сегодня хватит. Я работаю в Лондоне, вы, Фурнье, возвращаетесь в Париж, а чем займется наш мусье Пуаро?
– Я хочу сопровождать месье Фурнье в Париж, более, чем когда-либо.
– Более, чем когда-либо? Интересно, что за блажь пришла вам в голову.
– Блажь? Ce ne pas joli, ça![21]
Фурнье обменялся с Джеппом и Пуаро церемонным рукопожатием.
– Желаю вам доброго вечера и благодарю вас за гостеприимство. А с вами мы встретимся завтра утром в Кройдоне.
– Совершенно верно. À demain[22].
– Будем надеяться, что никто не убьет нас en route[23], – сказал Фурнье.
Два детектива отправились восвояси.
Некоторое время Пуаро сидел словно в забытьи, затем поднялся, убрал следы беспорядка, опустошил пепельницы и расставил стулья. Подойдя к журнальному столику, он взял номер «Скетч» и принялся перелистывать его, пока не нашел то, что ему было нужно.
«Два солнцепоклонника, – гласил заголовок. – Графиня Хорбери и мистер Раймонд Барраклаф в Ле-Пине». На фотографии были изображены смеющиеся мужчина и женщина в купальных костюмах, взявшиеся за руки.
– Интересно, – вполголоса произнес Пуаро. – Можно было бы поработать в этом направлении… Да, можно было бы.
Погода на следующий день стояла просто идеальная, и даже Эркюль Пуаро был вынужден признать, что его estomac[24] пребывает в полном порядке.
Они летели рейсом 8.45 на самолете компании «Эр сервис», следовавшем в Париж. Кроме Пуаро и Фурнье, в салоне находились семь или восемь пассажиров. Француз решил воспользоваться полетом для проведения серии экспериментов. Он достал из кармана маленькую бамбуковую трубку и через определенные интервалы времени трижды подносил ее к губам, каждый раз направляя ее в определенную сторону. Сначала он сделал это, повернувшись назад и выглянув из-за спинки своего кресла, затем повернув голову немного вбок и, наконец, когда возвращался из туалета. И каждый раз он ловил на себе удивленный взгляд то одного, то другого пассажира. Во время третьего эксперимента, казалось, взоры всех пассажиров были обращены в его сторону.
Разочарованный Фурнье опустился в свое кресло. Веселый вид Пуаро явно не принес ему облегчения.
– Чему вы радуетесь, друг мой? Согласитесь, без следственных экспериментов обойтись нельзя.
– Évidemment! Откровенно говоря, я восхищаюсь вашей скрупулезностью. Вы чрезвычайно наглядно сыграли роль убийцы с духовой трубкой. Результат очевиден. Все видели, что вы делали.
– Не все.
– В определенном смысле, не все. Каждый раз кто-то не видел вас. Но для успешного убийцы этого недостаточно. Вы должны быть уверены, что вас не увидит никто.
– И в обычных условиях это невозможно, – сказал Фурнье. – Я придерживаюсь своей версии, согласно которой на борту «Прометея» должны были возникнуть необычные условия – психологический момент! Там непременно должен был возникнуть психологический момент, когда нечто привлекло внимание всех пассажиров.
– Наш друг инспектор Джепп собирается провести подробный опрос по этому поводу.
– Вы не согласны со мной, месье Пуаро?
Поколебавшись несколько секунд, маленький бельгиец медленно произнес:
– Я согласен с тем, что там возникла… должна была возникнуть психологическая причина, по которой никто не заметил убийства… Но мои мысли протекают в несколько ином направлении по сравнению с вашими. Я чувствую, что в данном деле зримые факты могут быть обманчивы. Закройте глаза, мой друг, вместо того, чтобы широко раскрывать их. Используйте внутреннее зрение. Заставьте работать серые клеточки своего мозга… Пусть они покажут вам, что случилось в действительности.
Фурнье смотрел на него с любопытством.
– Я не вполне понимаю вас, месье Пуаро.
– Это потому, что вы делаете выводы на основании увиденного. Ничто так не вводит в заблуждение, как глаза.
Покачав головой, француз развел руками.
– Сдаюсь. Не понимаю, что вы имеете в виду.
– Наш друг Жиро постоянно призывает вас не обращать внимания на мои причуды. «Действуйте энергично, – обычно говорит он. – Сидеть в кресле и размышлять – это метод старика, чьи лучшие времена остались в прошлом». А я говорю, что молодая гончая зачастую настолько увлеченно идет по следу, что опережает его… И след оказывается ложным. Надеюсь, вы поняли мой намек…
После этих слов Пуаро откинулся на спинку кресла и закрыл глаза – возможно, чтобы немного поразмыслить, – но через пять минут он уже крепко спал.
Прибыв в Париж, они сразу же направились на рю Жольетт, 3, на южный берег Сены. Дом, куда они пришли, ничем не выделялся среди соседних с ним зданий. Открывший дверь пожилой консьерж с мрачным видом поприветствовал Фурнье.
– Опять полиция! Сплошные неприятности… В конце концов это испортит дому репутацию.
Он повернулся и пошел в глубь дома, продолжая ворчать.
– Пойдемте в офис мадам Жизель, – сказал Фурнье. – Он находится на втором этаже.
Достав из кармана ключ, он объяснил, что французская полиция на всякий случай опечатала дверь в ожидании результатов расследования в Англии.
– Боюсь, мы не найдем здесь ничего полезного для нас.
Он снял печати, отпер дверь, и детективы во-шли внутрь. Офис мадам Жизель представлял собой маленькую, тесную комнату, в которой располагались стоявший в углу несколько старомодный сейф, письменный стол и несколько стульев с потертой обшивкой. Единственное окно было грязным и производило впечатление, будто его никогда не открывали.
