Ознакомительная версия.
– Что еще?
– Все. Этого и так достаточно.
Макмиллан резко поднялся на ноги. Я вскочил одновременно с ним и выхватил пистолет. Он увидел его и мрачно усмехнулся.
– Валяй, сынок, останови меня, – проговорил он, медленно направляясь к двери. – Только бей наверняка.
Я подскочил к двери и привалился к ней спиной.
– Джентльмены! Прошу вас, мистер Макмиллан! – резко звучал голос Ниро Вульфа. – Вернитесь и примите этот удар судьбы.
– А что, по-вашему, я делал весь последний месяц, как не принимал удары судьбы?
– Знаю. Но вы еще боролись. Теперь сопротивление бесполезно. Вы не можете уйти отсюда: мистер Гудвин вас не выпустит. Успокойтесь и сядьте на место.
Макмиллан медленно прошел назад, сел на стул и обхватил голову руками.
– Вы спросили, что у меня есть еще, – продолжал Вульф. – Если вы имели в виду доказательства, то, повторяю, никаких других доказательств не потребуется. Если вы хотели, чтобы я подсластил вам горечь поражения, то пожалуйста. Вы все прекрасно продумали. Не случись здесь меня, вас бы никто никогда не заподозрил.
Вульф снова сплел пальцы на животе. Я положил пистолет в карман и сел.
– Как уже говорил, еще в понедельник я заподозрил, что в загоне другой бык, а не чемпион Цезарь. Когда Клайд предложил Пратту заключить пари, что тот не зарежет Цезаря, это дало мне повод для размышлений. Я призадумался. Каким образом Клайд намеревался выиграть пари? Выкрав быка и спрятав его? Невероятно: быка охраняли, да и где его спрятать? Заменить быка другим, менее ценным? Более вероятно, но все равно невыполнимо: быка охраняли, и к тому же подмена была бы раскрыта, тем более что там находились вы. Я взвесил другие возможности. Одна разгадка прямо напрашивалась: в загоне был не Цезарь, и Клайд заметил это. Он только что побывал возле загона, у него имелся бинокль, и он разбирался в скоте. Я решил, что разгадал эту маленькую тайну, и выбросил дело из головы, поскольку оно меня не касалось.
Когда в понедельник ночью мы сбежались на выстрелы мистера Гудвина, это по-прежнему меня не касалось. Но загадка стала еще более хитрой и вызвала у меня профессиональный интерес. Я осмотрел быка, нашел орудие убийства, вернулся в комнату и удовлетворился тем, что перебрал все возможные варианты. Конечно, я это делал только для собственного удовольствия. Если в загоне был не Цезарь, то вы, безусловно, об этом знали и, следовательно, обманули Пратта. Каким способом и с какой целью? Цель – получить сорок пять тысяч долларов. Способ – продажа взамен Цезаря другого, менее ценного, но похожего быка. Но тогда где же Цезарь? Вы бы сильно рисковали, если бы оставили его у себя после того, как официально он был продан, зажарен и съеден. Вы не могли бы назвать его Цезарем. Что, если бы он попался кому-нибудь на глаза? Вы не могли открыто им владеть. Никто не мог. Цезарь был мертв.
Вульф сделал паузу и спросил:
– Цезаря уже не было в живых, когда вы получили сорок пять тысяч от Пратта?
Макмиллан, обхватив голову руками, не шелохнулся и не издал ни звука.
– Конечно, он был мертв, – продолжал Вульф. – Издох от сибирской язвы. Пратт говорил, что в первый раз предложил купить у вас Цезаря для своего дурацкого барбекю больше двух месяцев назад и вы с негодованием отказались. Затем началась эпидемия сибирской язвы, и ваше стадо почти все полегло. Однажды утром вы обнаружили, что Цезарь издох. Отчаяние подсказало вам гениальную идею. Букингем, похожий на Цезаря почти как две капли воды, но не стоивший и малой толики того, что стоил Цезарь, оставался жив и здоров. Вы объявили, что Букингем издох, и предложили Пратту купить Цезаря. Провести таким способом скотовода вам бы не удалось, но Пратту от этого мошенничества не было бы вреда: мясо зажаренного на вертеле Букингема не хуже мяса Цезаря.
Неожиданно приехал Клайд, который разбирался в скоте, и обнаружил подмену. Вы это заподозрили, когда он предложил пари. Вы проводили его до машины и после разговора с ним укрепились в своих подозрениях. Вы уговорились встретиться с ним позднее и все обсудить. Вечером, когда все думали, что вы спите у себя наверху, вы незаметно покинули дом и встретились с Клайдом. Вы понимаете, что это только мои предположения. Клайд сообщил, что знает о подмене, и намерен о ней заявить, чтобы выиграть пари. Вам это грозило позором и разорением.
Возможно, он предложил вам компромисс. Например, вы даете ему двадцать тысяч из денег, вырученных за быка, половину Клайд выплачивает Пратту за проигранное пари, а другую оставляет при себе – как и вашу тайну. Но вы оглушили Клайда и вознамерились обставить дело так, будто его забодал бык. Увидев бычьи рога в понедельник ночью, я заподозрил, что их испачкал кровью тот, кто совершил убийство. Вам следовало проделать это тщательнее, но вы торопились: надо было еще вымыть кирку и незамеченным пробраться в дом. Ведь вы не знали, когда будет обнаружено тело, через пять минут или через пять часов…
Вульф приоткрыл глаза.
– Я вам не надоел? Может быть, хватит?
Ответа не было.
– Ладно. В понедельник ночью я решил, что все обстоит именно таким образом, но меня это не касалось. Однако все изменилось, когда я принял предложение мистера Осгуда расследовать смерть Клайда. Тогда мне казалось, что я справлюсь с задачей за несколько часов. Всего-то и требовалось – найти два доказательства для подтверждения моей версии. Для этого следовало, во-первых, расспросить, не видел ли вас кто-нибудь из тех, кто был в ту ночь в праттовском доме. Если бы выяснилось, что вы не выходили из дома, например, если бы кто-то находился в вашем обществе и подтвердил ваше алиби, то мне пришлось бы искать другую разгадку. Во-вторых, надлежало установить, что за бык находился в загоне.
Первое я предоставил мистеру Уодделлу, это входило в его обязанности, а я пока что пытался разузнать про Клайда у его отца и сестры. Второе доказательство я надеялся получить с помощью мистера Беннета сразу же после того, как узнаю о результатах расследования, проведенного окружным прокурором. До сих пор не могу простить себе эту идиотскую задержку. Не следовало откладывать этого ни на минуту. Ведь менее чем через три часа после того, как взялся за дело, я узнал от вас, что бык пал и должен быть немедленно сожжен. Я попытался кое-что сделать – позвонил мистеру Беннету и узнал, что быков гернсейской породы не клеймят. Мистер Гудвин поспешил на место происшествия, чтобы сфотографировать быка, но опоздал. Вы не теряли даром времени. Конечно, вы сами заразили его сибирской язвой. Может быть, скажете мне, как это сделали?
Макмиллан не отвечал. Вульф пожал плечами.
– Вы действовали умно и энергично. Пока все шло к тому, что лже-Цезаря забьют и зажарят, вам нечего было опасаться. Но после смерти Клайда, когда барбекю отложили, присутствие быка, живого или мертвого, представляло для вас смертельную угрозу. Не мешкая, вы начали действовать. Вы не просто убили быка, но сделали это так, чтобы туша подлежала немедленному сожжению.
Я оказался в тупике. Вы меня провели. Когда от быка ничего не осталось, я лишился возможности доказать, какой у вас имелся мотив для убийства Клайда. Я не располагал даже подтверждениями собственной догадки, что бык не Цезарь. Вторник прошел впустую. Я беседовал с вами и пытался как-нибудь вас подловить, высказывая абсурдные предположения, но вы держались настороже. Вы упрекнули меня в том, что я вас подозреваю, и ушли.
Я попытался разузнать что-нибудь от Бронсона, но и тут не преуспел. Такие люди непробиваемы, когда у их оппонентов нет фактов, а у меня никаких фактов не было. Правда, Бронсон натолкнул меня на кое-какие предположения. Клайд рассказал ему, как собирается выиграть пари. Следовательно, Бронсон знал, что вы убийца. Возможно, он даже следил за вами с Клайдом, притаившись в темноте, и шантажировал вас. Я все это предполагал, но, естественно, он ни в чем не признался, а я не мог ничего доказать.
Вчера утром я встретился с мистером Беннетом. Я хотел выяснить все, что возможно, про отличительные признаки быков и выяснил очень много полезного, но ничего такого, что могло бы послужить доказательством. Затем я узнал о смерти Бронсона. Вообще-то это было естественно. Заподозрив, что он шантажирует вас, я обозвал его глупцом и оказался прав. В этом случае вы тоже действовали быстро и решительно. Люди, подобные вам, становятся очень опасными, когда им что-то угрожает. Они способны на самый отчаянный поступок и при этом не теряют присутствия духа. Я не побоялся остаться с вами в одной комнате, поскольку все знают, что мы здесь, но в другой ситуации я бы на это не отважился.
Макмиллан поднял голову и нарушил наконец свое молчание.
– Со мной покончено, – глухо сказал он.
– Думаю, да, – кивнул Вульф. – Если даже присяжные сочтут, что улик недостаточно, чтобы осудить вас за убийство, вас осудят за мошенничество. Теперь насчет этих зарисовок. Три часа назад мне еще абсолютно не за что было уцепиться, чтобы доказать вашу виновность. Но как только я увидел формуляры Букингема и Цезаря, я ни секунды больше не сомневался, который из них был в загоне. Белое пятно на плече я видел собственными глазами, так же как и длинную полосу на морде. Я сделал зарисовки, чтобы придать убедительность моим доводам. Они будут использованы именно так, как я говорил, и показания мисс Роуэн и мистера Гудвина послужат довеском к моим собственным. Как я говорил, этого будет достаточно, чтобы осудить вас за мошенничество, если не за убийство. – Вульф вздохнул. – Вы убили Клайда Осгуда, чтобы вас не обвинили в мошенничестве. Теперь вам снова это угрожает. Как минимум.
Ознакомительная версия.
